Узелки на шерстяной нити (СИ)

Гай не знал, сколько времени прошло. Он знал, что Марк мертв, он видел, как Сара ощупывала его, пыталась извлечь стрелу. Она что-то кричала, и бросились к ним Робин и Марион.

И вдруг все растворилось в тонком звоне, и в звон вплелось пение флейты – тихое, как зарождающаяся в виске боль. Гай видел, что все вокруг стало неясным, размытым и лишь в центре поля зрения сохраняло четкость – будто на все он смотрел сейчас через выпуклое стекло.

И соткавшийся из размытости человек в белом одеянии, черноволосый, с лисьей улыбкой и узковатыми глазами показался Гаю неотъемлемой частью этой новой, застывшей между мгновениями, между ударами сердца реальности.

- Все ниточки сошлись, - голос человека в белом журчал, как вода в ручейке, - все узелки распустились и готовы связать новые нити.

- Это ты… - Гай, вспомнив этого человека, вскочил с рычанием и бросился к нему, выхватывая на ходу меч. – Это ты виноват! Ты отправил нас сюда, чертов японец! Это из-за тебя…

- Поразительная проницательность, - ничуть не испугавшийся господин Абэ подялся в воздух, пропуская Гая, и приземлился возле тела Марка.

- Ничего нельзя сделать, Абэ-сан? – тихо спросила его Сара. Сил на ярость у нее сейчас не было – Марк, бездыханный, вытянувшийся на поросших травой древних булыжниках, был той реальностью, которой она никак не могла принять. А появившийся из ниоткуда человек – или не вполне человек, как подумалось вдруг Саре, - был ее последней надеждой.

- Можно, - с готовностью ответил японец. – И вы можете называть меня Сэймэй – в данный момент мне это имя больше подходит.

- Тогда…

- Я могу вернуть жизнь этому человеку, - японец встал. – Но лишь в обмен на другую жизнь.

При этих словах Назир с такой силой толкнул Мача вперед, что тот едва не пропахал носом.

- Это справедливо, - откликнулся Беллем.

- Но неправильно, - густой баритон Херна покрыл весь двор замка, будто удар большого колокола. – Возьми мою жизнь, колдун.

- Будем две старые глупые нежити, - эти слова он обратил к застывшему в изумлении Беллему.

Робин и сам не понял, как это вдруг Херн оказался лежащим рядом с телом этого… Назирового двойника. А диковинный пришелец расположился между ними и взмахнул широкими рукавами своего одеяния, как крыльями. И тонкое звенящее пение, разлитое в воздухе, стало звучнее, когда с губ пришельца слетали слова, которых никто не мог постичь. И словно сами камни, стены замка и сама земля вслед за колдуном затянула одну и ту же навязчивую ноту, от которой сжималось сердце. А колдун двигался, медленно, будто танцуя, и Робин завороженно следил за полетом его крыльев-рукавов.

И вдруг Херн пропал. Будто и не было его - только убитый зашевелился и приподнял голову, оглядев всех недоумевающим взглядом.

- Эгберт… - Беллем попытался крикнуть, но голос явно не повиновался ему. И барон совсем онемел, когда из-за полуосыпавшейся въездной арки вышел юноша лет двадцати в простом белом сюрко поверх кольчуги.

- Милорд Саймон? - улыбнулся он Беллему.

- Эгберт! – крикнул барон, бросаясь к нему - и вдруг оторопел, заметив, что вместо черной колдовской мантии вслед движению его взлетел алый плащ с белым прямым крестом. Остальные замерли, смотря, как вместо барона-чернокнижника перед ними предстал молодой черноволосый рыцарь.

- Мой… мой Эгберт…

- Милорд… Саймон… Саймон…

- Таки Сефер-Йецира знает лучше, что кому нужно, - проговорил Бен-Тальмон, когда молодой рыцарь и молодой оруженосец наконец приблизились друг к другу, и руки рыцаря в кольчужных перчатках легли на плечи оруженосца…

***

- И все, что у меня было с собой, осталось там? – Гай все еще не верил их возвращению, он охлопывал свои шорты плавки, будто что-то искал.

- А что тебе не хватает? – Сара, в своем черном купальнике, том самом, в котором они катались на скутере, уселась на мелководье по-турецки.

- Шутих, - серьезно ответил Гай, - с тем порошком, что ты делала… помнишь? С тех идиотов станется позапускать их или наглотаться порошка. Особенно тот… рыжий полудурок. А потом будет какой-нибудь ученый голову ломать, откуда в далеком прошлом могла случиться экологическая катастрофа.

- Ну, если ты считаешь, что аналог ЛСД приводит к катастрофе… - протянула Сара. Гай непонимающе взглянул на нее.

- Тот яд, что ты говорила… - начал он.

- Я его уничтожила, - быстро сказала Сара. – Он слишком… Слишком злой для того доброго времени.

***

Робин не знал, почему у него было порой такое ощущение, будто он что-то потерял. Все было как всегда – его парни, Марион, хитрый шериф. Только вот гон у зверья в этом году был какой-то удивительно долгий и бурный. Да порой и сами «веселые ребята», попив из ручья, бросались в чащу, обуреваемые таким безумным весельем, что потом сами не могли понять, чего такого веселого им примстилось. Да вот еще некоторые стали видеть обычных лесных зверей в разном цвете – то олень покажется зеленым, как роща в майский день, то кабан начнет отливать королевским пурпуром. В общем, странная весна в этом году, странная.

И наконец шериф, по слухам, собирался наконец обзавестись помощником, неким Гаем из Гизборна – кузина Джоновой уикхэмской подружки Мэг служила на шерифской кухне и почти всегда была в курсе ноттингемских новостей. Гон сказался и шерифе, как выразился Уилл. Робин, прекрасно знавший, как и многие в округе, о шерифских пристрастиях, расхохотался в ответ. Помощника только шерифу не хватало, скрасить одиночество!

Робин не слишком удивился, когда в один прекрасный день на лесной дороге показался всадник в рыцарском облачении, в сопровождении оруженосца. С наблюдательного дерева Робин разглядел, что проезжий уже переступил порог юности, у него были черные как смоль волосы, резкие черты и пронзительно голубые глаза, который мучительно что-то напомнили Робину. Он собирался было махнуть следившему с другого дерева Уиллу, но передумал. Пусть пока едет этот новоявленный шерифов помощничек. Там поглядим, сказал себе Робин, что за птица.

***

- Как ты думаешь, - Гай тоже уселся на ммелководье и обнял Сару, - мы будем все это помнить?

- Не знаю, - безмятежно ответила девушка, откидывая голову ему на плечо. – Мне кажется, будем. Кстати… - она глубоко вздохнула, словно собираясь с духом, - я хочу познакомить тебя с родителями и…

- И с твоим папой не будет плохо оттого, что ты встречаешься с гоем? - хихикнул Дитрих. И добавил очень серьезно: - Я боялся, что ты этого не скажешь…

…- Эгей! – зычный голос Марка прокатился вдоль пляжа, распугав даже мелких крабиков, выползших к урезу моря.

- Что еще надо этому?.. – пробормотала Сара Дитриху в самые губы, не открывая глаз.

- Бипер, - подлетел к ним Нейсс. – Эй, совесть имейте - хватит целоваться!

В его руках мигал желтовато-белым их рабочий бипер связи.

- «Папаша» вызывает, - Гай разом вскочил, стряхивая с себя беззаботность, как волк стряхивает снег со своей серой шкуры. – Вот и конец отпуска.

- Что-то срочное? – Сара задала Нейссу этот дежурный вопрос, заранее зная ответ: не срочного в их работе попросту не бывает.