В поисках будущего (СИ)

— И я скажу ей, что ты специально накормил меня сырыми яйцами, чтобы убить.

Я открываю один глаз и смотрю на него. Если бы это был какой-то другой ребенок, это было бы забавно, но это Лэндон, и он полностью серьезен. Наконец, я вздыхаю и открываю второй глаз. Я машу палочкой в сторону книжной полки и легко хватаю книгу, которая ко мне прилетела. Протягиваю ее ему.

— На, тренируйся читать.

Он смотрит на меня так, будто я какой-то слизняк, полностью тупой, с ног до головы.

— Мне не нужно тренироваться читать, — значительно говорит он. Но берет книгу, когда я толкаю ее к нему и выхватываю недоеденный сэндвич. — Эй!

— Не хочу, чтобы ты умер, — бормочу я с набитым ртом. — Читай.

Он грозно смотрит на меня, пока я приканчиваю сэндвич, но садится у кофейного столика и открывает книгу. Не знаю, что за книга, и мне плевать. Я просто хочу спать…

Думаю, в этом я добился успеха, потому что следующее, что я осознаю — как кто-то стучит в мою дверь. Лэндон отрубился, лежа головой на открытой книге. Он намного милее, когда спит — выглядит почти человеческим ребенком, а не демоном. Я силой поднимаю себя, следя за тем, чтобы не потревожить его, и иду открывать дверь.

Да.

Это тетя Гермиона пришла избавить меня от обязанности приглядывать за дьяволом во плоти. Двое громил из моего отдела держатся в нескольких метрах от нее. Я поднимаю руку, чтобы поприветствовать их, и они кивают в ответ на этот жест, но оба выглядят намного серьезнее, чем были бы на любом другом занятии. Но авроры готовы расшибиться, чтобы получить работу в министерской охране, и теперь они ведут себя с таким фальшивым профессионализмом, что это почти забавно. Почти.

— Ох, спасибо тебе! — она выглядит запыхавшейся и изможденной, когда проходит в мою квартиру, оставляя своих охранников за дверью. — Ты просто спас мне жизнь! — она хватает меня за плечи и с благодарностью клюет меня в щеку.

— Лэндон спит, — говорю я ей, прежде чем она начнет криком звать его.

— О, замечательно, — тут же понижает она голос. — Он был немного раздражен, когда я разбудила его утром. Думаю, он не выспался.

Ага. Как будто этому мальцу нужно оправдание, чтобы раздражаться. Но я этого не говорю конечно, а лишь киваю и задумываюсь, а видит ли она, что я тоже хочу спать? В конце концов, это не Лэндон только что отстоял двенадцатичасовую ночную смену, верно?

— Я хотела спросить тебя, — она останавливается на секунду, чтобы перевести дыхание. Клянусь, она все время бежит. — Ты что-нибудь слышал от Роуз в последние дни?

— Неделю назад, наверное, — я облокачиваюсь о косяк, а она рассеянно разглядывает ногти.

— Я тоже давно от нее ничего не получала, — она хмурится. — Я о ней немного волнуюсь.

— Она в порядке, уверен. Не знаю, может стоит спросить Скорпиуса? Уверен, с ним она говорит…

— Мне кажется, она несчастна, и я волнуюсь.

Я не закатываю глаза, но мне этого хочется. Не поймите меня неверно, я люблю Роуз, может даже больше, чем кого-либо еще в целом мире, но я все о ней знаю. И я знаю, что она не заслуживает и половины того беспокойства, что люди на нее тратят. Она делает такую фигню специально, по плану. Да, она, наверное, несчастна, и да, я думаю, она расстроена. Но она знает, что делает, когда игнорирует письма своей матери и заставляет ее волноваться без нужды. Роуз никто иная, как манипуляторша, и она точно знает, как играть с людьми и как добиваться сочувствия, которого не заслуживает. Ей не следовало прекращать свою терапию, потому что может она и выросла, но ее внутренние склонности к психозам все еще на месте (ну ладно, может я немного драматизирую).

И так как я полная ей противоположность, у меня нет другого выбора, и я играю роль озабоченного племянника и заверяю ее мать, что она в порядке:

— У нее все в порядке, — обещаю я. — Она просто действительно занята учебой на этом курсе. Она действительно очень загружена.

На самом деле я понятия не имею, какая у нее нагрузка, потому что Роуз не говорит со мной, чтобы я мог узнать что-то типа того, но тете Гермионе этого знать не следует.

Она кивает и улыбается самой лучшей из фальшивых улыбок:

— Хорошо. Ну отлично. Я заберу Лэндона, а ты отдохни, выглядишь вымотанным.

Ну спасибо, что заметила после того, как спихнула на меня своего ребенка.

— Спасибо, — я натягиваю собственную фальшивую улыбку. — Я немного устал.

Она идет туда, где на столе отрубился Лэндон, и наклоняется, чтобы его поднять. Хорошо, что он еще маленький для своего возраста, так что она сама может поднять его довольно легко. Он бормочет что-то нечеткое и немедленно прячет свое лицо в ее шее. Она целует его в макушку и приглаживает кудри, и это просто смешно, каким нормальным он вот так выглядит. Если бы он только мог спать все время.

Она тянется, чтобы снова поцеловать меня в щеку.

— Спасибо, — серьезно говорит она. — Правда, ты спас мне жизнь.

Я пожимаю плечами и выдавливаю полуулыбку.

— Нет проблем.

— Если будешь писать Роуз, скажи, чтобы написала матери, — она смеется, но я слышу, что смех этот нервный и неискренний.

— Сделаю, — обещаю я.

Она кивает и приподнимает руку так высоко, как может, чтобы помахать на прощание:

— Люблю тебя.

— И я, — я придерживаю дверь и машу, пока она идет вниз по лестнице к ожидающим ее телохранителям.

И когда я закрываю дверь и иду к спальне, я не могу немного не злиться на Роуз. Не понимаю, зачем она делает половину того, что делает, но я действительно не понимаю, зачем она специально заставляет свою мать страдать?

Интересно, сколько времени понадобится, пока ее мать окончательно сорвется?

========== Глава 5. Роуз. 16 октября ==========

— Ты ведь не пойдешь в этих туфлях, да?

Я смотрю на свои коричневые туфли на плоской подошве, потом на Лолу, которая смотрит на те же туфли, и в ее взгляде что-то близкое к отвращению.

— А что с ними не так?

— Все нормально, — поднимает она глаза, — если ты монашка.

Я вздыхаю и скидываю туфли.

— Я просто хотела, чтобы было комфортно, — бормочу я, отталкивая их ногой.

— Мужчины не любят комфорт, — знающим голосом говорит она. — Мужчины любят каблуки.

— Не тогда, когда они невысокие…

Лола закатывает глаза:

— Он не настолько маленький.