Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

- Здесь нам места нет, – пропыхтел он, толкая и толкая камень рыжего парня. – Нам надо туда. Нам обоим. Я чувствую.

- Бесполезно. Их уже не спасти. Фиксируйте, время смерти – восемь часов тридцать две...

- А ну стоять! – женский голос заставил подпрыгнуть врачей, что пытались спасти двух участников Телешоу. На нечеловеческой скорости к ним приближалась девушка в кожаной куртке, тяжелых ботинках и драных джинсах. Выглядела она более чем угрожающе. Утонченный мужчина в белом халате и чуть придурковатом виде на ее фоне выглядел особенно комично, а последний член трио – девушка в пиджаке, узкой юбке и на высоких каблуках – завершал абсурдную картину.

- Есть еще шанс! – провозгласила представительница панк-направления.

- Массаж сердца не помогает, времени прошло слишком много, мозг уже… – взялась было объяснять одна из медсестер, видимо решившая, что девушка – убитая горем знакомая одного из погибших. Но та и слушать ничего не стала.

- Босс, они мне мешают! – сообщила она, кивая в сторону врачей. Не успели те всполошиться, как Нил Хоуни собственной персоной буквально смел людей с дороги, пропуская Геру вперед к остывающим телам.

- Вы ничего не сможете сделать! Это невозможно! – продолжала уже верещать медсестра, возмущенная подобным поведением ворвавшихся в студию незнакомцев.

- Это мы еще посмотрим! – ухмыльнулась Гера, потирая ладони, между которыми уже полыхало фиолетовое пламя.

Шут не был бы Шутом, если бы не находился в гуще событий, при этом оставаясь никем незамеченным. Он с самого начала шоу сидел на арматуре над сценой, наблюдая, как жуткая трагедия разворачивается на глазах у всего мира. Нарастающая суматоха заставляла его неустанно улыбаться. Все получилось даже лучше, чем он предполагал. Паника, истерия и всеобщий восторг, скрытый за наигранным сожалением: человеческая природа во всей своей красе.

Одно лишь Шута чуть-чуть нервировало – Король, который посмел уйти из этого мира на столь длительное время.

- Давайте же, Ваше Величество, – шептал Шут себе под нос, свешиваясь с арматуры и будто стараясь коснуться Найтарусса Макка, распластанного в десятках метрах под ним. – Не верю, что вы не способны справиться с этим. Разве что… – Шута осенила жутковатая мысль, от которой он на мгновение потерял равновесие и чуть не упал с арматуры. – Нет… – тихо запротестовал он, сжимая один из свисающих с капюшона помпонов. – Нет, вы не посмеете! Ради такого, как он?! Все из-за него?! Цельность мира променять на жизнь одного-единственного человека?! Это не по-королевски! Бросьте его! Немедленно бросьте его и вернитесь ко мне! Вернитесь к миру, пока еще не стало слишком поздно!

Вот только Шута никто не слышал и не слушал. Король свой выбор уже сделал.

- Ты уверена? – только и успел воскликнуть Нил.

- А черт их знает! – лишь отмахнулась Гера, с силой ударяя охваченными пламенем ладонями по грудным клеткам обоих скончавшихся. Фиолетовые искры пронзили холодные тела, в мгновение потекли по их венам, проникая во внутренние органы, в сухожилия и мышцы, жировые прослойки и кости.

- Я читала об экспериментах с фиолетовым пламенем. Знаете, что оно делает? Полностью обновляет организм, заставляя клетки делиться с такой бешеной скоростью, что живое существо попросту не выдерживает напряжения, – прошептала она в заметной тишине, которая настала в момент, когда окружающие люди заметили опасное фиолетовое пламя в руках наглой девицы. Медсестра, что до того пыталась было возмущаться, тут же замолкла, один из врачей хлопнулся в обморок, а мимо бежавшая сотрудница Телешоу взвизгнула, но к себе этим ничьего внимания не привлекла.

- Когда пламя добирается до мозга, оно выжигает его и обновляет. Но из-за присутствующей и без него деятельности мозг, не способный справиться с нахлынувшим количеством информации, спекается в буквальном смысле слова. Но что, если он уже отключен? Такие эксперименты запретили до того, как интересующиеся ученые взялись за практическое изучение материала. Посчитали их антигуманными. Что ж, у нас есть шанс стать первооткрывателями, – проговорила девушка, пятясь от двух то и дело сверкающих фиолетовым тел.

- Но что, если дело не в физическом состоянии? – решив оставить вопросы по поводу пламени и причастности Геры ко всему этому на потом, осторожно спросила Ксин.

- Тогда пламя станет для них маяком, ведь оно работает не только на физическом уровне. Ведь это, если честно, и не пламя вовсе.

Волк уже и не помнил, как долго толкал камень хрупкого парня. Быть может, пару лет или целую жизнь. Бывало, он даже забывал о цели, с которой делал всё это.

Зачем?

Задавался волк вопросом.

К чему все это приведет?

Недоумевал он.

Почему бы просто не остановиться и не оставить всё как есть?

Вопрос, которым задавался почти каждый, кто сталкивался с непреодолимым.

И наконец:

Почему я все еще рядом с этим человеком, когда давно мог уйти? Один?

Вопрос, не лишенный истины, ведь волк действительно мог уйти из зацикленной реальности еще тысячу лет назад! Побороть в себе звериные инстинкты, подавить вылезающие наружу страхи и избавиться от фальшивых оков искусственной вселенной. Если бы не Он. Не это рыжее создание, покрытое веснушками с головы и до самых пят. В некоторой степени уродливое и в той же мере притягательное и необходимое зверю, будто воздух.

За рыжим парнем волк и ринулся, его и хотел спасти, а в результате потерял себя, забыл собственную суть, поддался диким инстинктам. Самостоятельно вернуться зверь бы уже не смог. И тогда пришел он – фиолетовый свет, который начали излучать врата. Он пробудил в волке память о человеческом обличье, побудил зверя вспомнить.

Свет манил его к вратам и теперь. Всё сильнее и настойчивее. Но как бы волку ни хотелось кинуться к зовущим вспышкам света, он продолжал толкать и толкать валун рыжего создания, потому что одно он понимал, как ничто другое – без пленительного создания волк уходить не собирался. И решение было окончательным.

- Давай же… Давай же – давай же – давай же! – шептал Шут, не мигая взирая на Найта. – Давай же, возвращайся, иначе все мои усилия к чертям собачьим! Немедленно приди в себя! Брось его! Он слабак! Он не справился! Снова не справился, черт бы его подрал! Брось его и иди же скорее ко мне, мой король! Умоляю… Иначе всем нам конец.

- Неужели мы все же добрались? – еле слышно выговорил худой парень, удивленно взирая на огромные врата, вершина которых пряталась за облаками. – Мы так долго шли, что я уже не помню, с чего всё началось, – слабо улыбнулся он.

- Главное, что я не забыл, – вздохнул Волк, разминая спину. – Этот камень… Он кошмарен, ты в курсе?

- Более чем, – кивнул рыжий парень. – Ты еще не знаешь, что таится внутри.

- Так расскажи, – уже не в первый раз попросил волк.

- Нет, – привычно отказался парень. – Пока не время. Сейчас нам нужно преодолеть врата, не так ли? Ведь фиолетовые вспышки, о которых ты мне рассказывал, за годы нашего странствования почти исчезли. Или сейчас, или никогда?

Волк кивнул, так же взирая на огромные врата, а затем перевел взгляд на небольшую табличку, что возвышалась прямо перед ними на тонком деревянном основании:

«Осторожно, реальность!» – гласила надпись.

- Мне тревожно, – признался рыжий парень, поежившись. – И почему-то все меньше хочется идти туда.

- Мне тоже, – согласился волк, так же ощущая все нарастающее давление.

- Мы могли бы остаться… – с надеждой проговорил рыжий.

- Могли бы. Но не останемся, – возразил волк, подходя к табличке и проводя когтями по надписи. – Зачем нам вечность в неведенье?

- Эту вечность мы могли бы провести Вместе, – возразил рыжий.

- Нет, – нахмурился волк, – пока мы здесь, ты никогда не станешь моим, – вздохнул он, а затем подошел к уже привычному камню и начал толкать его к вратам.