О чем поет вереск (СИ)

— Нет, мой король. О Лианне, принцессе Солнца, не известно ничего нового. Лишь то, что жива и здорова — свет ее души не погас.

— Второй год пошел. Долговато она гуляет. Знай королева-мать, сколько времени Лианна будет выбирать себе мужа, я уверен, незаметно подтолкнула бы события. Возможно, в твою сторону.

Советник посверлил взглядом черный камень пола, произнес негромко:

— Если наш принц остается в замке, было бы неплохо, чтобы ваша э-э… королевская гостья очнулась в каком-либо ином месте. Принц и покой… — величественно-холодное пожатие плеч.

— Моя гостья — Этайн, королева галатов, — Мидир повернулся к самой непростой травнице обоих миров. Поправил вновь соскользнувшую с подлокотника руку.

— О, старые боги, которых нет! И меня еще попрекают легкомыслием! — возопил Мэллин.

Мидир обернулся, смерил взглядом брата — лицо младшего расплылось в улыбке. Не иначе, опять каверзу задумал.

— Мы уходим, — взмахнул рукой волчий король.

— Мой король, — произнес Джаред, — прошу вас о благоразумии, только не переходом!

— Ты прав. Слишком много магии. И еще… Мой конь должен вернуться вскорости.

— Я прикажу проследить за ним, — склонил на миг голову советник.

— Зачем тебе конь, когда и так есть на ком поскакать, — словно бы про себя сказал брат, но тут Этайн еле слышно выдохнула:

— Мое сердце… — и Мидир вновь подхватил ее на руки, пообещав себе поговорить с братом позже.

Слабо застонав, Этайн обхватила Мидира за шею, припала виском к его плечу. Она виделась хрупкой, но таковой не была. Хозяйка дома Эохайда владела не только домом: на ладонях ее были мозоли от лука и царапины от трав, а спина под рукой волчьего короля показалась очаровательно крепкой.

Потянулся мыслесловом к тревожной тишине за спиной:

— Тебя что-то смущает, Джаред?

— Имя, мой король. Вам интересно ее имя… Она просыпается слишком быстро для смертной. Либо владеет магией, либо не подчиняется ей. Прошу об одном, разберись с гейсом. Он силен. И смертельно опасен не только для Этайн.

К предупреждению следовало прислушаться. Чопорный и сдержанный, Джаред обращался к Мидиру на «ты» в исключительных случаях, неукоснительно разделяя свое отношение к нему как к владыке Благого Двора и как к дяде.

Следовало прислушаться, если бы Мидир уже не принял решение.

*

На маленький островок черного бархата со всех сторон налетали вересковые волны. Впрочем, из вереска было все: беспредельное поле, небо, облака, дерево, простиравшее ветки над головой Мидира, птицы и даже цветы. Они, сорванные по всем правилам, украшали плащ, на котором лежала Этайн. Мидир присел рядом, дотронулся до щеки женщины.

— Эохайд… — выдохнула она и открыла глаза. Приподнялась, огляделась и произнесла уже осознанно: — Мидир, мы… Где мы? Это Нижний?!

— Не вставайте, вам нужно отдохнуть еще немного.

Она прижала пальцы к вискам.

— Голова кружится…

— Воздух нашего мира дурманит людей, моя королева.

— Этайн, прошу, зовите меня Этайн, — ее алые губы изогнулись, словно лук перед выстрелом. — Мне почудилось или ваше имя Майлгуир?

— Имя Мидир пользуется дурной славой в ваших краях.

— Да-а-а, —Этайн потянулась, и туника четче обрисовала высокую грудь. — Мне бабушка рассказывала.

— Бабушка?

— Боудикка.

Вспоминать о ней у Мидира не было никакого желания.

Этайн уселась поудобнее, обхватив колени сплетенными в замок руками.

— Вижу, рассказ о бессердечном черном волке, кушающем доверчивых девушек — правда?

Мидир вздохнул, скрывая досаду, а Этайн хихикнула совсем по-девичьи. Потом не удержалась и рассмеялась открыто.

— Мидии-и-ир! Вы чудо. Когда в следующий раз захотите открыть охоту на девушку, не стоит подтверждать, что вы знали ее бабушку. Вы сразу становитесь для нее… дедушкой!

— Но я все-таки чудо? — прищурился он.

— Ну почему, почему?! — всплеснула руками Этайн. — Как только вы начинаете хоть немного мне нравиться, вы делаете какую-нибудь жуткую гадость.

— Значит, все-таки я вам нравлюсь?.. Подождите, придите в себя, — прервал он ее попытку встать. — И я не дам вам скучать.

— Для начала поведайте, чем вы развлекаете гостей?

Мидир вспомнил обычные свои развлечения и отвел взгляд.

— И все, и это все?! — поняла и поразилась Этайн. — Не думаю, что об этом говорил мой супруг. У великого и прекрасного короля подземного мира нет ни говорящего фламинго, ни запряженных в карету морских гадов, ни стаи рыб, взмывающих в небо?

— Никто не просил подобного, — проворчал Мидир.

— Может, вы ни у кого не спрашивали?

Этайн подняла голову на шум и ахнула, заглядевшись на круживших над ними птиц, сотканных из розовых лепестков.

— Тогда позвольте мне просто поскучать без подобных изысков, — произнесла она, все так же не глядя на волчьего короля. — Или вы все же чем-то можете меня удивить?

И Мидир не удержался от легкого колдовства. Сбросить одежду магу легко…

— Это вместо «Здравствуйте, вы в Нижнем»? — фыркнула Этайн, обратив на него взор.

И не подумала смущаться или краснеть!

— Вы красивы, — она приложила к улыбчивым губам розовые цветы. — И самоуверенны, — опять рассмеялась, скользнув взглядом по его бедрам. — И возбуждены. Это все вереск! Мидир, наши воины часто сражаются нагими. Если вы думали поразить меня, то поразили лишь тем, что у ши и правда волосы лишь на голове.

— Не совсем так, — недовольно проворчал Мидир, набросив одежду обратно. Лежать обнаженным под взглядом Этайн оказалось совсем не забавно. — Они появляются после пяти тысяч лет.

— Это все очень познавательно, — зевнула женщина. — Но, с вашего разрешения, я посплю еще немно-о-ого.

Мидир набросил на Этайн защитный покров. Потянулся мыслесловом к Джареду:

— Цветы желания еще остались?

— Очень мало. В Черном лесу, — глухо и не слишком довольно ответил тот.

Перед уходом Мидир решил глянуть, что творится у Эохайда. Черный глазок змейки сторожко смотрел из угла покоев короля галатов.

***

— Где Этайн? — рванув дверь, с порога рявкнула старуха.

Колчан за спиной и меч у пояса так же естественно дополняли ее наряд, как у других женщин — передник.

— Мы торопились, король Эохайд, простите мою мать за волнение, — добавил вошедший следом рыжий коренастый галат.

— Госпожа Боудикка, мои приветствия, — склонил голову Эохайд, — как и вам, Грюнланд. Моя жена…

— Она не жена тебе! — в голос возразили вошедшие.

— Моя жена решила пройтись, — ровно ответил Эохайд. И ухмыльнулся: — За вереском! Я обещал заботиться о ней и не смог отказать ей в просьбе.

— Ты обещал отдать ее сегодня. Мы подождем, — Грюнланд уселся в ближайшее кресло.

— Волчий скакун в стойле, — прошептала Боудикка. Повела носом. — И тут пахнет волком. Волком! Он был здесь? Ты… Ты отпустил Этайн в Нижний?

— Что?! — вскочил на ноги Грюнланд.

— Госпожа Боудикка, вы же не думаете, что я…

— Не лги мне!

Боудикка ринулась к центру комнаты, к пятнистой шкуре на каменном полу, скрывающей уход Мидира. Потерла в ладонях остатки пепла.

— Ты не хотел отдать ее нам, а отдал ему. Ему!

— Вы сами вынудили меня! — огрызнулся Эохайд. — А теперь уже поздно. Он вернет ее в полночь.

— Ты сказал «в полночь»?

— Да… Вернее, нет, — Эохайд поморщился. — Какое это имеет значение?

— Только слова и имеют значение для магов. Что ты сказал, король? Дословно?

— Попросил развлечь и спрятать у себя. Он вернет ее, — без прежней уверенности произнес Эохайд.

— Вернет? Мидир?.. — бабка засмеялась резким лающим смехом. — Теперь уже нет. Ты распорядился Этайн. Не обозначив время, ты отдал ее волку на весь Лугнасад! Ты судишь по себе, ты знаешь Мидира только здесь, но это же нижние! Они повинуются желаниям, а Этайн нельзя не желать.

Эохайд сглотнул, медленно повернулся к Грюнланду, опустившему глаза, потом обратно к Боудикке. Та продолжила: