Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель (СИ)

Касим вышел из него, расстегивая кожаные ремни на его лодыжках и убирая распорку с кровати. Юноша тут же обессиленно повалился на постель, пачкая живот собственной спермой, пролившейся на шелковые простыни, и потерял сознание.

========== Тот, кто совершил ошибку ==========

Когда Амир проснулся в следующий раз, было уже далеко за полдень. Он открыл глаза, ощущая, как болит шея и спина, и немного неприятно тянет низ живота. Касима не было рядом, но калиф слышал, как он тренируется в саду. Позвав служанок, Амир с их помощью искупался и оделся.

Он вышел на веранду и несколько минут наблюдал за тем, как тренируется его телохранитель. Сегодняшнее утро было незабываемым, и калиф, несомненно, желал бы его повторить, но самоуправство Касима вызывало его недовольство.

Касим, наконец заметив его, отложил деревянную палку, с которой тренировался, и, приблизившись, поклонился, совсем как Расул. Калиф высоко вскинул тонкую бровь.

— Так, так, так. Какая муха тебя укусила, Касим? — спросил он насмешливо. — Ты кланяешься мне? С утра пораньше?

— Солнце уже в зените, мой господин, — только и ответил мужчина, глядя себе под ноги.

Амир спустился по ступенькам и, подойдя к нему, приподнял его голову за подбородок.

— Я бы приказал отхлестать тебя снова за то, что ты позволил себе сегодня утром, — вкрадчиво произнес калиф, — но… поскольку мне понравилось, то я не буду тебя наказывать.

Выражение лица раба никак не изменилось. Ни наглой усмешки, ни хамской ухмылки… Но Амир готов был спорить на что угодно, что приподними Касим сейчас ресницы, и он увидит в его глазах насмешку. Однако раб благоразумно держал веки полуопущенными.

— Как вам будет угодно, мой господин, — бесстрастно отозвался раб.

— Смотри, я привыкну к такому обращению… — позволил себе усмехнуться Амир. — Пойдем. У меня есть дела, ты должен сопровождать меня, — приказал он и, развернувшись, направился в свои покои.

И Касим молча последовал за ним.

Кабинет калифа был обставлен не менее роскошно, чем остальные комнаты дворца. Он был достаточно просторный, с большими окнами, также выходившими на сад. В кабинете калифа уже дожидался его главный казначей. Обычно казначей вел большинство финансовых дел и отчитывался непосредственно самому калифу, но Амир никогда не вникал в бюджетные дела государства, свалив скучные обязанности на своего визиря Рашида. Однако Исам был на этой должности лишь несколько недель и сегодня впервые пришел к калифу, который был обязан проверить, как новый казначей справляется с делами. Предыдущего Амир был вынужден казнить за воровство — как оказалось, тот прикарманивал золотишко из казны, заметая свои следы расходами на дворцовые нужды.

Исам оказался довольно молоденьким, но калиф все равно решил взять его на службу, хотя то было волей случая — молодой мужчина просто попался ему под руку в нужный момент и сумел выдвинуться в должности.

— Мой калиф, я подсчитал наши растраты за последние два месяца и обнаружил пропажу, — произнес Исам осторожно.

— Большую пропажу? — Амир расправил свои одежды и пододвинул к себе стопку бумаг, которую приготовил казначей. Касим устроился рядом с ним, встав за спинкой его кресла.

— Понимаете, повелитель, суммы сами по себе незначительные, но довольно частые, а вместе выливаются во внушительные растраты. Я несколько раз перепроверял все займы из казны. Даже расспросил всех управляющих. Я подозреваю, что… — казначей замялся, пряча глаза.

— Говори, — велел Амир.

— Да вы и сами можете посмотреть, как обстоят дела, — промямлил Исам, потянувшись к бумагам и достав лист с расчетами. — Вот, посмотрите… Очень много раз деньги брали для каких-то незначительных нужд по приказу вашего главного визиря. Это делалось довольно продолжительное время, да и когда я заступил на эту должность, тоже. Я, конечно, не мог отказать ему в выдаче денег.

— Почему ты не сообщил мне сразу?

— Но суммы были так незначительны, и я был уверен, что вы в курсе… — снова промямлил Исам.

Амир раздраженно фыркнул и углубился в бумаги. Касиму из-за его плеча было все видно, и он тоже внимательно просматривал содержимое листа.

— Итого более пяти тысяч динаров! — взбешенно прорычал Амир, через десять минут откладывая бумаги. — Как такое возможно?!

Вскочив с места, калиф навис над юношей, упершись ладонями в стол. У того поджилки затряслись от страха, и он начал блеять что-то маловразумительное.

— Ты уверен, что это визирь?! — резко спросил калиф.

— Д-да, мой повелитель… — заикаясь, пролепетал молоденький казначей.

— Господин! — В кабинет без стука ворвался Расул, заставив Амира вздрогнуть от неожиданности.

— Что опять стряслось? — раздраженно спросил калиф, переводя взгляд на капитана своей стражи.

Расул уже привычно опустился на одно колено, прикладывая кулак к сердцу.

— Я вынужден сообщить вам плохие новости.

— Опять?!

Расул покосился на Касима, стоявшего за его спиной, и продолжил:

— Я сегодня отправил небольшой отряд патрулировать южные границы города, и мы обнаружили особняк… Я кое-что разузнал. Этот особняк принадлежит некоей госпоже Кариме. Эта особа… — он замешкался, словно не зная, стоит ли говорить при посторонних, но Амир нетерпеливо кивнул, призывая его продолжать. — Я знаю всех известных людей в городе. Ваши вельможи почти все живут в восточном районе, а в южном богатых домов не так много. Я проверил ее на всякий случай, особняк был приобретен совершенно недавно. Она не жена купца и вообще не замужем.

— Ближе к делу, Расул! — раздраженно бросил калиф.

— Она является любовницей вашего визиря, господин! — пожав плечами, ответил наконец Расул и опустил взгляд. — Есть свидетели, которые видели их вместе. Я проверил хорошо.

— Я не сомневаюсь, что ты хорошо проверил, — уничижительно проговорил, нет, почти прошипел Амир, но злость его была направлена не на капитана, которому калиф привык доверять безоговорочно. — Как! Как такое возможно?! — повторил он, в гневе ударив кулаком по столу. — Я ведь ему доверяю…

Касим и Расул вздрогнули, глядя на хрупкие, тонкие запястья своего калифа. Все-таки ударил он очень громко и сильно, как бы не повредил себе чего-нибудь…

В кабинете воцарилась напряженная атмосфера, все ждали приказа калифа. Амир сжал кулаки, по тонким его скулам ходили желваки.

— Схватить его! — рявкнул он. — И шшшшвырнуть в камеру!!! Немедленно!

Расул резко поднялся с колена и, кивнув, поспешил выполнять приказ.

— А ты! — Амир повернулся к Исаму, и тот побледнел. — Подними все архивы и расчетные книги, проверь остальные расходы! Я хочу знать, сколько, куда и зачем было потрачено денег из моей казны!

— П-повелитель… — пробормотал Исам, падая на колени. — Ос-смелюсь сказать, я уже сделал это.

Амир удивленно приподнял бровь, на миг яростный огонек в его глазах потускнел.

— Хм. И что же?

— Поскольку все расходы проверялись лично господином Рашидом, я уверен, что предыдущий казначей был в сговоре с ним, потому что учетные записи велись некорректно, ведь… позвольте, на провизию для дворцовой челяди в месяц не могло уйти больше двух тысяч золотых динаров. — Исам поспешно поднялся и торопливо положил на стол перед ним толстую тетрадь. — Вот, посмотрите, мой повелитель. Тут все так, как есть.

Калиф, пролистав тетрадь, едва слышно зарычал и, схватив ее, направился к двери. Касим, разумеется, последовал за ним.

В дворцовых подземельях было холодно, темно и сыро. Расул встретил калифа еще в караульной и повел к камере, в которую заточил визиря. Визирь и главный советник калифа — Рашид аль Басам — был человек амбициозный, хитрый, коварный и скрытный. Амир и раньше восхищался его умом и умением проворачивать различные государственные дела, находя наилучшее решение, но ему и в голову не приходило, что Рашид может действовать ему во вред даже таким образом — утаивая для себя столь значительное количество годовых доходов и налоговых, что шли в казну. Рашид был визирем еще при его отце, и отец всегда отзывался о нем как об очень хорошем и честном человеке, который не раз помогал ему в решении сложных государственных дел. И потому Амир доверял ему так же, как собственному отцу, да что там… Рашид, который являлся другом детства его отца и его ровесником, для него самого после смерти короля заменил ему отца. Так что юноша часто приходил к нему за советом. А тут такое… Это был удар ниже пояса.