Замри и присмотрись (ЛП)

– Значит, мне… лечить?

– Да, – резко отвечает Гарри. – Срасти кости и затяни порезы, но оставь эту хреновину у меня на ноге. Пожалуйста. Потому что я сумасшедший. Сумасшедший, который готов принять свою ограниченность.

– Хорошо, – говорит она и улыбается все то время, что выписывает палочкой вензеля вдоль ноги Гарри и вокруг его лодыжки, вызывая сначала сильный жар, а затем волну зуда, из-за чего он сразу же хочет просунуть руку под гипс и почесаться.

Наконец, зуд стихает, а вместе с ним пропадают и остатки дискомфорта.

– Спасибо, – вздыхает он.

– На здоровье. Эй, подожди, пока Артур этого не увидит, он будет так… о, Господи, – шепчет Гермиона, прикрыв рот ладонью. – Сегодня же воскресенье. Ты пропустил обед в Норе.

Гарри смотрит сначала на нее, а затем в темноту за окном.

– Как и ты.

– Нет, я должна была сегодня работать, – говорит Гермиона.

– Я сказал, что срочные семейные обстоятельства требуют ее присутствия, – помогает Драко.

– Так оно и было, – говорит Гермиона. Она глубоко вздыхает. – Хорошо. Я сейчас пойду туда и объясню, что произошло. Молли будет в порядке до тех пор, пока знает, что и с тобой все в порядке.

– Но я не в порядке, – подчеркивает Гарри, кивая на загипсованную ногу.

– Для Молли ты в порядке, – говорит Гермиона, поднимаясь и подхватывая сумку. – Или мне рассказать ей все ужасные подробности?

Гарри качает головой.

– Э-э, нет. Если так подумать, я в порядке.

Гермиона улыбается и обнимает его.

– Береги себя. И не мухлюй, – говорит она, взглядом указывая на костыли. – Драко, увидимся завтра.

Когда она исчезает в зеленом пламени, из-за стола встает Драко и направляется к камину.

– Я тоже сегодня пренебрег обязанностями, – объясняет он, и Гарри кивает, стараясь не выказать своего разочарования.

– Гарольд тебе обрадуется, – говорит он. – Слушай… спасибо на сегодня. Что был со мной. Я очень это ценю.

– Всегда пожалуйста, – Драко дарит ему удивленную полуулыбку, прежде чем бросить порох в огонь и исчезнуть, оставив Гарри на кухне в полном одиночестве.

Комментарий к Тринадцатое декабря. Лесная подстилка

Поздравляю, ребята! У нас за плечами бОльшая половина работы :)

========== Четырнадцатое декабря. Рождественские кексы ==========

Солнечные лучи проникают через окно Гарри, и он плавно выныривает из мира сновидений. Довольно вздохнув, он потягивается под одеялом, скользя пальцами по теплому хлопку и закидывая одну ногу на другую. Когда застывший известняк касается его кожи, он распахивает глаза и отбрасывает одеяло, чтобы посмотреть на левую ногу. Несмотря на утреннее солнце, в комнате холодно, и он начинает дрожать почти сразу, но все равно не двигается. Перед глазами начинают мелькать яркие картинки произошедшего днем ранее, и все, что он может сделать, это позволить волне воспоминаний накрыть его с головой.

Он зажмуривается, но перед глазами стоит блестящий металл ловушки, кровь, капающая на лесную подстилку, глаза Драко, сверкающие от смеси гнева и ужаса и яркие от любопытства в свете мигающих лампочек больницы. Он чувствует смрад гниющих листьев и сладкий аромат волос Гермионы, а когда он поджимает пальцы ног, то чувствует острую боль, которой на самом деле больше нет.

Его исцелили. Гермиона срастила сломанные кости и сшила разорванную плоть, и все, что ему осталось в напоминание – это гипс, который немного большее, чем просто символ его собственного упрямства.

– Ты идиот, – говорит он себе, в последний раз смотря на ногу и плюхаясь на подушки.

Солнце согревает его лицо, и небо за окном - яркое и ясное - похоже, высмеивает его бесполезность. Ему не нужно смотреть на улицу, чтобы понять, что снег растаял, а ураган сменился мягким бризом. Идеальные условия для строительства, но он не сможет ничего сделать без чертежа и полного набора конечностей.

Он яростно натягивает одеяло до самого подбородка, спрашивая себя, что такого особенного в спорах с Драко, что он не может устоять. Будь у него хотя бы кроха самоконтроля, он бы позволил Гермионе снять гипс и мог бы сейчас беспрепятственно шагать в сторону поместья, а не сомневаться в своей полезности. Вместо этого - он поднимает взгляд на часы - в десять минут десятого он прячется внутри кокона из постельного белья и задается вопросом, как он планирует спуститься по лестнице на этих чертовых костылях.

Притормози, Гарри, – строго говорит Гермиона, и он прогоняет ее из головы, но она мгновенно возвращается обратно. – Помни, что это твой шанс осознать свою ограниченность.

– Вспомню об этом через минуту, – бормочет он, борясь с волной паники.

Он не застрял здесь. Он не пострадал, точнее, не сильно, и все будет хорошо. В конце концов, он нравится Драко, и, если Гарри действительно хочет, то может схватить палочку и уничтожить гипс одним движением запястья.

Он мог бы. Гарри смотрит на свою палочку, лежащую на тумбочке. Он не обессилел.

Гарри издает громкий вздох разочарования и с головой уходит под одеяло. Нет, он не обессилевший, но перенапрягшийся и одержимый, и ему нужно взять себя в руки, прежде чем все, чего он достиг за последние две недели, не рассыплется перед его глазами и не вернется на исходную позицию.

С глубоким, слегка дрожащим вздохом он снова откидывает одеяло и опускает ноги с постели. Правая нога касается холодного пола, а левая слегка неустойчива из-за твердой гипсовой прослойки.

– Я смогу это сделать… даже если не знаю, что именно, – говорит он в пустоту комнаты.

Сегодня в поместье придут Гермиона с Розой, и незваная мысль о том, что он их там не встретит, заставляет Гарри почувствовать грусть. Сосредоточившись на ванне в качестве пункта назначения, он осторожно встает и ковыляет по полу. После легкого торжества от победы над собой он включает душ, накладывает на гипс водоотталкивающие чары и становится под струи воды.

Он доходит до земель поместья почти в одиннадцать часов, и он так и не смог приспособиться к костылям. Когда Драко выходит из-за угла и видит его, Гарри внезапно очень ярко осознает, как взмок лоб и покраснела от натуги кожи, но он прогоняет все эти мысли, фокусируясь на удивлении в серых глазах и на том, как их взгляд скользит по его телу.

– По какой-то причине я решил, что ты устроишь себе выходной, – говорит Драко. – Теперь я понимаю, что ты просто решил отвратительно опоздать.

– Как принято в высшем обществе, – пробует пошутить Гарри, и полуулыбка Драко его согревает.

Драко снова щеголяет своими растрепанными волосы, любимым красным свитером, поношенными джинсами и прекрасными резиновыми сапогами.

– Думаю, нет.

– О, ну что ж, – Гарри пожимает плечами. – Гермиона уже здесь?

– Определенно, – говорит Драко, выгибая бровь и заглядывая Гарри через плечо.

Гарри поворачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гермиона рука об руку с Розой выходят на крыльцо. Позади них с большой белой коробкой в руках и несколько смущаясь, маячит Рон.

– Мы вышли из неправильного камина, – говорит Гермиона. – Твоя мама сказала нам, как сюда добраться.

– Моя мать? – удивляется Драко.

– У нее целых шестнадцать кошек, – говорит Роза, глядя на него. – Я считала.

– Правильно, – тихо говорит Драко. – Я просто удивлен, что она была так… разговорчива.

Гермиона морщит нос в немом извинении.

– Не думаю, что у нее был выбор. Она поливала какие-то растения в гостиной, а тут мы просто вышли из камина. Гарри, что ты здесь делаешь? – добавляет она, видимо наконец его замечая.

– Помогаю? – выдавливает Гарри, шагая на костылях. – Я и сам не знаю… Но ты сказала, что мне нужно притормозить, а не остановиться.

Гермиона вздыхает, сжимая руку Розы, когда та смотрит на гипс, выглядывающий из-под штанины джинсов.

– Дядя Гарри не поранился, помнишь? – говорит она. – Просто экспериментирует.

– Значит, он - ученый? – спрашивает она, округляя глаза.

– Верно, – говорит Гарри. – Утром - строитель, вечером - ученый, но всегда - дядя Гарри.