Возвышение падших (СИ)

— Султанша, — приветственно отозвалась Селин Султан.

Хюррем Султан горько ухмыльнулась, оглядевшись в материнских покоях, которые заняла какая-то рабыня. После она нахмурилась, заметив жемчужную диадему на темноволосой голове полной женщины, что вежливо ей улыбалась.

— Прими мои поздравления, хатун. Тебе повезло, ведь редко простую рабыню назначают на пост самой управляющей гарема.

Селин Султан, вспыхнув смущённым румянцем, сложила руки перед собой в замок и степенно кивнула.

— Благодарю. Для меня это — великая честь. Я постараюсь оправдать доверие нашего Повелителя.

— Ты ведь понимаешь, что эти обязанности тебе не по силам? — насмешливо произнесла Хюррем Султан.

— Кому же они по силам, согласно твоему мнению, Хюррем? — неожиданно раздался женский голос со стороны дверей.

Хюррем Султан, вспыхнув негодованием, обернулась к вошедшим женщинам. Фатьма Султан, пронзая её своими чёрными глазами, вошла в опочивальню вместе с беременной Эсен-хатун.

Селин Султан взволнованно взглянула на Фатьму Султан, вступившуюся за неё. Может, ей послышалось? Прежде её вообще никто не замечал. Странно, что всё это изменилось в один день.

— Ни одной из тех женщин, что живут в Топ Капы, — надменно ответила Хюррем.

— Ты излишне категорична, Хюррем, — покачала черноволосой головой Фатьма Султан. — Повелитель считает иначе и, поверь, его мнение выше мнения всех нас, даже если бы мы были правы. Так что… Придётся нам смириться.

— Миритесь. А я никогда не соглашаюсь на меньшее. И мнение моё, в отличие от вашего, будет услышано. Тогда-то управляющей гарема станет та, что действительно достойна этого титула.

Хюррем Султан, вскинув острый подбородок, покинула покои, и Эсен с Селин вынужденно поклонились ей в след. После все присутствующие облегчённо переглянулись.

— Спасибо вам, госпожа, за то, что вступились.

— Будь готова к таким нападкам, — слащаво улыбнулась Фатьма Султан. — Подобная власть опасна тем, что ввергает её носителя в опалу завистников и недоброжелателей.

— Не уверена, что мне удастся с этим справиться… — неуверенно произнесла Селин, очевидно, нуждаясь в приободрении.

— Ты всё же постарайся. Кстати, прими наши с Эсен поздравления. Повелитель даровал тебе высочайшую привилегию в гареме. Если возникнут какие-нибудь трудности, то смело обращайся ко мне или к Эсен-хатун, которая сможет разрешить вопрос при встрече с Повелителем.

Селин Султан искренне благодарно улыбнулась, изумлённая подобным отношением к ней.

Фатьма Султан перевела взгляд чёрных глаз ко смущённой маленькой Фатьме, стоящей рядом с матерью, и тепло улыбнулась ей. Эсен, пребывая в растерянности, тоскливо осмотрелась в покоях, скучая по царственной и мудрой Шах Султан.

Дворец санджак-бея в Амасье. Покои Дэфне Султан.

Счастливая и будто цветущая Филиз-хатун этим утром вернулась в покои своей госпожи только к полудню. Её тёмные волосы были спутаны, а серые глаза блестели. Видя это, Низис-хатун, сидящая в покоях, завистливо вздохнула.

— Где Дэфне Султан? — не увидев госпожи, спросила Филиз.

— Ушла, — язвительно ответила Низис. — Просила передать тебе свои извинения за то, что не отчиталась.

Филиз-хатун недовольно нахмурилась от яда в её голосе. Зарождающуюся ссору прервала Миршэ-калфа, вовремя вошедшая в опочивальню.

— Приберись в покоях, Низис, пока госпожа отсутствует. А ты, Филиз, иди за мной. Дэфне Султан велела переселить тебя на этаж фавориток. Хочешь взглянуть на свою новую комнату?

Филиз, радостно кивнув, самодовольно взглянула на вспыхнувшую негодованием Низис и вышла из покоев следом за калфой.

Амасья. Мечеть султана Баязида.

День выдался пасмурным, слегка накрапывал дождь и прохладный ветер вился, поднимая пыль и опадающие листья. Дэфне Султан и Айше Султан, держась под руки, медленно брели по вымощенным камнем дорожкам в сторону могил Шехзаде Селима и его сына, Коркута.

— Это место навевает на меня тоску… — призналась Дэфне Султан, осматриваясь и явственно ощущая прилив меланхолии.

— Здесь очень красиво, госпожа.

Наконец, подойдя к двум надгробиям, они недоуменно переглянулись, заметив стоящую у них женщину в синем дорожном одеянии. Из-под голубого платка выглядывали длинные золотисто-светлые волосы.

Вглядевшись в их редкий оттенок, Дэфне Султан вспомнила о Севен Султан, которая была его обладательницей. Но после, когда женщина обернулась к ним через плечо, с содроганием и неверием узнала в ней Нурбахар Султан.

Ошеломленно выдохнув, она медленно приблизилась к явно напрягшейся женщине и всмотрелась в её лицо.

— Аллах сохрани… Нурбахар Султан?

Та, прикрыв своё лицо голубым платком, мрачно насупилась и попыталась уйти.

— Вы обознались, хатун.

Дэфне Султан мягко коснулась её плеча, тем самым останавливая.

— Прошу вас, подождите.

Золотоволосая женщина остановилась, обернувшись закрытым под платком лицом к той. Айше Султан, стоя в стороне, напряжённо наблюдала за происходящим.

— Чего вы от меня хотите? — недовольно спросила женщина.

— Вам удалось избежать казни? — прошептала Дэфне Султан, узнав и голос госпожи. — Я вас узнала… Поверить не могу!

— Надеюсь, вам хватит ума не сообщать об этом кому-нибудь? — сдавшись, процедила Нурбахар Султан.

— Разумеется, нет. Если вы так желаете, то я принимаю вашу волю. Позволите ли сопроводить вас во дворец? Я — Дэфне Султан, жена Повелителя и мать Шехзаде Баязида. Я не причиню вам вреда.

— Мне нужно возвращаться в Эрзурум, — отрицательно покачав светловолосой головой, ответила та.

— Так Севен Султан известно о вас?

— Думаю, мне стоит идти, — не желая отвечать на вопросы, произнесла Нурбахар Султан. — Всего хорошего.

Она снова попыталась уйти, но Дэфне Султан опять остановила её.

— Путь из Эрзурума в Амасью был долгим и вы, должно быть, утомились. Погостите в нашем дворце. О том, кто вы, будем знать лишь я и Айше Султан. Мы обязуемся, что будем хранить вашу тайну. Своему сыну я скажу, что вы были калфой в Топ Капы и, узнав вас на рынке, я попросила вас погостить во дворце, памятуя о нашей старой дружбе.

Нурбахар Султан неуверенно помолчала, а после кивнула, неохотно соглашаясь из-за того, что ехать обратно в Эрзурум она была уже не в силах.

Дворец санджак-бея в Эрзуруме.

Севен Султан, всхлипывая и плача, крепко обнимала за плечи своего мужа. Ощущение тоски и одиночества уже завладело ею, она боялась расставаться впервые и так надолго. Война есть война — убийства, кровь и смерть.

— Не переживай столь сильно, Севен, — поцеловав её в губы, проговорил Осман с тёплой улыбкой на лице. — Мы же не навсегда прощаемся…

Севен Султан, мягко отпрянув, заглянула в родные льдисто-серые глаза улыбающегося мужа.

— Военный поход длится если не год, то несколько лет… Я с ума сойду от тоски по тебе!

Осман, мягко рассмеявшись, поцеловал жену в лоб и отстранился, поправляя задравшийся от объятий воротник походного кафтана.

— Зато, вернувшись, я смогу взять на руки нашего ребенка. Не печалься. Я буду писать тебе письма.

Не сдержав сердечного порыва, Севен Султан снова обняла мужа.

— Мне пора, — поцеловав её руки, неохотно произнёс Осман. — Не печалься.

Улыбнувшись напоследок, он покинул покои. Утерев горячие слёзы со своего лица, Севен волнительно подошла к окну и с тоской в голубых глазах наблюдала за тем, как Осман взобрался на лошадь и вместе с эскортом покинул дворец, а после и Эрзурум, отправляясь в столицу.

Отчего-то тоска и ощущение потери бередили сердце Севен Султан. Приложив руку к своему животу, она шумно выдохнула в попытке успокоиться. Волнения был опасны для ребёнка. Потревожив её, в покои, постучавшись, вошла Назлы-хатун, держа в руках дымящийся поднос с едой.

— Поешьте, госпожа. В вашем положении нужно следить за здоровьем.

Дворец санджак-бея в Манисе. Комната Айсан-хатун.

Айсан-хатун, стоя у настенного зеркала, расчесывала свои длинные чёрные волосы. Несмотря на своё заточение, она была вполне довольна жизнью. Конечно, Шехзаде Сулеймана она больше не видела с той ночи, но она была уверена, что он её не забудет.