По велению сердца

Кэрри застыла на месте, вытаращив глаза.

– Все в порядке, – успокоила ее Марша. – Пожалуйста, подайте мне завтрак, хотя я совсем не хочу есть. Я в плену у дракона. Нужно же когда-то побеждать и дракону.

Кэрри поставила поднос хозяйке на колени.

Марша скосила глаза на Алису, которая, казалось, не имела ничего против, чтобы ее сравнивали со сказочным пресмыкающимся, которое в любую минуту готово дохнуть огнем.

– Вот так-то лучше, – со счастливой улыбкой сказала Алиса, когда Марша попробовала содовый хлеб.

Действительно, это было изумительно вкусно.

После приезда в Ирландию у Марши пропал аппетит. Она тосковала, не находила себе места. Как ни старалась она войти в круг рутинных занятий, которыми всегда наслаждалась, живя в Бэллибруке, на сердце по-прежнему лежала тяжесть. И дни проходили скучно – ни покоя, ни радости, как бывало раньше.

Единственное, что не давало Марше окончательно пасть духом, это поиск школы в Дублине, куда она писала письма в надежде найти место учительницы в одной из них. Впервые в жизни она воспользовалась репутацией отца, которого в Дублине знали и любили. Его имя придавало ей вес. Разумеется, у Марши не было рекомендательных писем от Лизандры, чтобы облегчить поиски места. Напротив, ее загадочное исчезновение из Оук-Холла могло стать камнем преткновения.

Кэрри как раз заканчивала укладывать волосы Марши, когда в дверь спальни постучали.

– Входите! – крикнула Марша.

Появилась еще одна горничная, красивая девушка, с которой Кэрри была очень рада познакомиться.

– Миледи, к вам посетительница. Она в красной гостиной, – сказала горничная. – Ее зовут Эйслин Бреннан. Она простая девушка, как я, но у нее прекрасные манеры. Я бы отдала все на свете, чтобы иметь такое шафранно-желтое платье. Она приехала в наемной карете, да только ее недавно покрасили, и кучер очень нарядный.

Марша улыбнулась Кэрри, глядя на ее отражение в зеркале.

– Не знаю никакой Эйслин, – сказала она. – Она сказала, зачем приехала?

– Ни словечком не обмолвилась, миледи, – ответила горничная. – Если хотите, я скажу мистеру Колхауну, чтобы вывел ее вон.

Марша встала из-за туалетного столика.

– В этом нет необходимости. Надо взглянуть хотя бы на это замечательное шафрановое платье.

Минуту спустя, когда Марша увидела посетительницу, ее сердце екнуло в груди, но не из-за платья, хотя оно было очень красивым. Гостья стояла напротив одного из огромных окон и дрожала с головы до ног.

– Почему бы вам не присесть рядом со мной? – Марша опустилась на диван и сделала приглашающий жест рукой.

Посетительница медленно приблизилась. Марша до этого видела ее всего один раз, в лондонском доме лорда Чедвика. Сегодня она выглядела вовсе не как девушка в услужении. Марша приняла бы ее скорее за продавщицу или даже за супругу мелкого предпринимателя, например, пекаря, сапожника или хозяина постоялого двора.

Мисс Бреннан робко села рядом с Маршей. От нее исходил слабый аромат фиалок. Рассмотрев ее вблизи, Марша отметила, что мисс Бреннан не просто хороша собой – гладкая светлая кожа, корона густых волос, – она еще и ее ровесница.

– Благодарю за визит, мисс Бреннан, – сказала Марша с любезной улыбкой. Сейчас она играла роль хозяйки имения Бэллибрук – как ее мать, тепло приветствовала каждого, кто приходил с визитом, невзирая на уныние, которое завладело ее душой. – Что вы делаете здесь, вдалеке от Лондона?

Мисс Бреннан ответила мимолетной улыбкой.

– Это долгая история. – Она вздохнула. – Вот зачем я здесь – хочу объяснить вам кое-что. Думаю, будет интересно.

– Вот как?

– Именно. И я благодарю вас, что приняли меня, хотя я не представила никаких рекомендательных писем. Вчера я ехала целый день, чтобы добраться к вам из моего Друмри. Провела ночь в «Дрейк-инн», что в Финлоу. После визита к вам мне сразу же нужно ехать назад в Друмри, так что я не отниму у вас много времени.

– Прошу вас, не беспокойтесь, – заверила ее Марша, – хотя, должна признаться, что несколько сбита с толку. Можно, я буду звать вас Эйслин?

– Конечно, миледи. – Эйслин прикусила нижнюю губу. – Я получила письмо от моей подруги Маргарет, которая все еще служит у лорда Чедвика. Она пишет, что его сердце разбито.

Марша изменилась в лице.

– Эйслин, наверное, нам не стоит говорить на столь личные темы. Что-нибудь еще?

Девушка покраснела.

– Простите, миледи. Когда я прочитала письмо от Маргарет, то сразу подумала, что должна немедленно с вами увидеться. Прошу вас, позвольте сказать то, ради чего я приехала. Я и в мыслях не имею вас оскорбить. Клянусь, что потом оставлю вас и не побеспокою снова.

– Очень хорошо. – Марша приготовилась слушать.

Эйслин принялась разглядывать собственное платье, словно собираясь с духом.

– Говорите же, – тихо велела Марша.

Наконец Эйслин снова взглянула ей в глаза.

– На мне это чудесное платье, а в кармане звенят деньги – в первый раз в моей жизни. И все потому, что лорд Чедвик, когда я покидала его дом, заплатил мне вчетверо больше против моего жалованья за четыре года за то, что я заботилась о Джо – его сыночке и моем дорогом ягненочке – с пеленок.

– Боже! – воскликнула Марша, сгорая от любопытства. – Очень щедро со стороны графа.

– Позвольте рассказать, почему он так поступил, – сказала Эйслин с растущим воодушевлением. – Он думает, меня вынудили семейные обстоятельства. Но на самом деле все из-за его брата. – Она вздернула подбородок. – Его брат Финн и я… У нас была связь. – Поморщившись, она отвернулась. Затем посмотрела на Маршу – как-то она восприняла эту новость?

– Ясно. – Марша ни на миг не могла допустить, чтобы кто-то застиг ее врасплох, но, разумеется, она была шокирована. Не дело, чтобы Эйслин рассказывала ей о своей связи с Финном. Тем не менее ей хотелось узнать больше. – Что именно вы сказали лорду Чедвику?

Эйслин поджала губы.

– Что моя сестра тяжело больна и скоро умрет и мне придется жить в Ирландии, чтобы воспитывать ее детей. – Глаза Эйслин заблестели. – Мне не хотелось его обманывать, но я боялась сказать правду. Граф такой хороший, такой добрый, миледи! Я знала, что это известие разобьет ему сердце.

– Да, он очень хороший. – Эти слова дались Марше с трудом. Как же она тосковала по нему!

– А вот его брат – это угроза обществу. Не знаю, как меня угораздило в него влюбиться? – Эйслин вздохнула. – Но, миледи, он был такой милашка!

– Я… знаю, – с чувством произнесла Марша. – Он умеет быть очаровательным.

– Он улыбался мне так, будто я единственная девушка на свете, – торопливо сказала Эйслин. – Хотя он джентльмен, а я служанка. – На ее лбу залегла горестная складка. – Поверить не могу, что так попалась!

– Эйслин, – Марша сжала руку посетительницы, – надеюсь, вы быстро оправились от сердечной раны?

– Нет, я была очень несчастна. Мне пришлось оставить место у лорда Чедвика, то есть покинуть Джо. Я просто не могла больше видеть этого мистера Латтимора. И не могла обманывать графа. Если бы он знал, что я была с его братом… Конечно, так не должно было случиться. Не так ли?

– Я понимаю. – У них с Эйслин оказалось много общего, несмотря на разницу в общественном положении. Две девушки, полюбившие не того парня…

– Итак, миледи. – Эйслин расправила плечи. – Маргарет написала мне, что призналась лорду Чедвику, как все было на самом деле. И он выгнал брата из дому.

От такой новости сердце Марши пустилось вскачь.

– Я слышала об этом, но не знала, по какой причине они поссорились.

Эйслин кивнула.

– Мистеру Латтимору отказано раз и навсегда. Маргарет, похоже, думает, что он прирожденный соблазнитель.

– Как грустно, что бывают на свете такие мужчины, – пробормотала Марша. Впервые в жизни она смогла бесстрастно взглянуть на то, что произошло у нее с Финном, без боли и обиды.

– Точно. – Глаза Эйслин расширились. – Но это еще не все новости. Не далее как два дня назад я получила письмо от самого лорда Чедвика. Он пишет, что совсем не сердится на меня. Винит брата за то, что меня соблазнил. И рад, что у меня, таким образом, нет умирающей сестры. А еще пишет, что я все равно заработала мои деньги и могу оставить их себе. Благослови его, Господь.