Неживая, Немертвый (СИ)

Чудом не сорвавшись вниз, Нази, наконец, спрыгнула на пол, пристроила свечу на ближайший выступ и, обойдя предположительную вампирскую спальню кругом, что есть сил налегла на тяжелую каменную крышку, пытаясь сдвинуть ее с места.

Разумеется, у самих вампиров с их нечеловеческой силой не было никаких проблем, а вот Нази пришлось изрядно попотеть, прежде чем ей удалось, пыхтя, хоть немного сдвинуть крышку, образовав щель в пару ладоней шириной. На большее ее возможностей попросту не хватило, так что женщина, отдуваясь, на мгновение прижалась вспотевшим лбом к холодному камню.

Свет свечи выхватил из темноты «саркофага» сначала шелк обивки, а, когда Дарэм склонилась чуть ниже — бледное лицо старшего фон Кролока.

Если бы Нази точно не знала, что граф сейчас мертв еще больше обычного, она бы могла сказать, что он просто спит — настолько умиротворенным и безмятежным выглядело его лицо: длинные темные волосы разметались по алым подушкам, тонкие губы слегка приоткрыты… не хватало только звука мерного дыхания.

Облокотившись о край гроба, Нази Дарэм с какой-то бессильной тоской смотрела на существо, которое, вероятно, скоро намеревалось ее убить. Существо, которое по какой-то непонятной своей прихоти спасло ей жизнь. Существо, которое этой ночью могло уничтожить ее, пока она спала, а вместо этого просто оставило на столе единственные личные вещи, которые у нее вообще были.

«Либо я его, либо он меня, — напомнила себе Нази. — Третьего не дано.»

Она представила себе, как завтра спустится сюда с топором в руках.

— Да чтоб тебя! — с болью в голосе простонала Дарэм и, резко отвернувшись, принялась взбираться обратно на колоннаду.

========== Обоюдное изучение ==========

— Так значит, я имею честь принимать у себя дома охотника на вампиров? — задумчиво протянул граф, рассматривая мрачно сверлящую взглядом пламя в камине Нази с интересом энтомолога, неожиданно обнаружившего прямо у себя под носом редкое насекомое. — Думаю, во избежание неприятных недоразумений мне стоит повесить замок на двери склепа. Разумеется, если сегодня ты рассмотрела там все, что хотела, — столкнувшись с вопросительным взглядом женщины, Кролок пояснил: — Крышка. Ты не вернула ее на место. К тому же ты закапала воском мой камзол.

— Должно быть, старею, — криво усмехнувшись, покачала головой Дарэм. — Теряю былую хватку. Прошу прощения за испорченный камзол, Ваше Сиятельство.

Сказать, что Нази в этот момент была собой недовольна, значило не сказать вообще ничего. И ладно бы она являлась начинающим некромантом, из тех, кому еще простительна подобная неаккуратность, но у Дарэм с ее почти десятилетним стажем не было права допускать такие грубые, вульгарные ошибки. Уходя за грань, Винсент, кажется, унес с собой часть ее разума: ту самую, что отвечала за холодный расчет и скрупулезное внимание к малейшим деталям.

— Что ж, будем считать это реваншем за твою испорченную сорочку, — Кролок хмыкнул, а затем, посерьезнев, резко спросил: — Надеюсь, зрелище стоило затраченных тобой усилий?

Как ответить на этот вопрос, Дарэм понятия не имела, поэтому только покрепче стиснула подлокотники кресла и пожала плечами. Вампир, поднявшись со своего места, подался вперед, нависая над женщиной, точно неприступный утес над морской гладью, и ощущение это было столь угнетающим, что Нази поспешила встать, не желая смотреть на него снизу вверх. Впрочем, учитывая рост графа, положение Дарэм практически не изменилось.

Напряжение, мгновенно сгустившееся в воздухе между ней и Кролоком, было настолько велико, что, казалось, еще немного — и женщина наяву услышит его сухое потрескивание. Ледяные, жесткие пальцы тисками сжали ее плечо, и Дарэм потребовалась вся ее выдержка, чтобы не поморщиться от боли.

— Чем я был обязан приятности нашего дневного свидания, Нази? — негромко, но отчетливо поинтересовался граф. — И, поверь, я не советую тебе лгать. Впрочем, судя по тому, как испуганно сейчас колотится твое сердце, ты едва ли зашла пожелать мне доброго дня.

— Ваш «сон» слишком крепок, чтобы вы могли расслышать мои пожелания, — так спокойно, как только могла в данной ситуации, ответила Дарэм. — Потому я и пришла. Хотела как следует продумать запасные варианты.

— Намереваешься меня убить? — подчеркнуто учтиво осведомился Кролок с неприятной усмешкой.

— А ты меня? — Нази все же позволила себе проявить слабость и прикрыла глаза. Холодный и цепкий взгляд графа проникал, кажется, в самые дальние уголки подсознания, пробуждая дремлющие там тени, взывая к сохранившимся в каждом человеке с древних времен инстинктам. Инстинктам, которые заставляли людей ночами прятаться под сводами глубоких пещер или бежать что есть духу, заслышав в кустах тихие, крадущиеся шаги изготовившегося к броску хищника.

— Туше, — возле самого ее уха произнес граф, и пальцы на плече Дарэм разжались, а затем она ощутила их мягкое, почти невесомое прикосновение на собственном горле. — Но не тревожься, Нази, в склеп тебе в любом случае больше не попасть. Если ты собиралась что-то предпринять, стоило делать это сразу, а теперь уж не обессудь…

Граф задумчиво провел подушечкой пальца по часто бьющейся жилке на шее женщины. Голод, пробудившийся в нем с новой силой после визита к фроляйн Шагал, делал запах, исходящий от Дарэм, куда более привлекательным. То, что раньше казалось Кролоку отталкивающей горечью, теперь представлялось терпкостью, подобной той, которой обладает порой старый, долго настаивавшийся на травах вермут.

Женщина рядом с ним замерла, стараясь, кажется, даже не дышать.

— И, поскольку этот вопрос я полагаю исчерпанным, вернемся к изначальной теме нашей беседы, — как ни в чем не бывало проговорил граф, делая шаг назад и занимая свое прежнее место в кресле. — Не сочти за оскорбление, но ваша профессия с годами явно измельчала. В былые годы подобным занимались физически крепкие, хорошо обученные мужчины, благословленные церковью.

Нази некоторое время помолчала, потирая плечо и разглядывая мирно расположившегося напротив нее вампира: на губах светская полуулыбка, тонкие пальцы сложены «шпилем», край плаща, как всегда, небрежно переброшен через подлокотник.

Секунду назад Дарэм отчетливо дали понять, что, как бы далеко ни простирались границы любезности графа, и как бы ни было велико его мрачное обаяние, забываться Нази не следует. Она жива лишь до тех пор, пока не представляет для фон Кролока опасности.

Граф выжидательно приподнял брови, и Дарэм поняла, что тянет с ответом до неприличия долго.

— Наверное, потому, что у вас люди так до сих пор и не поняли, что для нашей профессии важна не столько физическая сила, сколько скорость реакции и доскональное знание противника, — очевидно, собравшись с мыслями, сказала Нази, и Кролок вынужден был признать, что в ее словах есть доля истины.

За то время, что он знал фрау Дарэм, он имел несколько возможностей подробно ее рассмотреть. Невысокий рост женщины дополнялся худощавостью, так что, беря Нази на руки, граф в буквальном смысле не ощущал ее веса, однако слабой или истощенной Дарэм странным образом не казалась. Скорее своим телосложением она напоминала графу охотничью борзую, способную гнать дичь часами, мчась по лесу впереди всадников.

— Так или иначе, я не охотник на вампиров, — тем временем продолжала Нази. — Я некромант, а наша специальность предполагает многие умения. Мы боремся с разного рода нежитью, в число которой, естественно, попадают и носферату. Но, кроме этого, мы связываемся с умершими, изгоняем духов, спасаем жизни людей в тех случаях, когда лекари умывают руки, создаем артефакты и защитные амулеты. Ну и охотимся на своих же «коллег», в случаях, когда те начинают пользоваться своей силой и умениями в неблагих целях — такое периодически случается…

— Насколько мне известно, фрау Дарэм, некромантия — это нечто вроде сорта гаданий, во время которых взывают к мертвым. Эффективность и действенность этого метода лично у меня всегда вызывала сомнения, равно как и у любого трезвомыслящего существа, — фон Кролок пожал плечами. В его сознании слово «некромант» вызывало стойкие ассоциации с мрачными шарлатанами, утверждающими, что они могут слышать голоса с того света и наводить порчу.