Серебряное солнце (СИ)

— Р-р-р!

— А ты и повелся, как маленький, — припечатал Итачи. — Интересно, он хотел внимательнее присмотреться к кому-то из нас или к Хаджиме?

Дейдара замер, пришибленный догадкой. То есть его не просто так доставали? Спровоцировали на скандал, заставляли все время думать о нужных объектах, да еще и в нужную сторону направили? Руки сами собой сжались в кулаки.

— Быстро он среагировал, — черные глаза чуть заметно прищурились.

— Я бы на его месте тоже заинтересовался, — пожал плечами Кисаме.

— Да, но ты бы не стал делать крюк во время задания, — резонно заметил Итачи.

— Я просто умею выжидать в засаде… Как акула.

Кабуто передёрнул плечами. Он слишком много работал в одиночку и к таким командным обсуждениям возможного провала не привык. Неуютно было. Хотелось сменить тему, замять разговор и подумать об этом как-нибудь потом.

— Ой, да ладно, любопытство не порок, — засмеялся он. — Мне совершенно нечего скрывать. Жаль, конечно, что от этого любопытства страдает Дейдара-кун… Так, вижу, вы еды не заказали? Опять всё мне? На этот раз Итачи мог скидку вытребовать!

— У тебя лучше получается, — повел плечами Учиха.

— А кое-кто разбаловался и не хочет шевелиться сам, — коварно сдал напарника Кисаме.

— Эй, я вам не мешаю? — обиделся на игнор Дейдара.

— Ни капли, Дейдара-кун, — вежливо улыбнулся Итачи. — До тех пор, пока вы ведете себя пристойно, вы ничуть не мешаете.

Кабуто озадаченно на него посмотрел. На его памяти Итачи так себя не вёл, что теперь козлится?.. Хотя нет, вроде бы он так делал, когда они только вошли в убежище и встретили срущихся Дейдару и Тоби… Как хорошо, что он сам встретил Итачи, будучи невменяемым, и тот не стал использовать свою студёную стену вежливости на нём.

— Итачи, пожалуйста, не будь букой и не доводи Дейдару. Его и так часто доводят. Пойду еды принесу… Будьте няшками, ладно?

Итачи моргнул, пытаясь понять, когда это он успел довести Тсукури. Насупившийся Дейдара слова Кабуто подтверждал, но Итачи вовсе не пытался его как-то оскорбить. Сказал только то, что и имел в виду, а подобная манера общения в клане была обыденной. Кисаме вот никогда не жаловался.

Взгляд на Хошигаке заставил Итачи слегка усомниться в своих выводах. В конце концов, Кисаме гораздо старше, да и по характеру более флегматичен, чем Дейдара, обладавший поистине взрывным темпераментом.

— Да не жмись ты так, Итачи не кусается. Даже за пирожки, — хохотнул Кисаме.

— Эй, я его не боюсь! — задиристо вскинулся Дейдара.

Итачи вздохнул и поднес к губам флейту. Все равно разговор не клеится, а тренировка лишней не будет.

Тсукури насторожено затих, разглядывая Итачи с каким-то детским любопытством.

— Так ты действительно играешь? Это не гендзюцу?

— Нет, конечно, — Итачи глянул на него слегка удивлённо. — С гендзюцу слишком велика возможность проколоться.

— А как же великое додзюцу? — ехидно поинтересовался Дей.

— Так технику накладывают не шаринганы, а шиноби, — фыркнул Итачи. — Додзюцу кеккей генкай, но не волшебный жезл Рикудо.

Кабуто немного последил за этим, облегчённо выдохнул и побежал искать продовольствие. Итачи умеет нормально общаться, но иногда из него прям лезет эта отстранённость. Таким тоном разве что чистую информацию передавать. Начальнику или подчинённому. Или ваще врагу. Но уж точно не общаться с относительно равным коллегой.

Прибежал он относительно быстро, но ничего катастрофичного не произошло. Итачи играл, Дейдара слушал, Кисаме чистил меч.

— Еда! — объявил Якуши. — Кто тут молодец?

— Ты. Но ты же с нами поделишься?

— Конечно! — Кабуто расставил еду на небольшом столике.

Ему хотелось сказать: «Нет, это вы молодцы, что не передрались!», — однако это взрослые шиноби, а не воспитанники детского сада имени Орочимару-самы. Даже если Дейдара взбухнет, Итачи и Кисаме найдут, как погасить конфликт. Пусть и не самым приятным способом.

Итачи отложил флейту, подошел. Коснулся губами щеки:

— Спасибо.

Кисаме насмешливо скосил на него глаза. Кажется, кто-то демонстративно «метит» территорию, но вот насколько осознанно?

Кабуто засветился, разулыбался. Итачи не имел привычки как-то прилюдно выражать свои чувства, так что такое внимание очень льстило… Хотя он и понимал, чем вызвано такое изменение паттерна. Он сам разрывался, не зная, кого няшить в первую очередь: Учиху, у которого приоритет, или Тсукури, который менее отняшен.

Как вставший недавно на путь няшности, он ещё не разбирался во всех тонкостях… Кабуто едва сдержал досадливое цыкание — хотелось обратиться к сенсею по няшности. Как там Наруто в таких ситуациях поступал?.. Ему наличие Саске почему-то не мешало обняшивать всех, включая самого Кабуто и Орочимару-сама.

Так и не решив, он отправился кормить Самехаду.

— Так не достанься ты никому, — продекламировал Кисаме, но весёлые искорки в глазах его выдавали.

А вот Дейдара уставился на эту сцену круглыми глазами. Ладно Учиха, они вроде как любовники, но чтобы Хошигаке так просто подпустил кого-то к своему мечу? Впору и впрямь заподозрить, что дело нечисто.

— Эй! Мы вообще-то обедаем! А что, прекрасная леди должна скучать одна? — праведно возмутился Кабуто, окружая руки призрачной чакрой.

— Тебе тоже не помешало бы поесть, — заметил Итачи, сноровисто орудуя палочками.

Выдающийся аппетит он так и не приобрел, но ел уже нормально, а не страдая над каждым кусочком.

— А «прекрасная леди» прекрасно пообедала во время чистки, — дополнил Кисаме.

Поесть-то поела, но предложенную чакру охотно слизала. Кабуто вздохнул, неохотно признавая чужую правоту, погладил Самехаду по чешуйке, рассказал, какая она красивая, и всё-таки вернулся к столу.

— Приятного аппетита, — пожелал он вежливо и принялся за еду. Грустно ему было, тревожно.

Дейдара, опомнившись, что всё могут съесть без него, тоже приналег на угощение. И ему отчаянно не хотелось признавать, что в компании обед вроде бы и вкуснее.

Итачи доел свою порцию, посмотрел на Дейдару в растрёпанных чувствах, потом на Кабуто, не поднимающего глаз от тарелки. Вздохнул.

— Пойду прогуляюсь, — если их догадки верны, где-то рядом должна ошиваться нечисть в рыжей маске.

Только вот сними с Тоби эту маску и приметный плащ — и узнать его будет нереально. Разве что шаринганом по пластике движений. Но в такой толпе… Остается разве на интуицию полагаться.

Ушёл, оставив полное ощущение, что не хотел мешать. Кабуто вздохнул. Ладно, возможность есть, надо её не упустить… Только что делать? «Дей-чан, можно тебя обнять?», «Дей-чан, а давай я тебе косички заплету?», «Дей-чан, а покажи руки? Ух ты, какие они клёвые, а чувствительность какая?» Как-то оно всё глупо… Он бы сам себе бомбой врезал в таком случае.

«А ещё миссия… — досадливо подумал Кабуто. — Продумать, найти, выкрасть… Тьфу. Мешает мне тут терзаться новыми чувствами!»

Было действительно обидно, но такова жизнь.

— М-м-м… Конечно, я, наверное, глупый вопрос задаю… Но вот у вас ногти накрашенные. Не буду спрашивать зачем, приказы начальства не обсуждаются, — Кабуто вспомнил «униформу» с канатами. — Но… Часто вы их подкрашиваете? И не достало?

Дейдара засопел, гоняя палочками по тарелке последний кусочек. Для него покраска ногтей превращалась в пытку — проблемой было даже не наложить лак ровно, а дождаться, пока он высохнет, не повредив слой. А ходить с облупившимися ногтями не давало сначала нежелание ударить в грязь лицом перед Сасори, а потом уже и привычка.

— У меня Учиха есть, — пожал плечами Кисаме. — Он следит и, если что, пинка дает.

Тсукури недоверчиво скосил взгляд. Что Учиха может быть занудой, охотно верилось. Что он отвесит пинка при необходимости — тоже. Но почему Хошигаке-то об этом так спокойно говорит?

Кабуто вспомнил, с каким мстительным выражением лица Орочимару сжег случайно завалявшуюся на базе баночку с лаком. Посочувствовал. Вспомнил канаты, которые реально неудобно завязывать. Сенсею-то что, он вместо каната змею использует…