Плененный принц (ЛП)

Никез двинулся вперед. Деймен внутренне дрогнул и шагнул наперерез ему, чувствуя абсурдность ситуации.

– Он всех выставил из своих покоев. Я бы на твоем месте к нему не ходил.

– Почему нет? – Никез посмотрел мимо Деймена на дверь в комнаты Лорана. – Что случилось? Он в порядке?

Деймен прикинул, какой самый разубеждающий довод может привести.

– Он в дурном настроении, – коротко пояснил он. Во всяком случае это было верно.

– О, – произнес Никез. – Мне все равно. Я просто хотел… – но тут он странно осекся, уставившись на Деймена и не пытаясь пройти мимо. Что Никез здесь делал? В каждый миг, потраченный Дейменом на него, мог появиться из своих покоев Лоран или вернуться гвардейцы. Он ощущал, как утекают секунды его жизни.

Никез задрал подбородок и заявил:

– Мне все равно. Я возвращаюсь в кровать, – но продолжал стоять на месте, освещаемый мерцающим пламенем факелов. Выделялась каждая идеальная черта его лица.

– Ну так иди, – сказал Деймен.

Снова тишина. У Никеза что-то явно было на уме, и он не собирался уходить, пока не покончит с этим. Наконец:

– Не говори ему, что я приходил.

– Не скажу, – честно пообещал Деймен. Когда он выберется из дворца, то точно искать встречи с Лораном не станет.

Опять молчание. Никез свел тонкие брови. Наконец, он развернулся и скрылся в другой стороне коридора. Деймен тоже направился в свою сторону, как вдруг…

– Эй, ты, – раздался приказ. – Стой.

Он остановился. Лоран выставил всех из своих покоев, но Деймен дошел до их границы и столкнулся с гвардейцами регента.

Как можно спокойнее он произнес:

– Принц отправил меня привести двух стражей из своей охраны. Им должны были сообщить.

Очень многое могло пойти не так. Даже если его не остановят, с ним могут отправить сопровождение. Достаточно намека на подозрение.

Гвардеец ответил:

– Нам приказано никого не впускать и не выпускать.

– Принцу будет интересно услышать это, после того как вы впустили пета регента.

Фраза вызвала нужную реакцию. Упоминание дурного характера Лорана стало волшебным ключом, открывающим самые неприступные двери.

– Ступай.

Деймен кивнул и двинулся нормальным шагом, чувствуя чужие взгляды на спине. Он не мог расслабиться, даже когда скрылся из виду. Дворцовая суета вокруг ощущалась непрерывно. Он миновал двух слуг, не обративших на него внимания. Деймен молился, чтобы тренировочный зал сохранился таким, каким он помнил, – отдаленным, неохраняемым и пустым.

Так и было. Его накрыло облегчением, когда он вошел в знакомую комнату с теми же приспособлениями и рассыпанными опилками по полу. Посередине стоял крест, темная крепкая громада. Деймену не хотелось приближаться к нему: инстинкт требовал пробраться по периметру зала, а не топать беззащитно напрямую.

Ему совершенно не понравились эти мысли, и он умышленно потратил несколько драгоценных секунд на то, чтобы подойти к кресту и положить руку на прочный центральный луч. Под ладонью Деймен ощутил прочную древесину. Он ожидал увидеть мягкую набивку, потемневшую от пота или крови, – какой-то след от случившегося – но ничего не было. Он взглянул на место, где стоял Лоран и смотрел на него.

Не находилось причин подмешивать в воду Лорана именно то снадобье, если его лишь намеревались вывести из строя. Следовательно, убийству должно было предшествовать изнасилование. Деймен не представлял: отводили ему роль участника или просто наблюдателя. И от того и от другого становилось тошно. Его собственная смерть в качестве предполагаемого виновника, наверное, затянулась бы дольше, чем Лорана, – мучительно медленная публичная казнь.

Дурман и трое нападавших. Козел отпущения на расправу. Слуга, очень вовремя побежавший сообщить обо всем гвардейцам регента. Такой тщательный план, сорвавшийся от неверно предсказанной реакции Деймена. И недооцененной силы воли Лорана – непоколебимой силы, с которой он сопротивлялся снадобью.

Слишком продуманный план, но это было обычным недостатком вирского ума.

Деймен сказал себе, что настоящее положение Лорана не такое уж затруднительное или опасное. При таком дворе, как этот, Лоран просто вызовет пета, который поможет ему снять напряжение. Если не вызовет, окажется просто каким-то упрямцем.

Деймен не мог тратить время на это.

Он отошел от креста. Сбоку от тренировочного плаца, ближе к скамьям, лежали несколько разрозненных частей от доспехов и кое-какая старая одежда. Деймен порадовался, что они оказались там же, где он помнил, потому что вне стен дворца в мало что скрывающей одежде для рабов его точно заметят. Благодаря подробным наставлениям в купальнях он уже достаточно ознакомился с нелепым вирским стилем и быстро оделся. Штаны оказались очень старыми, и желтовато-коричневая ткань в некоторых местах совсем протерлась, но они подходили по размеру. Завязками служили две длинные тонкие полоски мягкой кожи. Он смотрел вниз, торопливо вводя их в петли и затягивая; с помощью завязок штаны зашнуровывались и создавался узор крест-накрест.

Рубашка не подходила. Но так как она сохранилась в еще худшем состоянии, чем штаны, – один рукав почти полностью отошел по шву от плеча, – он легко оторвал оба рукава, а потом надорвал горловину. В остальном она была достаточно широкой и закрывала красноречивые шрамы на спине. Деймен скинул гаремные одежды, спрятал их под скамьей. От доспехов оставались шлем, ржавый нагрудник, один щиток на плечо и несколько поясов и пряжек – не представляющие никакой пользы. Кожаная накладка на предплечье помогла бы закрыть золотые браслеты. Жалко, что ни одной такой не нашлось. К сожалению, и оружия тоже не было.

Он не мог себе позволить дольше искать подходящую экипировку – и так прошло слишком много времени. Деймен направился к крыше.