Плененный принц (ЛП)

Мужчина, казалось, не испытывал никакой неловкости по поводу совершенного, подтягивая штаны, он шел поступью только что насытившегося человека. Увидев Деймена, остановился и окинул его холодным взглядом самца на своей территории. А потом действительно застыл, и его взгляд переменился.

И удача Деймена, до этого его сопровождавшая, вмиг испарилась.

Говарт сказал:

– Дай угадаю, я трахнул одного из твоих, и ты пришел трахнуть одну из моих.

Отдаленный стук копыт по булыжнику сопровождали голоса, раздающиеся в той же стороне, крики, разбудившие город на целый час раньше обычного.

– Или, – произнес он тихим тоном человека, который несмотря ни на что добирается до сути, – это из-за тебя вышли отряды?

Деймен уклонился от первого удара и от второго. Он сохранял дистанцию между ними, помня медвежьи объятья Говарта. Ночь становилась чередой странных вызовов. Останови убийство. Лезь по стене. Сразись с Говартом. Что еще?

Женщина открыла рот и закричала во всю свою натренированную глотку. После все произошло очень быстро.

В трех улицах от них ближайший отряд повернул и полным ходом направился на крик. Деймен еще мог не попасться, если воины пропустят узкий проулок. Женщина тоже это поняла и вновь завопила, затем нырнула обратно. Дверь в бордель хлопнула, и лязгнул засов.

В узком проходе не могли проехать три лошади в ряд, но хватило двух. Вместе с лошадьми и факелами у отряда имелись арбалеты. Сопротивление становилось бесполезным, только если Деймен не хотел окончить жизнь самоубийством.

Говарт рядом лучился самодовольством. Он, наверное, не сообразил, что, выстрели стражники в Деймена, ему бы тоже досталось.

Позади двух всадников спешился один воин и вышел вперед. Это был тот же мужчина, который возглавлял гвардейцев регента в покоях Лорана. И еще больше самодовольства – он оказался прав по поводу Деймена, и выражение его лица это красноречиво показывало.

– На колени, – приказал главный.

Его собирались убить прямо здесь? Если так, то он предпочтет драться, хотя знает, чем закончится борьба против стольких противников с арбалетами. За старшим по званию гвардейцем выход из проулка ощетинился стрелами. Что бы они ни запланировали, его точно убьют, дай он им хоть один подходящий повод.

Деймен медленно опустился на колени.

Занимался рассвет. На восходе солнца воздух походил на полупрозрачную застывшую дымку, даже в городе. Он осмотрелся. Проулок был не очень приятным. Лошадям здесь не нравилось, они оказались более разборчивыми, чем жившие тут люди. Деймен выдохнул.

– Ты арестован за государственную измену, – сказал гвардеец, – за твое участие в заговоре с целью убийства наследного принца. Платой короне станет твоя жизнь, так постановил совет.

Деймен воспользовался шансом, и он привел его сюда. Он не ощущал страха, лишь какое-то тяжелое ощущение в груди – от поманившей его свободы, вырванной из рук. Больше всего терзало то, что Лоран оказался прав.

– Свяжи ему руки, – приказал главный, кидая кусок тонкой веревки Говарту, и отошел немного в сторону, прижав острие меча к горлу Деймена, предоставляя выстроившимся арбалетчикам простор для выстрела. – Только двинься – сразу умрешь, – посулил он, и Деймен не сомневался, так и будет.

Говарт поймал веревку. Если Деймен собирался сопротивляться, то сейчас самое время, до того, как ему свяжут руки. Он знал это, хотя его разум, тренированный на сражения, оценил взведенные арбалеты и двенадцать всадников и не выстроил никакой тактики, которая закончилась бы для них чем-то большим, чем сумятица и намятые бока. Пусть даже не у одного человека.

– Наказание за предательство – смерть, – повторил гвардеец.

Он не успел поднять меч, Деймен не успел пошевелиться, и последняя отчаянная схватка в грязном проулке не успела развернуться, как вновь застучали копыта по булыжникам, и Деймен едва недоверчиво не рассмеялся, вспомнив вторую часть отряда. Они прибыли сейчас, хотя в их присутствии не нуждались. В самом деле, даже Кастор не отправлял против него такое количество воинов.

– Стоять!

И в тусклом свете он увидел, что сдерживающие лошадей всадники облачены не в красные плащи гвардейцев регента, а в синее и золотистое.

– Это сучкины щенки, – выплюнул главный гвардеец.

Трое стражников принца направили лошадей на импровизированную блокаду и втиснулись в узкий проулок. Деймен даже узнал двоих: Йорд впереди на гнедом мерине, а позади него возвышался Орлан.

– У вас есть кое-что наше, – заявил Йорд.

– Этот изменник? – спросил главный гвардеец. – У вас здесь нет никаких прав. Уходите сейчас, и я с миром отпущу вас.

– Мы не из мирного десятка, – ответил Йорд. Он уже обнажил меч. – Мы не уйдем без раба.

– Вы пойдете против приказов совета?

Гвардеец оказался в незавидном положении пешего против трех всадников. Проулок был маленький. И Йорд держал меч на изготовку. Позади него красные и синие находились в примерно равном количестве. Но он не казался встревоженным.

– Нападение на гвардейца – измена.

В ответ с небрежным презрением Орлан тоже потянул за рукоять. Тотчас в шеренге стоящих сзади засверкал металл. Обе стороны ощетинились арбалетами. Никто не дышал.

Йорд просветил:

– Принц выше совета. Твой приказ устарел на час. Убей раба, и твоя голова скатится с плахи следующей.

– Ложь, – ответил главный гвардеец.

Йорд достал что-то из-за пазухи и взмахнул этим в воздухе. На цепочке, сверкая в свете факелов золотом, словно звезда, покачивался медальон советника.