По велению сердца

– Правда? – Марша была озадачена. – Я и не знала, что мама и папа дружны с герцогом.

– Они не были друзьями, миледи, пока вы не уехали. В тот самый день герцог Бошан нанес нам визит, чтобы принести вам свои поздравления, и узнал, что… – он поперхнулся, – что вы уехали в Ирландию, чтобы подготовиться к свадьбе.

– Ах да, – откликнулась она тихо, – к свадьбе. – Она поправила воротничок. – И эти приготовления… они все еще в разгаре?

– Разумеется, миледи, – ответил Бербанк недрогнувшим голосом.

– А как лорд Чедвик? Он приезжает сюда?

– О нет, миледи, мы его не видим. Ваши отец и матушка ездили к нему три раза, но его вечно не бывает дома. – В голосе Бербанка она слышала легкую досаду. – Хорошо, что лорд Уэстдейл видится с графом в клубе «Уайтс», а то бы мы и не знали, жив он или умер.

Это была самая цветистая фраза, которую Бербанк когда-либо произносил в ее присутствии.

– Чаю в гостиную, миледи?

– Нет, благодарю вас, – сказала она. – Я скоро ухожу. Сейчас пойду в свою спальню, чтобы привести себя в порядок. Отправьте чай туда, пожалуйста.

Бербанк не успел ответить. В дверь постучали.

Марша застыла на лестнице. Наверное, она забыла что-то в карете. Или это Дункан. По пути домой она высадила Эйслин возле его дома.

Марше ужасно хотелось ворваться к ним, увидеть Дункана и Джо. Однако Эйслин необходимо было увидеться с графом без свидетелей, поэтому Марша с неохотой оставила бывшую горничную возле дома, попросив передать лорду Чедвику, что она снова в Лондоне.

Но в дверях была Эйслин, и она дрожала с головы до пят.

– Что случилось? – Марша бегом бросилась вниз.

Эйслин схватила ее за руку.

– Джо! Только вы уехали, в дом ворвались двое мужчин с пистолетами и мистер Латтимор. Он оттолкнул Дженкинса. В руках у мистера Латтимора были какие-то бумаги – и он забрал Джо.

– Забрал Джо? – Марша пыталась сохранить спокойствие, но ее голос дрогнул.

Бербанк подозвал лакея:

– Пошлите за каретой. Немедленно.

По щекам Эйслин текли слезы.

– Он сказал, что у него все необходимые бумаги, чтобы его забрать. Что он его настоящий отец и никому его не остановить.

– Но кто-то попытался? Где был граф?

– Уехал, – едва сумела выговорить Эйслин. – Пил в «Уайтсе». Я была наверху с Уорреном, когда он услышал шум в передней. Дженкинс пытался их прогнать, но он стар. Только и мог, что стоять там и приговаривать: «Вас за это повесят»! Думал их напугать, бедняга! Они рассмеялись ему в лицо.

– Бедный Дженкинс. Что еще, Эйслин?

Эйслин торопливо заговорила:

– Я закрыла Джо вместе с Маргарет в его комнате. Со мной был Уоррен. Он велел мне держаться у него за спиной. Схватил свой мушкетон, встал на лестнице и нацелил его на негодяев, приказав им убираться. Но они приставили дуло пистолета к голове Дженкинса и сказали, что застрелят его, если Уоррен им помешает.

– О Боже! – воскликнула Марша.

– Поэтому Уоррену пришлось убрать мушкетон, и мистер Латтимор побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки, мимо него. Но Уоррен пытался его остановить.

– Где был Руперт?

– Очевидно, на конюшне, – всхлипнула Эйслин. – Мистер Латтимор столкнул Уоррена с лестницы, – тихо добавила она.

Марша схватилась за сердце.

– Он цел?

– Да, слава Богу. – Лицо Эйслин исказилось. – Потом мистер Латтимор заставил меня открыть дверь спальни Джо. Сказал, что мне лучше вести себя тихо и помогать ему, чтобы не испугать Джо.

– И он его забрал?

Девушка кивнула, и сердце Марши сжал ледяной ужас.

Эйслин с отвращением сказала:

– Он пообещал Джо, что повезет его к Эстли смотреть лошадок.

– Где они сейчас?

– Никто не знает. Когда Руперт оседлал лошадь, а Уоррена привели в чувство, их и след простыл.

– Они уехали в карете?

– Да. В простом черном наемном экипаже. Таких много разъезжает по всему Лондону.

– Кто-нибудь поехал искать лорда Чедвика?

– Уоррен.

Карета была уже у подъезда.

– Едем, – сказала Марша, увлекая за собой Эйслин.

– Очнитесь! – кричал кто-то Дункану прямо в ухо встревоженным голосом, отчаянно встревоженным.

Дункан застонал. Губа чертовски болела. И живот. И челюсть.

Кто-то резко хлопнул его по щеке:

– Лорд Чедвик! Джо в опасности. Очнитесь сейчас же!

Его веки поднялись сами собой. Он сел. Голова кружилась.

– Что случилось с Джо?

– Гляди-ка, кажется, восстал из мертвых, – услышал он голос официанта.

Уоррен поднял его на ноги.

– Его забрал ваш брат.

– Финн? Где они?

– Никто не знает. – Голос Уоррена дрожал. В нем звучал страх.

Попадись брат ему на глаза прямо сейчас, Дункан бы его убил.

Быстрыми шагами они направились по коридору мимо многочисленных комнат, откуда на них глазели любопытные. В дверях одного из залов Дункан остановился.

– Если кто-нибудь из вас, скудоумных дружков моего братца, товарищей по его грязным приключениям, хотя бы догадывается, где он сейчас может быть, скажите мне. Если позже выяснится, что вы знали, но промолчали, я сверну вам головы.

Он ждал. К нему вышел только лорд Грин, он-то скудоумием не страдал.

– Как вы знаете, он некоторое время жил у нас, – нерешительно произнес граф. – Нам пришлось просить его покинуть наш дом, после того, как он заявился – не раз и не два – совершенно пьяным, да еще вздумал заигрывать с горничной моей жены.

Ничего удивительного.

– Сочувствую, Грин. Вы пали очередной жертвой его обаяния, а я ведь вас предупреждал.

Лорд Грин почесал затылок.

– Век живи – век учись. Он сказал, у него есть пристанище, где-то в районе собора Святого Павла. Над лавкой галантерейщика.

– Спасибо, – сказал Дункан. – Я ваш должник, Грин. Уплачу постепенно, один бренди за раз.

Лорд Грин помахал ему рукой. Дункан в сопровождении Уоррена направился к выходу из клуба. Только сейчас Дункан заметил, в каком состоянии его камердинер.

– Что с вами случилось?

– Ерунда – по сравнению с тем, что досталось вам, – ответил Уоррен. – Я подрался с вашим братом. С ним были двое головорезов, вооруженных пистолетами. А еще он размахивал кипой бумаг. Сказал, что имеет право забрать Джо и чтоб ему не мешали.

– Мерзавец!

– Лорд Уэстдейл и его кузен отправились на поиски минут десять назад. Собрали целый отряд помощников – хотят проверить все постоялые дворы в окрестностях Лондона.

– Слава Богу! – Дункан взял у привратника свой плащ. Набросил на плечи и надел шляпу. Нужно затеряться в толпе. – Я должен сообразить, куда он мог бы отправиться, если все еще в городе. Несомненно, он захочет предложить мне сделку. Все это из-за денег. Возможна еще и месть. Страшно представить, что будет, если Финн хочет ему отомстить!

Джо. Дункан повторял это имя, как молитву.

За стенами клуба его ждало новое потрясение. Посреди привычного шума и суеты Лондона он увидел то, от чего не мог оторвать глаз – леди Марша Шервуд верхом на одной из его собственных лошадей.

– Какого черта вы здесь делаете?

– Ваша губа! – воскликнула она.

– Пустяки. И у меня нет времени на разговоры.

– Знаю. – Она вздернула подбородок. – Я еду с вами.

– Нет, – резко сказал он.

– Разумеется, еду, – не сдавалась она.

– Женщина в дамском седле, на оживленных лондонских улицах! Мы не сможем ехать быстро.

– Я вас не задержу, – сказала она. – И я все равно еду. Вместе мы его найдем.

Он вскочил на Самсона. Спорить было некогда.

– Держите оборону дома, – приказал он Уоррену.

– Простите, милорд. – Уоррен был смущен. – Руперт сказал, что миледи настояла, чтобы вас сопровождать. Она даже заставила его сбегать к соседям за дамским седлом.

– Ее не переупрямить, – сухо сказал Дункан. – Я извещу вас запиской, если вы мне понадобитесь.

– Хорошо, милорд. – Уоррен вскочил на гнедого жеребца.

Дункан направил коня на улицу, не оглядываясь на Маршу.