Верь мне (СИ)

Утром Вика с трудом распахнула глаза и тут же болезненно зажмурилась от яркого белого света. Перевела взгляд в сторону: на кровати никого не было, зато на прикроватном столике вибрировал телефон, причём оба. Вика лениво протянула к первому попавшемуся руку, на автомате приняла звонок, всё ещё массируя болящие от резкой белизны глаза.

— Доброе утро, — ласково пропела в самое ухо мама, — почему не берёшь?

— Который час? — только и сумела выдавить из себя Вика.

— Одиннадцать, — немного удивлённо отозвалась мама на том конце, — а ты что: ещё не встала.

— Правильнее в этом случае будет сказать «уже», — отозвалась Вика, садясь на кровати и пытаясь унять лёгкое головокружение, — уже встала.

Мама с лёгкостью поверила (или сделала вид, что поверила) и принялась расписывать планы на грядущий день. А вот Вика шаталась по квартире, как проснувшийся посреди зимы медведь, не зная, что сделать, куда прилечь и что бы съесть. В конце концов, решив, что лучше всего ещё немного понежиться в постели и вдоволь насладиться мамиными рассказами, Вика вернулась в кровать. С мамой они говорили очень долго, и вика чувствовала, что здесь что-то нечисто, ведь мама почти никогда не любила так долго затягивать диалог. Но тут то ли маму потянуло на болтовню, то ли намечалось что-то нехорошее.

— А вечером мы к тебе придём! — обрадованно провозгласила мама, срывая все планы, тщательно выстраиваемые Викой.

— Э… — Вика потёрла затылок, не находя слов.

— И ты нам расскажешь, — голос мамы стал суровым и твёрдым, как закалённая сталь, — что у тебя делает бронежилет и как ты связана с Шиловым.

— Но, я…

— Мы на экскурсию, пока. Кстати, — заговорщицким шёпотом добавила мама, — экскурсовод такой очаровательный забавный мужчина.

«Юля!» — это уже был рассерженный отец. Вика отключила трубку, чтобы дать родителям самим выяснить отношения. Потом только заметила, что держит в руках прослушивающийся мобильник. «Твою ж… — зашипела Вика почти вслух, но вовремя прикусила язык. — Я когда-нибудь научусь делать хоть что-нибудь так, как надо?! Идиотская прослушка. Ненавижу Шилова! Какого фига он Вальку-то вызвал? Ладно, — кивнула сама себе Вика, схватив в руку непрослушивавшийся телефон и выискивая в контактах номер Романа, — ладно. Сейчас ты мне всё-всё расскажешь». Трубка долго молчала, прерывая молчание лишь томными гудками, от которых у Вики начинал дёргаться глаз. А потом и вовсе оказалось, что абонент вне зоны доступа. Вика пожала плечами: где мог быть Шилов. Впрочем, это она спрашивала? Она же почти не знала Шилова, а иногда казалось, будто бы знала его всю жизнь! И если он вне зоны доступа, значит, есть на то причина, причём, весьма веская. Но нельзя было оставлять необсуждённым вопрос о Вале. Шилов же перевернул всю её жизнь!

— А если, — рассекая широкими шагами комнату, вслух рассуждала Вика, — а если позвонить Стасу?

Постояв пару минут в размышлении, Вика решила, что это плохая идея и что Шилов сам позвонит, когда ему понадобится. А потом решила закупиться продуктами, потому что вечер явно не будет томным.

***

Шилов стоял на крыльце полуразрушенного дома и, задумчиво глядя на то, как с неба валит снег, закурил.

— Роман Георгиевич, я не понимаю, как такое могло произойти! — возмущался рядом Олег Эдуардович, но Шилову было всё равно. — Это не Пётр Сергеевич.

— Я знаю, — кивнул Роман, — ему не было резона так поступать.

Олег Эдуардович кивнул. Задумчиво посмотрел вдаль. Он лишь на секунду позволил себе выплеснуть эмоции. Но кто мог предполагать, что надёжно спрятанные наёмники вдруг…

— Они успели что-нибудь рассказать? — выпуская вверх мощную струю согревающего успокаивающего сигаретного дыма, поинтересовался Рома.

— Только то, что приказ поступил изнутри. Они бывшие омоновцы. Их нашёл начальник отдела убийств.

Роман криво усмехнулся: а потом они хором решили убить этого начальника. Не сходится.

— Ну, по крайней мере, мужчина представился начальником отдела убийств.

— Это уже больше похоже на правду, — задумчиво пробормотал Шилов.

— Смотреть будете?

— А есть на что?

— Я б на Вашем месте взглянул. Мало ли, вдруг Вы нам не верите.

— Доверие — удел глупых. Так однажды мне сказал один человек, — вздохнул Роман, затаптывая ещё дымящуюся сигарету в снегу.

Он развернулся и прошёл вслед за Олегом Эдуардовичем в покосившийся домишко с выбитыми стёклами и растасканными на запчасти стенами. Почесал висок, намекая Нагорному, что Петру Сергеевичу лучше сменить место содержания заложников. Не по статусу ему такое помещение. На это Нагорный лишь отшутился, якобы он «арендовал» этот дом на пару суток. Казалось, что в этом маленьком домике были десятки комнат, хотя (Рома это точно знал) было всего три. И именно в самой большой — третьей комнате, вероятно служившей когда-то гостиной, — друг на друге лежали два связанных по рукам и ногам, побитых и прикованных к батарее парня в форме «ОМОН».

— Какая пошлость… — усмехнулся Роман. — Я рассчитывал, что Вы и Пётр Сергеевич в состоянии выдумать что-нибудь более оригинальное.

— Иногда проверенные методы оказываются лучше.

Роман вздохнул, как бы соглашаясь с репликой Нагорного, прошёл и пошевелил ногой тела. Потом присел перед ними на корточки, потрогал — холодные. Таких тел Шилов повидал на своём веку немало. В комнате невыносимо воняло мочой. Значит, умерли они уже относительно давно. Роман прикрыл нос рукавом одной руки, а второй начал профессионально обыскивать множество карманов курток и брюк. Каждую бумажку он подавал Нагорному. Тот разворачивал, пробегался по ней взглядом, кивал сам себе, сворачивал обратно. А Роман всё извлекал бумажки и извлекал. Потом вынул из потайного кармана пистолет. Небольшой такой, больше походящий на дамский.

— Их что: не обыскивали?

Олег Эдуардович повёл бровями: этим занимался не он лично, проконтролировать тоже не мог. Пистолет Шилов осмотрел особенно внимательно. Недовольно цокнул, пряча пистолет во внутренний карман. Перед ним был ОЦ-21С, причём той версии, которая была разработана непосредственно для структуры МВД для следователей прокуратуры. Конечно, сейчас можно было купить любое оружие, если только знать каналы. Но слишком большое количество совпадений начинало Романа настораживать.

Обыскав трупы и не найдя больше ничего в карманах, Роман бегло взглянул на сами трупы: ни одного признака насильственной смерти, как выражались патологоанатомы. По крайней мере, Рома был уверен, что это не огнестрел и не удушение.

— Понимаю, что просить об это несколько глупо, учитывая положение Петра Сергеевича. Но мне необходимо знать, от чего они умерли.

Нагорный покачал головой, вручил Роману документы, а потом прошёл трупам, резким движением обнажил локтевые сгибы. На них были явные синяки от внутривенных инъекций. Но ребята не выглядели наркоманами. Но тогда кто и как спровоцировал их смерть? Вопросов становилось всё больше, а вот ключ к ответам был лишь один: заказчик убийства Стаса.

Роман потёр переносицу, окинул беглым взглядом комнату, проверил, ничего ли не упустил, и вышел из домика. Ему больше ничего не было нужно. Рома посмотрел на наручные часы: только половина двенадцатого. И ведь это только утро. Если такое начало дня, то (Рома был уверен в этом) сам день не принесет ничего хорошего.

Распрощавшись с Нагорным, Шилов покинул дом, предложив Нагорному всё-таки поступить по-человечески и объявить о нахождении трупов. Роман был уверен, что Олег Эдуардович поступит по-своему, но совесть была всё-таки спокойна.

Пока Рома ехал до города, он пытался понять, кому и зачем. Пожалуй, именно эти два вопроса всегда были самыми главными в любом расследовании. Но особенно — в этом. Это дело чести. Роман потянулся по привычке за телефоном. Но вспомнил, что отключил его, отправляясь на несостоявшийся допрос. Махнул рукой: потом перезвонит, если что.

Мчался по дорогам Петербурга, сжимая руль и потирая пробивавшуюся щетину. Тяжело вздыхал. Проезжая мимо знакомого переулка, Рома резко решил перестроить маршрут. Остановил авто у больницы, вышел, разминая мышцы. Окинул здание частной клиники беглым взглядом. Почесал в затылке: «Не так уж и плохо иметь в знакомых Набокова».