Любить нельзя ненавидеть (СИ)

Она спокойно проглотила эти слова, лишь взглядом показав, что отчасти согласна с его аргументами, хоть и не желает признавать это вслух.

— И, — она облизала губы, наклонившись вперед, в сторону разбойника, — что ты предлагаешь?

— Я предлагаю принять наивысшие меры предосторожности, как во дворце, так и на балу. Уверен, тот, кто желает Вашей смерти, непременно посетит его и доведет дело до конца, — холодно произнес лучник, сильнее надавив на стол оголенными по-локоть руками.

Его руки. Она небрежно бросила на них взгляд, снова зацепившись за темную метку. Не отрывая от нее глаз, произнесла:

— Например?

— Охрану. Постоянно. Всегда с Вами.

— Глупо…

— Это ты глупая! — вспылил разбойник, повысив голос.

Присутствующие молчали, а их, кстати, было предостаточно. Со времен изгнания Белоснежки, Реджина всего раз в год собирала совет, существовавший еще при Леопольде. Несколько герцогов и благородных дам, следивших за всем, что происходило за пределами замка, да и в его стенах. Хоть верховенство права и оставалось в руках Королевы, как и любой правитель, она не смогла бы уследить за всем и всеми. С мелкими поручениями отлично справлялся совет, в котором она была уверенна. Пока.

Во время переворота, если ту заварушку можно так назвать, они и не думали сопротивляться. Стоило Королеве лично “подставить нож к горлу”, и каждый из этих самоуверенных болванов без возмущений присягнул в верности новой правительнице.

Они не смели перечить ей, не имели право голоса и сейчас почти не вмешивались в перепалку между начальником стражи и королевой. Им было непонятно его поведение, бог знает, насколько этот мужчина бесстрашен, да и черт с ним! А вот реакция Реджины на его выходки была удивительна — он до сих пор дышал, что случалось с подобными храбрецами довольно редко. Еще ни разу никто не осмеливался перечить ей настолько открыто, настолько нагло и настолько безнаказанно. Идиот и везунчик вдвойне, решили члены совета, не смея открыть ртов.

— Стража!

За дверью послышалось движение, а затем появились и сами рыцари.

— Ваше Величество.

— Выставите его вон.

Собрание продолжилось уже без разбойника. Обсуждение насущных проблем заняло не так много времени, как очередной вопрос о безопасности королевы — что могли предложить эти самодуры, абсолютно ничего не зная об угрозах и всех знаках, которые ее враги оставляли теперь на каждом шагу. Желтоватая бумага с аккуратно выведенными буквами и этой уже въевшейся фразой: «Молитесь, Ваше Величество». Она и правда начала. Вовремя отругала себя за глупость, но все же зажгла свечку. Порой свет помогает, даже если божественного в нем мало.

Он как маяк, источник, чаша знаний и сама сила.

Реджина всегда верила свету, даже если лишалась его.

В комнате было холодно. За окном зима, а она так беспечно позабыла закрыть окна. Заледенели края штор, и лишь с помощью магии ей удалось растопить окоченевшие ламбрекены.

— Глупая, — повторила она совсем тихо и усмехнулась.

— Ты даже не представляешь, насколько.

— Ты переигрываешь, Локсли, — Реджина повернулась к вошедшему разбойнику, позабыв про холод.

— А ты - прекрасная актриса.

Был ли это сарказм или нет — она не поняла. Но крепче сжав пальцы, согрела руки заигравшей на кончиках магией. Огненные ванны точно не пойдут ему на пользу.

— Ты назвал меня глупой.

— И не отказываюсь от своих слов, — деловито отметил Гуд, положив локти на спинку стула.

И снова их разделяет стол. Наверное, только этот предмет мебели позволяет им обоим быть терпимее в обществе друг друга.

— А еще идиоткой, — небрежно перечисляла она, как бы невзначай приближаясь к нему. — И стервой.

— Когда я такое говорил? — оживился Робин, выпрямившись.

— Не сегодня.

— Ты решила вспомнить все, что я тебе когда-либо сказал?

— Ты забываешься, вор, — она метнулась к нему, но разбойник обогнул стол, снова оказавшись на другой стороне.

— А ты нет? Вы выставили меня из комнаты, Ваше Величество!

— Потому что ты позволил себе слишком много! — она предприняла еще одну попытку добраться до него, но лишь сделала очередной круг, и снова напротив, не на сантиметр ближе.

— Хм, ты ведь сама хотела, чтобы никто ни о чем не догадывался, — ухмылялся стрелок, снова обходя стол — опять поменялись местами.

— Если бы ты вел себя более уважительно, то ничего страшного не случилось бы.

Как малые дети, играли в эти круговые догонялки, пока после последней реплики Робин не остановился. Неожиданно для нее, тем самым спровоцировав столкновение, но, делая это нарочно, он был готов обнять ее за талию и перехватить руку, что точно бы ударила его, имея на то возможность.

— Более уважительно, это, например, так? — разбойник медленно поднес ее ладонь к губам, оставив легкий поцелуй на тыльной стороне, затем на запястье.

— Так, — не смогла сдержать улыбку Реджина, обнимая мужчину свободной рукой за талию.

— Хорошо, — он прижал ее к себе, поцеловав в лоб. — Ты ведь знаешь, что я не считаю тебя глупой.

— И идиоткой, — добавила она, пробурчав это ему в шею.

— И идиоткой, — согласился разбойник, рассмеявшись.

— Все-таки не смей так больше делать. Иначе мне придется лишить тебя головы, — отстранилась она, опять заговорив с ним строго и небрежно.

— Почту за честь умереть по Вашему приказу, Ваше Величество, — он почтительно склонился, удивив женщину этой игрой, а затем усмехнувшись, поднял голову. — Так достаточно уважительно?

— Вполне, — Королева довольно улыбнулась, направившись к не заправленной кровати.

После того, как они с Робином стали просыпаться вместе, она перестала пускать в комнату слуг. Если только для крупной уборки, и то в определенное время. Ей не хотелось, чтобы в замке поползли слухи, возможно, достигнув ушей, для которых эта информация может оказаться полезной. Да, сейчас она говорила о Темном.

Маг четко высказал свое желание. Избавься. Он мешает тебе следовать цели. Он меняет тебя… Убей его.

Не выходило из головы, как бы она не старалась отвлечься от этих мыслей. Тлея от ласк лучника, чувствуя его губы на своей шее, она просто не могла представить, что лишит себя этого собственноручно. Лишится человека, мир которого принял ее со всеми недостатками и проступками; лишится тепла рук и шепота признаний, которые стали ее колыбельной. Лишится. Как больно ранило это слово. Сердце, которое не раз теряло, просто не могло биться в ровном ритме в ожидании новых потерь.

Ее сердце было не готово забиться вновь без Робин Гуда.

В ее комнате пахло сексом. Может быть, ей так казалось, но отчего-то сейчас возвращаться в покои нравилось куда больше, чем до него. Постоянные следы их любви и вечно початая, но так и не допитая, бутылка вина. Она и сейчас была открыта и стояла у камина, на ковре. И как они ее только не перевернули?

— Какие у тебя планы на сегодня?

— Хочу приготовиться к балу у короля Мидаса. Мне нужно платье, — Реджина обняла лучника за плечи, скользнув ноготками вверх по его шее. Ей нравилось, как он прикрывал глаза от этих незатейливых ласк.

— Тебе помочь выбрать? — прорычал он, зажмурившись, когда она слегка зацарапала его.

— Нет, лучше займи себя чем-нибудь сегодня. Сделай вид, что ты бываешь где-то, кроме моих покоев.

— А я нигде и не бываю, — пожал плечами разбойник. — Ты требуешь слишком много внимания, — на этих словах его руки скользнули по бедрам вверх, и, не доходя до груди, проделали тот же путь обратно, словно вспоминая, как совершали похожую траекторию этой ночью.

— Значит сегодня я освобождаю тебя от себя, — с наигранной обидой протянула она, отбрасывая руки лучника.

— Реджина, — строго позвал он, прежде чем схватить ее за руку.

— Что?

Считанные секунды, три слова, так и не слетевшие с губ. Он понял, что она все еще ждет ответа, и поэтому не придумал ничего лучше, как приникнуть к ее губам, а затем прошептать в них.