Серебряное солнце (СИ)

Итачи же играл так, как мог только человек, и вовсе с опасностями в своей жизни не сталкивавшийся. Тот, для кого мир всегда добр, кого камни не ранили, голод не терзал и болезни не мучили. Казалось бы, такой недотрога должен был бы раздражать… Но он делился со всеми кусочком этой безмятежности. Этого идеального несуществующего мира.

У Кабуто дыхание перехватило и сердце защемило в желании немедленно бежать защищать деточку. Умом он понимал, что это же Итачи, Учиха, с Мангекю шаринганом, S-классом и мозгами, но желание оградить это светлое и лёгкое от жестокого мира плевать хотело на условности.

— Красиво, — только и выдохнул он.

Итачи улыбнулся — совсем чуть-чуть, едва приподняв кончики губ, но так беззащитно… Судя по тому, что Кисаме молчал как рыба и лишь глазами поблескивал — его тоже зацепило.

— Сколько она стоит?

Торговец назвал цену, замялся, но потом все же добавил:

— Если сыграете еще, сброшу четверть.

Учиха качнул головой:

— Она стоит этих денег…

А потом снова поднёс флейту к губам и заиграл — уже не так робко, словно его умение набирало силу от затронутых душ слушателей.

========== Часть 13 ==========

Рекламу своего творчества Итачи начал прямо там, прогуливаясь и играя на новоприобретённой флейте. Люди оглядывались, шептались, кто-то останавливался или даже делал несколько шагов за ним, но всё же не решались помешать прогулке музыканта.

И надо же было такому случиться, что навстречу вышел нахохленный и недовольный Дейдара. Кабуто нахмурился. В Акацки было не так уж много членов, а охват территорий был слишком велик, чтоб можно было с лёгкой совестью списать всё на случайность.

Итачи подрывника тоже увидел, благо тот с приметным черно-алым плащом не расстался. На секунду оторвал флейту от губ, обменялся с Кисаме короткими взглядами… И продолжил спокойно идти, наигрывая легкую, как солнечные брызги, мелодию. Хошигаке ненавязчиво отшагнул в сторону, непостижимым образом смешиваясь с толпой, выпадая из поля зрения… И снова появляясь уже за спиной Дейдары.

Ладонь легла на плечо Тсукури, как раз когда он поднял голову и увидел Итачи с флейтой.

Все-таки в паре с Учихой Кисаме ходил уже давно.

И теперь искренне наслаждался тем, как колбасит Дейдару между инстинктом ударить, отпрыгнуть и взорвать всё к биджу и просто уронить челюсть.

— Ты еще Кай сложи, — посоветовал Хошигаке.

— Руку убери, мм!

Кабуто отвёл от парня взгляд, подумав про себя, что надо будет закупить побольше еды на прокорм подрастающего поколения. Хотя идея о том, что это не могла быть случайность, продолжала грызть и покусывать. Якуши поймал себя на мысли о том, что не хочет с Дейдарой не то что драться… Разочаровывать и расстраивать деточку не хочется.

Дожил, м-м-м. Шпион, называется.

Дей, наконец-то заметивший и третьего члена их компании, обиженно насупился. Нет, он вовсе не хотел обнимашек. И на всякие вкусности не рассчитывал, еще чего! Но взгляд от него отводить, как от пустого места, это уж слишком!

— Что вы вообще здесь делаете? — обида всё-таки не совсем отбила Тсукури мозг, так что вопрос он задал хоть и громким, но все же шепотом.

— Работаем, — так же тихо ответил Кисаме. — А вот что ты здесь делаешь, очень интересный вопрос.

Дейдара насупился:

— Не твое дело, мм!

Кабуто лениво огляделся и в порядке общей очереди посмотрел на них двоих. Перехватив взгляд Дея, он едва заметно кивнул в сторону, мол, пойдём. Вряд ли за ними сейчас пристально следили, чтобы замечать все жесты, что и кому… А вот если такой заметный музыкант заговорит с таким заметным парнем в чёрном плаще с красными облачками… Это как раз заметят и запомнят. А подойти к Дею, как сделал Кисаме… Так же заметно, увы. Был музыкант с компанией, а теперь совсем один… Подозрительно.

Дейдара насупился, но то ли Кисаме за спиной действовал умиротворяющее, то ли его психика ещё не оправилась от Итачи с флейтой… Но в нужную сторону двинулся молча и даже не демонстративно. Шёл подозрительный парень по своим делам, остановился, удивленный музыкой, перекинулся парой слов с друзьями музыканта и пошёл дальше. Бывает. Кисаме подождал, пока приблизится к нему, и дальше пошел вровень, а Кабуто незаметно скользнул в сторону нужного переулка.

— Привет! — радостно разулыбался Якуши, хлопая его по плечу. — Ты чего так?

Тсукури зыркнул на него исподлобья:

— Что чего?

— Один. И расстроенный. Опять Тоби достал?.. И не покормил? Ну что за люди…

— А у тебя есть пирожки? — вскинулся Дейдара.

Тут же мысленно отвесил себе подзатыльника за такую реакцию, но отпираться от своих слов было поздно.

— Конечно! — стратегический запас пирожков у Кабуто был, хотя и слегка поредевший дорогой. — Хочешь? Правда, у меня немного, мы хотели в городе закупиться… Зайдёшь к нам, когда устроимся? Только тихонько, мы тут под прикрытием.

— Да понял уже, — проворчал Дейдара. — Я когда Учиху с флейтой увидел, чуть не споткнулся.

— Ага, я тоже челюсть ловил. Мысленно, чтобы достоинства не терять, — Якуши таки всучил ему пирожки и конфетки. — Так чего один? Откуда ждать твоего шумного бесцеремонного напарника?

Сам он ненавязчиво положил руку на плечо Дейдаре, почти приобнимая. Обнять мешали вкусности.

Тсукури, уже впившийся зубами в пирожок, мотнул головой:

— Да чтоб он из того болота дня три выбирался! Достал, сволочь наглая!

— Йо… Что он опять натворил? — сочувственно спросил Кабуто, вспоминая, как сам желал окружающим провалиться в болото, и поглубже…

Сейчас он бы так не сделал, он гуманным стал, понимающим…

Болото жалко.

Дейдара отозвался неразборчивым рычанием — обсуждать напарника ему не хотелось. Особенно потому, что в этот раз подрывник психанул из-за повышенного интереса Тоби к Итачи и его компании.

Но три дня подряд слышать бесконечное зудение «Учиха-Учиха-синий-рыба-пепельноголовый» никакого терпения не хватило бы!

— Я-а-асно. Пойдём к нам, ребята наверняка уже сняли комнату, — мотнул головой Кабуто. — Хоть покормим нормально. Посидишь в тишине, доставать никто не будет…

Якуши мысленно отметил, что губа у него отнюдь не дура. Прикормил двух самых симпатичных членов Акацки. И хоть Дейдара у него проходит по категории «покормить и утешить деточку», но ведь и Итачи сначала хотелось только откормить и отоспать! Ой-ой-ой, ну нафиг, об этом лучше подумать потом, если категория «деточка» всё-таки расширится.

Дейдара нахмурился. Пожевал губы. И вдруг решительным движением стащил плащ, открывая под ним вполне обычные штаны и майку-сеточку. Плащ был свернут в компактный комок подкладкой наружу, а сам Дей строптиво тряхнул челкой:

— Может, так хоть не сразу найдет.

Кабуто покачал головой и повёл его на главную улицу, к гостинице. Учиху плащ не особо смутит, но не говорить же об этом? Да и чувствовалось в движениях Тсукури некое отчаяние. S-класс от ебанатов не спасает… Некоторых ещё можно убить, но, увы, не всех.

Разумеется, без плаща никто Дейдару не опознал. Было у него такое магическое свойство, да. Кабуто сам едва узнал Кисаме без него. КИСАМЕ! Казалось бы, его точно не забудешь, но нет. Не говоря уж об Итачи, который такими особыми приметами похвастаться не мог.

В номер, правда, на всякий случай влезли через окно, благо у Кабуто слегка продвинулось с сенсорными техниками, и ошибиться риска не было.

— Я же говорил, что это они, — заметил Кисаме, лениво полирующий Самехаду. — Тебя уже откормили, а тут новый объект.

Итачи хмыкнул, потягиваясь. Никакого оружия в руках не было, но пристальный взгляд в сторону окна с приоткрытыми ставнями Кисаме истолковал без ошибок. Мало ли что.

— Какими судьбами в этих краях? — вежливо поинтересовался Итачи.

Дейдара настороженно покосился на него, переступил с ноги на ногу:

— Так…

— Что, нечисть в маске довела? — проницательно заметил Кисаме.