Ангелы не умирают

– Я этого не говорил, – тряхнул головой Энджел. – Вот ведь чёрт! В кое то веки решил поступить правильно и подумать не о себе, а о других, и что в итоге? Я тебя обидел.

– Какое точное наблюдение!

– С радостью готов искупить свою вину.

Ирис в очередной раз подивилась тому, что за странная химия начинала твориться в её организме, стоило Энджелу Кингу приблизиться и уж, тем более, прикоснуться к ней, как сейчас?

Нет, тело её не предавало – оно было в сговоре с сердцем.

Мир разом вспыхивал, будто солнце начинало светить ярче. И свечи, и лампы. А вся она превращалась в оголённый искрящий провод. Или лишалась кожи? Каждый взгляд Энджела, движение губ, рук, каждый его шаг чувствовался по-особенному тонко, западал в память.

И Ирис не то, чтобы не могла – не хотела сопротивляться пробуждающимся в ней чувствам. Словно душа её срасталась с устами и пила из его губ божественную благодать.

И если Энджел становился светом, то она была проводником, по которому этот свет бежал.

Ирис потом не могла бы описать действия, что совершал Энджел Кинг. Они были для неё неважны. Не сами его ласки, объятия и поцелуи имели значения – лишь то, что это был он. Чтобы он не делал, Ирис наслаждалась уже одним тем, что это делал он.

Не имея возможности сравнивать, она по наивности считала, что блаженство, в которое она погрузилась является естественным состоянием любого, предающегося любви. Что целоваться до упоения так же естественно, как дышать.

А потом было так уютно лежать, растянувшись перед газовым камином, болтая в воздухе голыми пятками и рисуя на обнажённой груди только что обретённого любовника геометрические фигуры кончиком острого ноготка.

– Всегда считала, что восторги по поводу страсти несколько преувеличенны. Рада ошибиться. Это было приятно.

– Рад это слышать, – усмехнулся Энджел, похожий сейчас на большого ленивого кота.

– А мне ты ничего приятного сказать не хочешь? – шутливо пихнула его локтем Ирис.

– Вообще-то нет, но, если ты настаиваешь?..

– Естественно, я настаиваю. Я остро нуждаюсь в твоих комплиментах, как цветок в поливе.

– Хм-м, сомнительная аллегория. Ну, ладно. Если ты настаиваешь?

– Я настаиваю.

Энджел потянувшись, ухватил за тёмную развившуюся прядь, пропуская ту между пальцами.

– На ощупь как шёлк, – прошептал он, наклоняясь ближе. – Тёплый душистый шёлк. А твоя кожа гладкая, словно атлас. Ты похожа на благоухающий цветок.

Какое-то время они безотрывно глядели друг другу в глаза. И Ирис с досадой вынуждена была признать, что в чёрной матовой глубине зрачков Энджела она читать способна не больше, чем улавливать смысл в китайских иероглифах.

– Тут так тихо, – сказала она, лишь бы чем-то заполнить образовавшуюся неприятную паузу.

Ирис перетекла из лежачего в сидячее положение, досадливо отбрасывая с лица упавшую прядь волос.

– Уже почти ночь. Нужно собираться.

– Зачем? – погладил её Энджел по спине, словно кошку.

И от его прикосновений вдоль позвоночника пробежали мурашки.

– Мы же не может провести тут всю ночь.

– Я бы с удовольствием провалялся тут с тобой всю ночь и ещё парочку часов с утра бы прихватил.

– Я – не могу, – с улыбкой покачала головой Ирис. – Мама и Катрин будут волноваться.

– Так позвони и скажи им, что занята, – потянул Энджел её за руку, принуждая вернуться на место.

Ирис покачала головой:

– Ты же понимаешь, что я не стремлюсь афишировать наши отношения?

– Ты намерена делать из этого тайну?

– Да Учитывая твою репутацию, это не должно тебя волновать.

– А как насчёт – обижать?

– И обижать тоже. Я не хочу привлекать к себе липкое внимание, которое тенью следует за твоим именем. И не хочу волновать маму.

– Ты права, – к облегчению Ирис Энджел ничего не стал усложнять. – Так действительно будет лучше. Тайна придаёт отношениям некий флёр и делает их гораздо вкуснее. Ну и, конечно же, для нас обоих, и в первую очередь для тебя будет лучше, если наши имена не станут связывать вместе.

Ирис даже немного огорчилась от того, что судя по всему Энджел не просто с удовольствием принял её предложение – он словно испытал облегчение.

– Энджел? – позвала она, наблюдая за тем как по кошачьи ловко он натягивает через тонкий свитер.

– Что? – обернулся он, одарив внимательным взглядом.

– Это не было случайностью. Мне нужен был ты. Я не знаю, что значит случившееся для тебя, но для меня это очень важно. Вне зависимости от того, что будет дальше и будет ли вообще, – пожала она обнажёнными плечами, – я хочу, чтобы ты знал – мне важно, что это был ты. Именно ты.

Лицо Энджела было серьёзно, скорее даже сумрачно. Ирис даже немного растерялась, увидев, каким мрачным оно вдруг сделалось.

– Ты понимаешь? – мягко спросила она.

– Конечно, – свёл брови он. – Но тогда и я, наверное, в свой черёд тоже должен кое в чём тебе признаться. Ирис, я с самого начала именно этого и боялся. Нам было хорошо вместе, и ты мне правда нравишься. Ты красивая, умная, и секс с тобой он… он такой необычайно чистый, что ли? Но всё же не стоит предавать случившемуся слишком большого значения. Мне не очень приятно это говорить, но по большей части мне всё равно с кем спать. Секс в большинстве случаем для меня либо работа, либо способ расслабиться.

Несколько секунд Ирис молча смотрела на него, чувствуя, как в груди поднимается настоящая буря. Ей было до слёз обидно и больно. Но давать волю эмоциям в данном случае выставлять себя на посмешище. Или дурой, что одно и тоже. А дурой Ирис себя никогда не считала.

Чтобы не накалять градус конфликта, она решила свести всё к показному легкомыслию.

– Ах ты козёл, – беззлобно заявила Ирис, подходя к Энджелу и оплетая руками его шею, наклоняясь к его лицу, словно для поцелуя. – Наглый, беспринципный, похотливый – всё в превосходной степени. Самый запоминающийся из всего вашего козлиного племени. Ты мне ещё ответишь за свои слова.

Вопреки ожиданиям Ирис Энджел не перехватил её легкомысленный тон, продолжая глядеть с напрягающей серьёзностью.

Он вдруг положил ладонь на её шею, заставляя придвинуться ближе.

– Я рад, Фиалка, что стал первым козлом в твоей жизни. Как ни странно, сам себе удивляюсь, но отчего-то это не то, что заводит, но определённо имеет значение. Может быть это иллюзия, но отчего-то у меня такое впечатление, что ты действительно моя.

– Это не впечатление. Я готова подарить себя тебе, посвятить всю, без остатка. Хватит ли у тебя силы принять мой подарок?

Ирис бросала ему вызов и с замиранием сердца ожидала, примет ли он перчатку.

Энджел снова поглядел ей в глаза с таким выражением, будто хотел вытащить из её тела душу.

– Прежде, чем бросаться такими подарками, тебе следует лучше меня узнать.

– Я бы с удовольствием.

От его смеха, горького и с издёвкой Ирис покоробило,

– Поверь, чем лучше ты меня узнаешь, тем меньше будешь получать удовольствия.

Ирис ощутила себя уязвлённой. Будто навязывалась ему. Но ведь это не так. Она чувствует, что небезразлична Энджелу.

Почему же он так странно себя ведёт?

13. Линда. Дурные предчувствия

Линда с самого утра была не в духе.

В хорошем настроении она теперь вообще пребывала редко. Между бровей то и дело залегала тонкая, как молния, морщинка недовольства.

Всё складывалось вроде бы и неплохо, но, как известно, дьявол прячется в деталях. Это весьма ценное наблюдение судьба заставила её проверить на собственной шкуре.

С виду могло показаться (да по большей части так и было), что жизнь её благополучна как никогда раньше. Свалившаяся, словно ниоткуда, работа приносила такой достаток, о котором полгода назад Линде невозможно было мечтать. Полгода назад это выглядело бы для неё не просто достатком – это было настоящим богатством.

Она вернула себе родительский дом. Обеспечила сестре обучение в самом престижном университете Эллинджа, освободив Мередит от необходимости зарабатывать деньги беря ночные дежурства в должности младшего экстерна, чтобы они кое-как могли свести концы с концами.