Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

Уже перед прыжком в трансгрессию он успел сказать самому себе чётко и громко: «Я боюсь думать о Сае. Я трус. Не важно, что именно думать, но я больше не стану прогонять мысли о нём. Это будет честно и поможет мне разобраться…». В чём разобраться, Гарри не успел додумать – перед глазами мигнули огни, раскрылась чернота, дыхание привычно перехватило, ноющее тело ввинтилось в пространство острой, точно нацеленной стрелой. Мишень – дом на Гриммо. Тяжкие мысли и хвосты проблем он хотел бросить в маленьком незнакомом переулке в Глазго, но в последний момент притормозил и прихватил их с собой…

*

— Едрить твою налево! — успел, споткнувшись, прошипеть Гарри...

То, что происходило в холле особняка на Гриммо ранним утром субботы, напоминало по совокупности вой противовоздушной сирены в Лондоне 1940-го, брачный зов венгерской хвостороги, Великое переселение народов, крики еретиков, заживо горящих на кострах инквизиции, и гибель Помпеи в полном объеме и с последствиями…

Когда Гарри, решивший тихо пробраться к себе в спальню, наступил на что-то мелкое и мягкое…

Тут произошло следующее… Защищать заоравшего, как отмороженная банши (и как в него такая усилительная колонка поместилась-то?!), щенка бросились все обитатели дома: Лили, перепрыгнув через перила, рыжей молнией кинулась с лестницы, крича и плача одновременно, причём очень громко и обвинительно. На призывные вопли сестры незамедлительно явились мальчишки, но Джей со сна неудачно аппарировал и врезался в шкаф с посудой, так нагло стоявший себе в углу столовой (как он объяснил позднее) и, заливаясь кровью, бросился ловить брата, рванувшего босиком по осколкам стекла ему на подмогу. Оба взвыли от боли, столкнувшись лбами на середине маршрута. В это время Лили с причитаниями уже залезла в калошницу, стоящую под вешалкой, и шарила там руками, чтобы достать воющего дурным голосом щенка. Вдруг она вскочила, заплясав на месте, сыпля не совсем пристойными для девицы оборотами и тряся безжалостно расцарапанными руками. Как оказалось, на пару с недотоптанным щенком за обувью прятался гостивший в доме соседский кот, кому Кричер в тот же самый момент нёс в блюдечке теплого молочка, которое, всплеснув лапами и заголосив, и вылил: частично на стоящего столбом хозяина, частично на пол… И под занавес в образовавшуюся молочную лужу рухнул старинный маггловский радиоприёмник, видимо, ошеломленный происходящим и вибрациями от схлопнувшегося над домом купола безопасности, сообщивший: «В Лондоне прекрасное утро. Время шесть часов десять минут…»

*

Кстати, цуцик не пострадал ни капли, но разборки продолжались вплоть до обеда, обрастая новыми подробностями и легендами. А маленький розовоухий вельш корги кардиган с громким именем Олсопплэрд Перл Тайгер Принц Луин (а по-простому Коржик) при этом не присутствовал, он спокойно спал в кухне на руках у старины Кричера.

— Балуешь собаку. — Гарри вышел за пивом из столовой, где всё еще галдели младшие Поттеры. — Как там его, Пупсик? Бублик? Пряник? И, Крич, — выстрелив пробкой, нахмурился домовладелец, — чтобы больше никаких котов в доме. Откуда ты их вообще таскаешь? — Гарри отвернулся, отвлекшись на поиски стакана.

— Высокородного чистокровного щенка мисс Лили зовут сэр Олсопплэрд Перл Тайгер При…

— Цыц, Кричер! Знать никаких сэров в моем доме не хочу. Видел, как вы вчера спать укладывались: Лили с псиной на коврике (кто ей вообще сказал, что щенка нельзя на руки брать?), ты, старый зануда, — в собачьей корзинке (пример подавал?), а псина потом всё равно на постель вскарабкалась. Зверолюб ты наш, лучше бы тарелки помыл. — Гарри хмыкнул и уже было вышел из кухни, но развернулся: — А что это у собаки лапы такие короткие, бракованный, что ли?

— Хозяин Гарри ничего не понимает — это благороднейший брид (1), первых щенков людям феи подарили, не современные стрекоталки безмозглые, а… — Крич как-то странно замялся, нахмурился и встряхнул головой, будто прогоняя нахлынувшие воспоминания. – Феи на них раньше ездили, у собачек до сих пор сёдла на спинках нарисованы. А наш питомец – топ (2). В пяти поколениях у Олсопплэрда Перла Тайгера П…

— Стоп! Я понял. Мы с детьми уходим в кино, погуляйте тут недалеко, кинолог, ты ж подумай! Вот и приучи животное на месте дрыхнуть. На собачьем! И писать на травку, а не на дизайнерский ковёр. И грызть свои игрушки, а не мои носки.

Когда дверь за строгим Поттером закрылась, Кричер, поглаживая коричневую в тигровинках, блестящую спинку и белоснежную грудку ушастого малыша, закончил:

— 35 абсолютных чемпионов Англии, не то, что у хозяина Гарри — только два ордена Мерлина… полукровка, пф!

*

Лили уговаривала их идти на «Трансформеры – 8. Сердце из керамотитана» или на «Аватар – 6», но потом передумала.

— Эти фильмы слишком длинные, — заявила она, — а я теперь не одна, у меня Коржик, он будет скучать, пойдём на короткий мультик. – И купила билеты на сеанс «Ледникового периода. Сага. Бивень за бивень. Часть 2»…

Вечером дети принялись строить во дворе собачью площадку. Гарри, сославшись на необходимость поработать с документами, сумел отмазаться от этого крайне увлекательного занятия. Он, наблюдая за процессом со второго этажа, хотел было намекнуть бравым строителям, что Коржику вряд ли понадобится двухъярдовый глухой барьер и двухэтажная будка с балконом и крышей в виде стеклянной солнечной батареи, но благоразумно решил не вмешиваться.

Накормив поздним ужином усталых, но счастливых «малышей» (всех четверых), наблюдая, как «деточка» Джеймс пьёт молоко, вытирает рукой белые «усы» и шмыгает носом, а Лили, совершенно засыпая за тарелкой, подсовывает под столом щенку самый лучший кусочек от своей ватрушки, Гарри подумал, что очень счастлив, сейчас… и вообще, но для полного счастья ему чего-то не хватает… Неуловимое, неосязаемое, легчайшее ощущение, как частичка от крылышка бабочки, покрытого перламутровой пыльцой, принесённая из далёких краёв путешественником-ветром…

*

Перед сном он перечитал в сборнике редких магических существ статью о древних оркнейских демонах. О накилеви там приводилась довольно противоречивая информация. Вроде бы шотландцы считали, что это злобное морское чудовище с человеческим торсом и плавниками вместо ног, с пастью огромной, как у кита, и ядовитым дыханием, с единственным глазом и способностью к пламяизвержению, без кожи, с просвечивающимися внутренностями. Накилеви якобы боится пресной проточной воды, зато обожает свежее мясо, особенно человечину. Эх, магглы, магглы… На самом деле накилеви – нечто гораздо более опасное, даже современными колдозоологами мало изученное… В общем, зря Гарри читал это: конечно, ему приснился ужасный демон, охотящийся за детьми. Поттер никогда не отличался особой впечатлительностью, но на этот раз метался и кричал во сне, пытаясь предупредить маленьких Альбуса и Лили, гуляющих по берегу моря с коротконогим овчарёнком, о чудовищной опасности, готовой утащить их в пучину. Он охрип, но дети его так и не услышали, радостно подходя всё ближе и ближе к месту гибели…

Такие страшные, по-настоящему страшные, сны ему давно не снились… Но потом ночной кошмар утонул и почти растворился в народной балладе, которую Гарри распевал с Роном и другими друзьями в каком-то уютном кабачке. В полутёмном зале трещал очаг, на вертеле жарился целый барашек; на них на всех были надеты льняные рубашки и штаны с кожаными заплатами, козьи тужурки; пиво пили из деревянных кружек, а наливали, просто зачерпывая, из большой бадьи; раскачивались в такт заунывной мелодии, которую каждый тянул на свой лад, и пели, кто во что горазд…

Не вздорные слухи — кровавая жуть.

Кошмарную повесть я вам расскажу

О лошади дохлой, о круге камней

И глупом бродяге... Садитесь скорей!

У фермы одной, в древнем каменном круге

Случилась беда — горе нашей округе!

Как в этом местечке чудесном и тихом