По велению сердца

– Не волнуйтесь, – негромко окликнула она Дункана. – Вместе мы его найдем. Я чувствую, что найдем.

Они поскакали по улице бок обок.

Дункану не хотелось признаваться самому себе, что ее присутствие принесло ему облегчение и придало некоторую уверенность.

– Мы проверим один из его недавних адресов, – сказал он, стараясь придерживаться деловитого тона. – Постоялые дворы уже проверяют. Поисковую партию возглавляют ваш старший брат и его кузен.

Двадцатью минутами позже они обнаружили лавку галантерейщика неподалеку от собора Святого Павла. Но тут вышла осечка – никто не знал человека по имени Финниан Латтимор, который жил бы над этой лавкой.

Однако через десять минут они нашли еще одного галантерейщика, в двух кварталах от первого. Того, которого искали.

– Я выгнал его еще вчера, – сказал хозяин. – Он не платил.

Итак, Финн отчаянно нуждался.

– Вы не виноваты, – заверил Дункан торговца, бросив пару соверенов ему на прилавок. – Это покроет долг?

Галантерейщик проворно схватил монеты.

– О да, милорд, – радостно воскликнул он.

– Не знаете, куда он мог пойти?

– Гм. – Торговец барабанил пальцами по прилавку.

На один краткий миг Дункан встретился глазами с Маршей. Как будто и не было между ними разлада! Их связывало чувство, искреннее и сильное. Восхитительное открытие! Но сейчас не время было об этом думать.

– А! – Галантерейщик хлопнул ладонью по прилавку. – Он сказал, что переезжает к какой-то пожилой супружеской чете. Сказал, что с ними будет проще договориться, чем со мной.

Дункан невесело рассмеялся.

– Полагаю, на самом деле он выразился грубее, не так ли?

Галантерейщик посмотрел на Маршу.

– Да. Уж он разошелся, уверяю вас.

– Он сказал что-нибудь еще? – спросила Марша.

– Нет, – ответил торговец.

– Зато он сказал кое-что мне, – послышался довольно грубый женский голос из-за полок.

– Что же, любовь моя? – крикнул галантерейщик супруге.

– Сказал, что она готовит куда лучше моего! – сердито крикнула та в ответ.

– Э-э, – сказал галантерейщик, – вот грубиян! Ты готовишь лучше всех на свете. – И он схватился за шею, подмигнув Дункану.

– Я все вижу, – угрожающе сказала его жена.

Галантерейщик побагровел, как свекла.

– Вот так-то, милорд. Думаю, вам лучше уйти.

– Конечно. – Дункан взял Маршу за руку. Видит Бог, ему безумно хотелось это сделать!

Она прильнула к нему.

– Это вам помогло?

– Да. – Задержавшись на мгновение, он крепко сжал ее руку. – И ваше присутствие мне в помощь тоже.

– Благодарю, – сказала Марша, глядя на него полными участия глазами. Его сердце болезненно сжалось.

«Скоро, – подумал он. – Очень скоро я скажу ей все».

Они снова были в седлах.

– Мы отправляемся в маленький милый домик, – сказал он.

Она сама так сказала про его дом. Дункан вспомнил, как прекрасна была Марша, лежа там на сапфирово-синих простынях.

– Вот как? – удивилась она.

Он быстро взглянул на нее. Ее щеки покрылись румянцем, но она вздернула подбородок, гордо расправив плечи.

– Там и обитает наша пожилая супружеская чета, – пояснил он. – Она прекрасная повариха, и Финну легко войти в дом без всякой платы. Достаточно сочинить какую-нибудь трогательную историю, так что они не станут обращаться ко мне. Должно быть, он догадался, что я не додумаюсь искать его там. Честно говоря, я действительно об этом не подумал. Казалось, слишком уж просто.

– Надеюсь, ваша догадка верна.

Воцарилось неловкое молчание.

– Ужасно жалею о том, что произошло, – сказал он. – С того дня как я увидел вас в окне швейной мастерской, вам не было покоя – во многом из-за меня, потом из-за Финна.

Она усмехнулась.

– Это так. Но я уверена, вам, как и мне, тоже пришлось несладко. Вас вынудили стать членом семейства Брэди – притащили на аркане.

– Никто меня не заставлял, – возразил он.

Их взгляды встретились. Он видел, что она ему не верит.

– Я сам предложил помолвку. – Отпустив поводья, он пропустил повозку с цветами. – Я хочу жениться на вас.

– Вы это уже говорили. – Она поджала губы. – И мне даже неинтересно почему.

– Я назвал вам несколько причин. Но есть еще одна.

Самсон прядал ушами, как будто хотел узнать ту особую причину.

– И что же это? – с вызовом спросила она.

– Я люблю вас, – просто ответил Дункан. – Думаю, я полюбил вас давным-давно, еще до того, как понял, что такое любовь. Это было в тот день, когда мы плыли на пакетботе, а вы были полны огня и страсти. Вы были прекрасны. С того дня я не переставал думать о вас. Вы были моей «Девочкой на корабле».

Он услышал ее глубокий вздох.

– Я… Мне трудно в это поверить.

– Почему?

Она посмотрела на него.

– Не знаю. Может быть, потому, что вы не сказали мне этого тогда – в первый раз, когда я вас спросила, почему вы хотите на мне жениться.

– Жаль, что нельзя вернуть время назад. Тогда я не мог признаться в этом даже самому себе.

– Почему?

– Я размышлял над этим несколько недель. – Он глубоко вздохнул. – Теперь я понимаю. Я не верил, что достоин вас.

Она изумленно ахнула.

– Почему же это?

– Потому что вы само совершенство, – сказал он, неожиданно охрипшим голосом. – Давным-давно, когда я сказал вам, что не верю в идеальную любовь, я действительно так думал. Жизнь состояла из тяжелых ошибок, которые мне надлежало исправлять. Заканчивался один день и начинался следующий. И мне нужно было начинать все сначала. У меня не было надежды. Не было радости.

Он взглянул на нее, и она ответила взглядом, полным нежности.

– Потом я встретил вас, и моя жизнь, какой я ее знал, была потрясена до основания. И я дрогнул. Непростительным образом. Я боялся поверить, боялся снова испытать боль. – На миг его охватили горькие воспоминания. – Знаете, я уже пытался любить родителей и брата.

– Я знаю.

Они осадили лошадей, чтобы дать дорогу нескольким прохожим.

– Однако, несмотря на ошибки… – Они подождали, пока один из прохожих поднимет кепку, которую уронил как раз на середине дороги. – Я хочу открыть вам правду. Марша, я хочу, чтобы вы стали моей женой, потому что я вас люблю. Вы заставили меня поверить в идеальную любовь.

– Я рада, – сказала она тихо, когда путь был свободен.

Дункан увидел, как она украдкой отерла слезу.

– Но я вовсе не идеал, – добавила она. – Вы должны узнать обо мне кое-что.

– Что же? – спросил Дункан.

Марша взглянула на него. В ее глазах плескалась боль. Она поспешно отвела взгляд. Они были уже в Мейфэре и ехали по почти пустой улочке, застроенной особняками.

– Я была близка с вашим братом, – сказала она чуть слышно. – Один раз, в ночь моего шестнадцатого дня рождения. Вот почему он сбежал в Америку.

Дункан на минуту поймал ее взгляд.

– Я это знал, – сказал он тихо, глядя прямо перед собой. – И это ничего не меняет.

– Вы знали? – Ее голос осекся.

Он быстро взглянул на Маршу, пытавшуюся скрыть слезы.

– Понял в тот день, когда Финн вернулся из Америки, – ответил он. – Вот почему я его избил. Должен признаться, что задумал жениться на вас именно в тот вечер. Для того, чтобы восстановить честь семьи.

Она нервно рассмеялась.

– Вы очень старались исправить неправедное, не так ли?

– Да, – ответил он. – Узнав вас ближе, я понял, как глупо было думать, будто я знаю все ответы. Я полюбил вас всем сердцем. И теперь не представляю жизни без вас.

Дункан услышал, как Марша всхлипнула.

– Но я опозорена, моя репутация погибла, – прошептала она.

Он натянул поводья, останавливаясь. Ей тоже пришлось остановиться.

– Никогда больше не говорите так, – сказал он ласково, но решительно. – Вы не опозорены. Вы прекрасны, вы любимы. Что погибло – так это ваша вера в себя и в других людей, но это поправимо.

Она улыбнулась сквозь слезы.

– Она уже вернулась, моя вера. В эту самую минуту.