Любить нельзя ненавидеть (СИ)

Прямо в их спальню. Где он был уже давно не гостем. Можно ли считать владельцем того, кому по праву принадлежит хозяйка? Возможно, но Робин не думал об этом. Комната хранит нечто больше, чем роскошную мебель и дорогие украшения, она хранит их личную историю, начавшуюся здесь с самой первой встречи: ее, встретившую лучника в объятьях охотника, и его, не отпускавшего руки жены.

Как сильно они изменились в обществе друг друга. Уже не чужие люди, далеко не враги. Он чувствовал с ней космическую связь, даже когда она смеялась над его предположениями.

Все просто не могло закончиться. Только не так…

— Реджина?

Распахнув шторы, одним мощным рывком наполняет комнату светом, ее именем пустоту спальни. Нет даже намека на вторжение кого-либо. Все в точности, как они оставили до отъезда. Не заправленная кровать с ворохом одеял и простыней. Подушка, оказавшаяся на полу, когда Реджина старалась его разбудить, а он просто откинул ее «оружие», подмяв под себя и вынудив пролежать с ним еще около получаса. Поднос с ее любимым черным кофе, не допитым в спешке, и чаем, что лучник всегда готовил для себя. Раскрытый шкаф, плед у камина, догоревшие свечи. Было трудно поверить, что прошло несколько дней с момента их последнего появления здесь. Но очарование нахлынувших воспоминаний отступало под напором реальности. Запутавшись во всем окончательно, потеряв связь между минувшими событиями, разбойник вылетел в коридор, где услышал уже от других стражников кроткий ответ:

— Королева покинула спальню почти сразу же после Вашего ухода.

«- Покажи! — резко дернув ее за руку, Темный не подумал о том, что Реджина, не ожидая этого, не удержит равновесия и повалится на него.

— Сделаешь так еще раз и я… — оттолкнув учителя, зло прошипела она.

— Что? Запустишь в меня радугой? — сарказм в его голосе был не к месту. Королева была на пределе и вот-вот грозилась выполнить свое обещание, и, если не радугой, то ногтями она точно воспользуется.

— Покажи, — более спокойно повторил он, словно минуту назад и не проклинал ее.

Подняв руку ладонью вверх, Реджина отправила сгусток энергии, который тут же рассыпался белой пылью.

— Светлая магия, — констатировал маг, соединив кончики пальцев вместе. — Ты стала бесполезной окончательно.

Королева нахмурилась, но лишь для вида, на самом деле ей было абсолютно плевать, сколько его планов она внезапно нарушила.

— И что дальше, Румпель? Всем сделкам конец? — подняла глаза, посмев произнести это с улыбкой.

Он буквально рассвирепел. Бесята, появившиеся в его взгляде, поздоровались с нею лично, прежде чем она поприветствовала стену.

— Да что ты понимаешь в этом? — он вновь подбросил ее, на этот раз задержав в воздухе чуть выше своих глаз. — Ты была сделкой, Реджина. Не самой удачной, как вышло. Но знаешь… — внезапно его взгляд прояснился, и ей показалось, что легкая улыбка коснулась сухих губ, — … мы можем заключить новую…»

Тронный зал хранил увечья минувшей борьбы. Незнакомый для этого места запах крови и остывающей стали наполнил большую залу, отдаваясь горечью в носу. Да, пускай это место уже видело много смертей, совершенных от рук восседавшей на золоченном троне, но никогда прежде пол не был усеян алыми пятнами, а гобелены рваными ранами от острых копьев. Некогда праздно украшенный зал совсем огрубел. Больше не зеленая ель, а лишь горстка пепла и сучьев в углу у камина и подпаленные ленты цветных гирлянд. Здесь больше нет праздника, не для нее.

Бродя среди этой разрухи, Королева, как будто бы и не удивлялась столь непривычной картине. Удивляло лишь то, как эта глупая девчонка, о которой она так поспешно забыла, выпустив из-под контроля, умудрилась собрать армию. Не просто крестьяне и дворовые, воины. Самые что не на есть настоящие. В металлическом обмундировании с закаленной сталью мечей. Она бы не справилась без помощи. Не смогла бы. Слишком глупа, чтобы додуматься до всех этих угроз и изощренных посланий, кои получала в подарок Ее Величество. И если Белоснежка имеет какие-либо цели, то тот, кто стоит за ее спиной, явно желает большего. Вопрос только лишь…

— Кто?

— Я не могу тебе сказать.

В отличие от Реджины, Темный сидел на повалившейся колоне с того момента как появился и застал ее в мрачном раздумье, бродившую вдоль брошенных неприятельских орудий.

— Так зачем ты мне нужен, раз не знаешь даже такой малости? — насмехаясь и злясь одновременно прошептала она, обратив на учителя презрительный взгляд.

— Чтобы помочь осуществить твой план… И он уже близко, — оживился Румпельштицхен, поднимаясь и тут же оказываясь рядом.

— Если они пострадают…

— Ты все равно ничего не сможешь сделать, — прервал угрозу, таким же насмехательским тоном, в котором уже слышалось раздражение от ее бесполезных слов.

Они долго смотрели в глаза друг другу, будто старались уничтожить соперника вербально, но Маг прервал это язвительным:

— Мы заключили сделку. А свои условия я всегда выполняю. Сейчас.

Всунув ей в руку флакон с желтоватой мутной водой, он исчез.

Пару секунд, безвкусная жидкость, от которой она невольно поморщилась, и темнота, наступившая столь стремительно, что она едва ли успела смягчить свое падение на пол. И лишь за секунду до, она услышала его голос.

— Реджина!

Сколько раз было произнесено ее имя — столько никто и не отозвался. Робин начал с ближайших залов и комнат, которые в большинстве своем приютили раненых или просто замерших в стенах этого огромного замка. Холодно было не в самом помещении, в основном в тех коридорах, что вместо одной из стен имели лишь бортики, выполняя роль балкона. И не повезло тем, чьи комнаты располагались рядом. Согревал лишь камин, да и то не мог нагреть спальни, двери которой постоянно раскрывались. Робин также стал одни из тех, кто удостоился ругательства в свой адрес, но завидев, кто на этот раз пустил морозный воздух внутрь, слуги и рыцари обычно затихали, награждая лучника бранью лишь когда он убегал, позабыв захлопнуть дверь.

Замок дышал ненавистью и страхом, всем тем, что внесли и оставили здесь воины двух королев. И если люди Белоснежки, насытившись по горло резней (или же получившие сильный отпор?) покинули дворец, позабыв как страшный сон прошедшую битву, то армия темных рыцарей еще помнит лязг мечей и видит разруху, обезобразившую прекрасные холлы и дорогие украшения замка.

Робину так никто и не поведал всю историю целиком. Он знал лишь об угрозе Принцу и появлении Королевы, что каким-то образом остановило кровопролитие. Как именно, лучник опять-таки не знал. Но убедившись, что жизнь Генри в сохранности и впредь находится под защитой, он собирался оберегать Ее. Женщину, покинувшую его так спешно, оставив одного, сходить с ума от безумных догадок и скрытого страха за нее в чужом дворце. Ее, постоянно его не слушавшую, не подчиняющуюся ни просьбам, ни угрозам. Королеву, властную и лишь внешне сильную, сейчас, беспомощную без его плеча пред суровыми реалиями.

Черт возьми! Он безумно боится. Особенно неизвестности и тишины, вновь нарушавшейся звуком ее имени.

Направляясь в тронный зал, Гуд уже и не надеялся здесь найти свою пропажу.

Какая ирония — то что ищешь скрыто там, где и не думал искать. Но еще большая насмешка в том, что то, что лучник искал, окончательно потеряно тоже здесь.

— Реджина! Нет! Черт! Реджина!

Приподняв ее, быстро осмотрел тело на следы ран, но ничего. Прохладный бархат не исполосован и не испачкан бордовыми пятнами, нет следов удушья и прочих ужасов. Но грудь, скованная черным кружевом, не поднималась в такт дыханию, губы сомкнуты, не отзываются на его голос, глаза закрыты.

— Реджина, посмотри на меня. Открой глаза! — ладонь еще чувствует ее тепло, горячую кожу щеки и лба, но не ощущает пульса на шее, где разбойник задержал руку, ожидая хотя бы один слабый удар. Ничего.