Дожить до рассвета (СИ)

- Живы… - прошептал он. - Живы!..

Люди продолжали сновать мимо них. Алана резко поднялась и огляделась по сторонам, явно выискивая Марго. Уилл и Джек встали следом, и Грэм увидел, как солдаты уводят в сторону медчасти Мириам Ласс.

- И она жива… - произнёс Грэм, понимая, что всё было не зря.

- Джек, взяли одного!

Уилл обернулся на крик солдата и замер, видя, что те ведут Ганнибала. На его шею уже был накинут ошейник, руки и ноги сдерживали верёвки, столь короткие, что вендиго споткнулся, когда его толкнули, и упал на колени. Джек моментально изменился в лице: триумф, радость, приближающаяся месть – всё это захлестнуло его целиком и полностью. Уилл испуганно и взволнованно смотрел на пленённого Ганнибала, ступая следом за Джеком Кроуфордом, который не верил своим глазам.

- Наконец-то, - прошептал Джек восторженно. – Ты.

Ганнибал не смотрел на них. Мокрые от крови волосы застилали его лицо, и Чилтон с силой накрутил длинные пряди на руку и срезал их ножом, укорачивая чёлку хищника до основания. Уилл впервые видел лицо Ганнибала таким открытым: этот мужчина так казался ещё более красивым, и когда он поднял взгляд на Уилла, Грэм понял, что тот сдался сам. От этого болезненно защемило в груди. Чилтон, вдохновившийся своим подвигом, грубо хватал прядь за прядью, криво срезая их, уродуя и унижая тем самым вендиго. Однако этот акт не возымел никакого действия: Ганнибал спокойно смотрел на Уилла, а Грэм мечтал оказаться от всего этого как можно дальше.

- Теперь ты всегда будешь знать, где я, - произнёс вендиго.

Уилл стоял как вкопанный, когда солдаты, торжествуя, уводили Ганнибала. Остальные бросились собирать сухие ветки, чтобы заготовить всё для будущего огня. Уилл не узнавал этот город, не узнавал в жестоком триумфе людей. Весь мир словно замер, а звуки превратились в гудящий шум. Ганнибал вскоре должен был сгореть под восторженные крики толпы.

На фоне Уилл с трудом расслышал, как Алана нашла Марго, бросилась к ней на шею и начала умолять Джека не трогать её, доказывая, что та не опасна.

- Всё в порядке, - перебил её Джек. – Она уже объяснила.

- Кто? – изумлённо спросила Алана. – Кто объяснил?

- Она.

Уилл на автомате обернулся, видя, как к ним неспешной походкой из пекла и дыма битвы приближается высокая светловолосая стройная женщина.

- Марго и правда хорошая девочка, - с улыбкой произнесла она. – А теперь, добьём вендиго и развернём людоедов. Если кто из вендиго согласится сотрудничать – пусть будет так. Им пора искупать ошибки и грехи. Ах да, Уилл… - женщина обернулась к Грэму, коварно улыбнувшись. - Добро пожаловать в мир живых. Меня зовут Беделия. И я вендиго.

Уилл ещё долго неотрывно смотрел на неё, понимая, что ничего в мире не осталось прежним. Отчасти он даже мечтал уснуть и не проснуться больше никогда, даже когда Молли бросилась ему на шею, а друзья поздравляли со всех сторон. Кажется, его признали героем, как и других выживших.

И всё же Уиллу было всё равно. За десять минувших следом за тем днём лет город людей преобразился до неузнаваемости благодаря Беделии и её предложениям. Десять лет для Уилла Грэма повторялся один и тот же день, когда он застывал над могилой отца с бутылкой в руках.

Десять лет пустоты и абсолютного безумия.

========== Часть 17. Наше предательство ==========

С самого утра шёл дождь. Но даже холодные колючие капли не изменили того, что Уилл Грэм делал вот уже десять лет подряд. На тихом безлюдном кладбище, в самую рань, он уже сидел напротив могилы отца и пил виски прямо из бутылки. Из-за дождя кудрявые волосы прилипли к лицу, что придавало мужчине ещё более потрёпанный вид, а вот следы вчерашнего похмелья несколько сгладились из-за прохлады и влаги.

Мир для целого города переменился в один день. Точнее в ночь, когда Джек Кроуфорд принял предложение Беделии дю Морье о помощи. В отличие от других вендиго она не отказалась от своей фамилии и во многом позиционировала себя как полноправного человека. И не только каждый житель города теперь страдал из-за подобного поворота событий, но и сам Джек, совершивший возможно главнейшую ошибку в жизни, явно раскаивался, что допустил подобный союз.

Но отец Уилла этого не видел. Он не застал той эпохи, когда люди пали на колени перед жаждой власти и ресурсов. Отец Уилла давно был мёртв, но его сын помнил, что порой отец говорил такие вещи, словно знал всё заранее.

- Он считал, что тебе не место здесь, - услышал Уилл знакомый голос и обернулся.

Дряхлый старик с зонтом в дрожащей руке стоял неподалёку и загадочно улыбался. Уилл с трудом выдавил улыбку в ответ, так как узнал старого мастера, друга семьи Грэм, а теперь тихого кладбищенского сторожа.

– Твой отец, Уилл, - пояснил старик. - Он считал, что ты рождён для большего, чем возможность созерцать стены нашей сгнившей изнутри тюрьмы.

Грэм лишь усмехнулся в ответ на такое признание. Ему-то как раз казалось, что отец с радостью бы запер его в этих стенах подальше от реального мира и истинной свободы. Хотя, возможно, ему только казалось.

- Даже если и так, то я свой шанс упустил много лет назад… Он просто сгорел в пламени того огромного костра, - сказал он, поднимаясь на ноги. – И потерял всё. Даже возможность созерцать эти стены… тошнит от них.

- Ты нужен нам, Уилл, - прошептал старик, сведя седые брови. – Ты и твой дар…

- За мой дар меня неоднократно уже подвергали осуждению, - поморщился мужчина. - А теперь… я больше ничего не вижу, - прошептал Уилл и пошёл домой под проливным дождём и грозой.

Уже дома Грэм стянул рубаху, отжал её и плотно закрыл дверь, после чего устало ударил пустой бутылкой по столу. Навстречу ему, помахивая хвостом, выбежал единственный четырёхлапый друг, чьё присутствие скрашивало одиночество мужчины.

- Уинстон… - Уилл заулыбался и присел на корточки, потрепав любимца по голове. – Я дома, приятель…

Поставив чайник, Грэм прошёл в зал и развёл огонь в камине: после прогулки под дождём он замёрз и ощущал себя крайне разбито. В холодильнике нашлись позавчерашние плюшки. Теперь о них, скорее всего, можно было сломать пару зубов, но голод побеждал любые стоматологические проблемы. Позавтракав, Уилл прошёл в зал и упал в кресло перед камином, устало потирая лоб и виски.

- Пьёшь с утра? – раздался спокойный женский голос, но Уилл даже не обернулся.

- Сегодня день встречи с призраками прошлого… - прошептал Грэм, всё же открывая глаза. – Сначала друг моего отца на кладбище, теперь и ты. Что нужно?

Алана неспешно вышла в центр зала, и свет от огня осветил её стройный силуэт. За эти десять лет она практически не изменилась, лишь некая строгость стала присуща её образу. Уилл бросил на давнюю подругу взгляд и усмехнулся: ей шла эта юбка и этот пиджак. Всё в Алане было идеально, наверное, и жизнь её была такой же идеальной.

- Что случилось с тобой? – заботливо спросила она, усаживаясь в кресло напротив и с волнением смотря на Грэма.

Ответом ей был суровый и даже полный раздражения взгляд. Уилл с силой сжал локотки кресла и нервно задрожал, опасаясь, что в любой момент может сорваться. Смела ли Алана задавать ему подобные вопросы? Едва ли.

- А с каких пор тебя интересует это?.. – зло прошептал он, рассматривая огонь в камине. – Ответь мне, с чего вдруг тебя взволновало моё состояние спустя столько лет?

- Ты всё ещё мой друг, Уилл, - терпеливо ответила Блум.

- Друг?! – рассмеялся Уилл и бросил в камин пустую бутылку, стоявшую до этого на столе, от чего пламя с треском взвилось и не сразу стихло. – Ты хочешь знать, что со мной? – задумчиво прошептал он. – Что со мной?.. Возможно ли то, что я совершил ошибку, которую до сих пор простить себе не могу?

Алана промолчала. Она плотно поджала губы и отвела взгляд, явно не соглашаясь с такими словами мужчины или не желая слушать именно эту версию. Не только она или Джек, а все вокруг догадывались, насколько сильно изменил Грэма плен у вендиго.

- Я был мальчишкой… - прошептал Уилл. – Мальчишкой, который сделал выбор в пользу «хорошо» и «правильно», но теперь я задаюсь вопросом, для кого было это самое «хорошо» и «правильно».