Верь мне (СИ)

Впервые Рома колебался у палаты Стаса. В последнюю их встречу они повздорили. Немного, но сильно. Шилов теперь сам чувствовал за собой вину. Он поступал тогда не как друг, а как опер. Очень сложно сочетать в себе две этих личности. Но Рома не привык долго сокрушаться из-за своих поступков. Кроме того, он почему-то был уверен, что Стас его уже простил. Такой уж был у друга характер. Больше полугода капать Роме на мозги, что Серёга погиб из-за него, рваться отомстить за Серёгу, а потом, накануне задержания, заявить: «Рома, а ты не слишком много личного вкладываешь?!». Шилов усмехнулся. Из палаты вышел врач. Перебросившись парой фраз с доктором и узнав, что Скрябин удивительно быстро идёт на поправку и его будут выписывать всего через неделю, Шилов зашёл в палату.

Стас прикинулся удивлённым, но на деле его совсем не поражал тот факт, что Рома по-хозяйски зашёл в палату, сел на край его кровати и, как ни в чём не бывало, закурил.

— Ром, ты ничего мне сказать не думаешь?

— Вчера тебя хотели убить. А сегодня эти парни уже мёртвые, — отчитался Роман.

Скрябин кашлянул, нахмурился, пытаясь понять, шутит ли Ромка или говорит правду. Но шутить такими вещами было не в правилах Романа.

— Дай закурить… — прохрипел Стас, впервые за последние дни почувствовав желание выкурить сигарет.

— Тебе нельзя, — отрезал Ромка, потом скомкал пачку, — да и это была последняя. Короче, слушай, что они успели рассказать. Их нанял начальник отдела по расследованию убийств. Когда — неизвестно. Кроме автоматов у них был ещё ПМ с глушаком и дамский «ОЦ-21С».

— Запаслись конкретно? Были готовы ко всему? — принялся размышлять вслух Стас. — Но откуда они узнали, что я здесь?

— Я говорил об этом Вике… — невозмутимо отозвался Рома.

— Ты же знаешь, что её телефон прослушивается.

Роман замолк. Стасу удалось его подловить. Но теперь оставался вопрос: откуда это узнал Стас. Когда Рома напрямую задал этот вопрос, Скрябин смолчал, переводя тему разговора непосредственно к покушению. Шилов принялся докладывать Стасу все новости. Рассказал и про встречу с Костиком, и про допрос Вики, и про броник, который был передан ему Пашей. Он как раз остановился на истории с Апостолом, когда его телефон, включенный Ромой в больнице, зазвонил. На дисплее высветилось: «Вика». Шилов хотел сбросить и поговорить потом, но передумал. Он и так проигнорировал один пропущенный от неё. Поэтому, на свой страх и риск, он поднял трубку. Он прекрасно знал, как опасна разъярённая женщина, но выхода другого не было. Сам вызвался помогать ей. Да и она помогала ему.

— Шилов, миленький! — впервые голос Вики так дрожал, а потом в трубке послышались всхлипы.

Рома опешил уже от такого обращения. «Миленьким» его называли впервые. Да и эти тщательно сдавливаемые рыдания уже наводили на нехорошие мысли.

— Что случилось? — произнёс спокойно, но с нарастающей тревогой, в ответ получил оглушительные рыдания и попытки разъяснить ситуацию. — Успокойся! Вика! Чёрт тебя подери. Успокойся! Вдох-выдох. Теперь говори.

— Ром, — Вика всхлипнула снова, — мои ро-родители…

— Что случилось?

— М-мне позвонили и с-сказали, что они у них…

— Кто у кого? Родители пропали?

— Я звоню, а телефон… — Вика опять заплакала, потом прошептала: — Не доступен…

И снова слёзы. Роман терпеть не мог, когда плакали женщины. Сразу становилось как-то тяжело на душе. Казалось, что он ничего не может. Не может защитить их. И вовсе не мужчина. Рома дождался, пока Вика вдоволь наревётся, и задал следующий вопрос:

— Что им от тебя надо?

— Ну… — Вика замялась: либо они не сказали, либо она пропустила это мимо ушей.

— Они ждут встречи со мной. В-вроде бы… С-сегодня в-вечером… Иначе…

Шилов вздохнул. Задумался, не заметив, как внимательно прислушивается к диалогу Стас. Потом принял решение:

— Когда они позвонят, назначь встречу на шесть часов вечера. Записывай фразу: «Во дворе дома, где последний раз поставил машину Серёга Соловьёв». Не спрашивай. Жди. Я еду.

Рома отключил трубку и принялся собираться. Скрябин попытался спросить, что случилось, но Роман махнул рукой и пулей вылетел за дверь.

***

Вика сидела на краю кровати, продукты вывалились из пакета и валялись в коридоре, но Вике было пофиг. Она набирала номер родителей, всё ещё тая надежду, что они отзовутся. Бессмысленно. Трубка молчала, заставляя Вику реветь взахлёб. Не было сил даже выпить воды. Казалось, если встанет — тут же упадёт. Вика утирала слёзы, но они снова накатывались.

В дверь позвонили. Вика поднялась, растёрла слёзы по лицу, прошаркала к входной двери, распахнула дверь, пропуская Шилова в квартиру. Так же прошаркала обратно, обходя разлетевшиеся по полу мандарины, мясо, картофель. Рома цокнул, покачал головой. Вика проигнорировала его жест, прошла в комнату, схватила с кровати подушку, крепко сжала её в руках. Слёзы сами текли. В коридоре шумели пакеты: Рома принялся подбирать разлетевшиеся продукты. Когда Шилов вошёл в комнату, Вика сделала то, что хотела уже давно: швырнула в него подушкой. Схватила другую и уткнулась в неё лицом.

Рома сделал пару мягких шагов, присел перед Викой на корточки и сказал посмотреть на него. Вика насупилась и лишь крепче уткнулась в подушку.

— Вик, всё будет…

— Как надо, даже если будет наоборот?! Да?! — крикнула Вика, стараясь заглушить нечеловеческий вопль, рвавшийся из души.

— Верь мне… — голос Романа был спокойным, тихим, но таким твёрдым, что Вика невольно поверила ему.

Поверила во всё, что он говорит. Отпустила подушку, которую до этого крепко сжимала.

— Хорошо, — Рома улыбнулся. — А теперь расскажи, как всё было.

Вика ещё раз растёрла слёзы и рассказала Шилову обо всём: и об отце, и о Вале, и о том, что родители собирались с утра на экскурсию. Роман задумался.

— Поехали.

— Куда?

— Поехали. Экскурсия должна была закончиться.

— Но они же сказали…

— Они на понт тебя брали. Вряд ли бы кто-то пропал с экскурсии.

Не задумываясь, Вика подчинилась Шилову. Через полчаса они сидели в его машине и наблюдали за тем, как из экскурсионного автобуса вышел Алексей Ветров, а за ним и его супруга. Шилов резко схватил Вику, порывавшуюся выскочить и обнять родителей, за куртку. Она возмущённо посмотрела на Романа, но получила такой ответ: «А как ты будешь им объяснять всё это?». Вика кивнула и спросила Шилова: «А что дальше?».

Рома мгновенно помрачнел, сжал руль: «А дальше мы будем драться. Я знаю, кто за этим стоит». И в словах Ромы было столько уверенности, что Вика просто не могла ему не поверить. Она поняла, что всё решится сегодня.

***

Постепенно густеющий сумрак окутывал Питер. Постепенно частокол горящих фонарей становился всё гуще и ярче. Они пролетали перед окнами автомобиля одной сплошной оранжево-жёлтой линией. Задумавшись и едва не задремав на заднем сидении Шиловского автомобиля, Вика принялась водить пальцем по запотевавшему стеклу.

Сидевший спереди Жека храпел. Храпел, прижимая к груди снайперскую винтовку, как ребёнок прижимает плюшевого мишку. Вика улыбнулась: ему не дал выспаться Рома, выззванивавший на встречу самых верных людей. Он хотел оставить Вику дома, чтобы не подвергать её лишний раз неоправданному риску, на что Вика пообещала тихо сидеть в машине и наблюдать за всем издалека.

— Приехали, — провозгласил Шилов, останавливая автомобиль во дворе дома, где Рома снимал Вике квартиру.

Вика хотела вылезти, но её оборвал голос Джексона:

— А ты-то куды полезла? Сиди и не рыпайся!

Вика закатила глаза, но спорить не решилась. Тайный страх всё-таки сдерживал её. Но чтобы не показывать, что она совсем уж сдалась, Вика недовольно скрестила руки на груди.

— Включи свет, — скомандовал Шилов.

Вика послушно щёлкнула рычажком выключателя лампы. Неприятный желтоватый свет осветил бумажный лист, исчерченный Ромой. Он принялся что-то объяснять Жеке. Что-то про лучшую позицию, про расчёты. Но Вика не слушала. Она думала о том, что будет говорить родителям, когда они придут вечером. Как объяснит своё знакомство с Ромой? Но, самое главное, — связь с ним и Валей.