Бог видит тебя, даже на последней парте (СИ)

— У него там была другая семья, и в ней у тебя есть два единокровных брата и две сестры-близняшки, как наши, только на два года старше.

— Ничего себе!

— Да, я тоже была в шоке. Братья вот-вот будут здесь, хотят с нами познакомиться.

— Да?! Что-то мне страшно. А они нормальные?

— Я разговаривала со старшим, Петей, вроде ничего так. А второй на полгода тебя старше, и зовут его почти так же — Матвей.

— Правда?! Меня в честь него назвали, или папа боялся запутаться? А какой он, похож на меня?

— Я не знаю, не видела.

Дверь открылась, и, наполняя ротонду гулом голосов, ввалилась весёлая компания из шести человек. Первым в глаза бросился рослый узкоглазый кениец с высокими скулами, открытым лбом, пухлыми губами, усиками и бородкой. На вид ему было лет двадцать пять, но в манере держаться ещё просвечивала юношеская неуверенность и угловатость. На нём висла миниатюрная, но, судя по энергичным движениям, очень бойкая и напористая, смешливая брюнетка с сумасшедшим блеском в тёмно-серых глазах. Казалось, что она всё время что-то замышляет и надо быть очень осторожным, чтобы не стать объектом её колких шуточек. Третьим зашёл породистый мужчина лет сорока с залысинами, презентабельный по виду, но не по содержанию, чувствовалась в нём какая-то дурацкая наигранность, но совсем не злая, а мягкая. Возможно, эту излишнюю мягкость характера он и хотел скрыть за нарочитой грубостью и развязностью поведения. За ним влетел подросток и с воплем «братан!» кинулся обнимать опешившего Матфея. Петьку я узнала сразу и почувствовала себя женской копией Наруто в технике соблазнения, потому что он был вылитый я, только парень. За ним появился и закрыл дверь ещё один стройный, как тростинка, светлоликий юноша в одной голубой рубашке без рукавов, от вида голых рук которого у меня мороз пошёл по коже. Но тут Петька закрыл обзор и принялся тискать меня в объятиях и целовать холодными губами в щёки, к нему присоединился Матвей.

— Петька, ты не говорил, что у нас сестра красотка!

— Наташа, я так рад тебя видеть! Ты не представляешь! — сказал брат и вновь прижался ко мне.

— Я тоже рада, — произнесла я, чувствуя, как последний фрагмент мозаики души становится на место и та обретает внутреннюю целостность и завершённость. — Рада вам обоим. — Я обняла и поцеловала Матвея, сняла с него шапку и вгляделась в улыбчивое лицо. Подтянула Матфея и поставила их рядом. Те взглянули друг на друга и радостно заулыбались. — Слушай, а ты уверен, что они не близнецы?

— А ведь и правда как две капли воды, чудеса.

— Меня Юля зовут, — сказала брюнетка, — это наш чёрный брат и мой во всех смыслах Узочи, мой белый голопузый брат Ванька и узурпатор Евграф Вениаминович.

— А я Света, — встав на ступеньку, махнула всем Светка.

— Что ж, подданные, пройдёмте в опочивальню, в смысле, в палаты белокаменные, — сказал Евграф Вениаминович и повёл нас на второй этаж.

— Красиво, — сказал Узочи, разглядывая ротонду.

— А где же наш демон? — спросила я.

— Ждёт нас на месте, — ответил Евграф. — Вот, седьмая квартира. — Он достал ключи и отпер дверь. — Заходите.

Мы оказались в маленькой тесной прихожей. Толкались, раздеваясь, разуваясь и ставя сумки. Прошли дальше и оказались в просторной студии, стены и потолок которой действительно были выкрашены в белый цвет, а пол покрыт похожим на резиновый материалом светло-голубого цвета. Матвей упал на коленки и приложил к нему ладони.

— Тёпленький!

— Да, пол с подогревом, — донеслось справа.

Я повернула голову и увидела квадратный чёрный стол с горящей в центре синего восьмиконечного лотоса свечой. За ним в просторном кожаном кресле, весь в чёрном, сидел… Нет, этого не могло быть на самом деле, но это действительно был он, мой Чапаев — Василий Иванович.

— Это… Это как? — спросила я.

— Ага! — обрадовался Евграф. — Сюрприз удался?! Василий, а что это у тебя за столик такой интересный?

— А это дань магической школе, в которой я обучался.

— Вот чувствовал я, что ты не прост! Но где же праздничный ужин, изысканные запахи которого я ощущаю?

— Оглянитесь, — сказал Василий.

Мы оглянулись и в мягком сиянии включённой подсветки увидели длинный японский столик, окружённый россыпью разноцветных подушек и уставленный всевозможными яствами страны восходящего солнца.

По периметру студии шёл ряд изолированных кабинок с такими же глубокими и удобными креслами, столами с ноутбуками и наушниками с микрофонами. Мне прямо захотелось забраться в одно из них. В правом углу был кабинет побольше с тремя огромными мониторами, видимо, для главного демона. По центру зала располагались два широких кожаных дивана. Столик с угощениями, видимо, стоял раньше в пустоте между ними.

— А туалет здесь есть? — спросила Света.

— И туалет, и душ с водогрейкой на сто литров, — сказал Иван.

— Ванька, а ты молодец, — похвалила Юля. — Мне здесь даже больше нравится, чем у нас, а главное, босса рядом нет.

— Думаю, для такого богатства обязательно нужен сторож, — сказала Света. — И я согласна им быть задаром, завтра же переезжаю сюда жить. Возражений нет?

— Вот Иваныч, на ловца и зверь, а ты говорил, что никто не согласится, — обрадовался Евграф, пожимая Свете руку. — За порядком следить умеешь?

— Хм, без базара! Будут у меня по струнке ходить и в туалет по графику.

— Светочка, золотой ты мой человек, назначаю тебя владычицей морской над этим вертепом, наравне с демоном. Правьте дружно и твёрдо, да хранит вас Адам-босс! Налетайте, дети мои! — И он махнул рукой на стол, над которым, как стервятники, уже кружили братья.

Набив животы японской экзотикой, мы развалились по диванам и подушкам.

— А почему из девушек вы пригласили только меня со Светой? — спросила я Евграфа, шутливо отбивающегося от лениво из-за сытости наползающих на него Матвеев. Почему-то они к нему так и липли, даже за столом сидели, как два пажа, с обеих сторон и всё о чем-то расспрашивали, а Демон шутил, рассказывая скабрёзные анекдоты, и трепался, как с давними школьными приятелями. Иван напрягался и почему-то пытался их отогнать, но у него ничего не получалось, и он улёгся подле Петьки, положив голову тому на колени. Вообще, вся эта компания вела себя совершенно раскованно и без всякого стеснения. Светка тут же нашла общий язык с Юлей, и они, наперебой болтая, то и дело гоготали, как ненормальные. Петька сидел ко мне плечом к плечу, то приобнимая за талию, то опуская ладонь мне на бедро и подкладывая на тарелку всякие вкусности. Мне было очень приятно его внимание и прикосновения. Василий расположился с другой стороны, и мимо меня периодически проносились его томные взгляды на брата, но тот не обращал на них никакого внимания.

— Потому что вы часть семьи, — сказал Евграф, и я вспомнила его поход в туалет в моей голове.

— Это я уже поняла. А Свете вы тоже динамики вставите?

— Не вижу в этом необходимости, у неё с головой всё в порядке.

— Да-а? — удивилась я, вспомнив расчленённых футболистов.

— Это что ещё за «да-а»? — оторвалась Света от хрюкающей и полулежащей на терпеливом Узочи Юли.

Мы ещё пообсуждали всякие рабочие моменты. Утвердили разбивку звонков по жанрам: БДСМ, вуайеризм, сётакон-лоликон и прочие отклонения. После чего Василий засобирался, сказав, что его ждут дома. Так мы с ним толком и не поговорили.

После его ухода мы вернули стол к диванам и развалились кружком на тёплом полу.

— Всё, пацаны, вы меня уморили, — сказал Демон, укладываясь на диване, — притащите мне одеялко из кладовки.