Трансцендентальный эгоизм. Ангстово-любовный роман (СИ)

Женя открыла рот и тут же закрыла. Она начала понимать, что графиня предлагает ей пройтись по магазинам за свой счет. Приживалка! Боже, она никогда не думала, что до такого дойдет!..

Женя все еще стояла на месте, сжимая в руках сумочку, точно эта сумочка не пускала ее. Анна Николаевна рассмеялась.

- Как вы застенчивы, милое дитя! Не смущайтесь ничем, теперь мы друзья.

Она приблизилась к Жене и совершенно непринужденно взяла ее под руку.

“Мне, наверное, гордиться надо”, - подумала та, ощущая мучительный стыд.

- Вот так, а теперь идемте. Сегодня я хочу сделать вам подарок, в ознаменование нашей встречи, - звонко проговорила Анна Николаевна, и Женя окончательно упала духом, поняв, что подачек не избежать.

Графиня отпустила ее только через два часа. Женю посадили на извозчика и дали ей человека, чтобы тот поднес все то, что Анна Николаевна накупила своей подопечной. У графини совершенно отсутствовало чувство меры, как и такт – а может, это был сознательный диктат.

Женя медленно сошла с подножки, рассеянно принимая свои пакеты. Она все думала о том, что скажет дома мужу, и ничего не могла придумать.

* Игра слов: “свадебный поезд” - торжественная процессия, кортеж из новобрачных и их свиты.

* Ротмистр - офицерский чин в кавалерии и жандармерии, соответствующий званию капитана в пехоте (в армии Российского государства до 1917 г. и в армиях некоторых других стран).

* Муар - плотная шелковая или полушелковая ткань с волнообразными переливами разных цветовых оттенков.

* Болезнь, ведущая к истощению организма, иссушающая тело.

* Великолепно! (фр.)

========== Глава 32 ==========

Женя сидела на кровати и хмуро разворачивала очередной сверток. Из пышного вороха розовой бумаги выскользнул угол перетянутой лентой глянцевитой коробки. Женя открыла ее и потянула за нежный шелковый белый чулок – французское белье, самого высокого качества.

Графиня не постеснялась одарить свою “новую подругу” самыми деликатными предметами.

“Мы ведь обе женщины”, - с улыбкою сказала она, когда ее наперсница засмущалась и попыталась дать отпор.

“Может быть, ей чего-то не хватает в любви? – подумала Женя. – Вот она так и выражает свою чувственность? Ах, да черт с нею! Как теперь быть, скажите на милость?”

- Барыня, ужин сейчас ставить или погодить? – сунулась в дверь Фрося, очевидно, привлеченная громким шуршаньем папиросной бумаги. Глаза ее округлились при виде царства Амура и Киприды* на хозяйской кровати. – Это куда ж вы столько понакупили? Сколько денег угрохали!

- Не твое дело!.. – Женя метнула на нее такой взгляд, что посрамила бы саму графиню Шувалову.

Фрося тут же убралась, захлопнув за собой дверь. Она была девица с характером, но Женя умела ставить ее на место. Другое дело, что Женя до сих пор не представляла себе, какими словами объяснять случившееся мужу. И сказать ли ему о том, что ей предложили…

Анна Николаевна подразнила ее сладчайшей мечтой каждого писателя. И тем паче – писательницы.

Женя выташила из коробки чулок и посмотрела сквозь него в окно. Ткань была такая тонкая, почти прозрачная; а кружева! Бешеных денег стоили такие вещи. Но Женя без колебаний отдала бы все эти роскошные тряпки за то, чтобы взять в руки свою напечатанную книгу. Интересно, как отнесется к меценатству графини Шуваловой Игорь?

Да разве это и так не понятно?

Женя с отвращением швырнула чулок на кровать, потом закрыла лицо руками и замолчала на несколько минут. А затем резко встала и направилась на кухню, к единственной свидетельнице своего преступления.

- Фрося! – крикнула она.

Что-то звякнуло, и испуганная Фрося стала перед ней, как лист перед травой. Очевидно, она поняла, что приключилось что-то серьезное.

- Чего изволите?

- Ефросинья Ивановна, помоги мне сейчас убрать вещи, которые я купила, - громко и внушительно сказала Женя. Она называла служанку по имени-отчеству только по исключительным и мрачным поводам. – И ни слова не говори барину о том, что я сделала эти покупки, поняла?

Фрося кивнула.

- Слушаю…

Она замолчала, с тревогой глядя Жене в глаза. Честная и преданная хозяину девушка сомневалась, не задумала ли хозяйка что-то неладное. Хотя Евгения Романовна никогда своего мужа не обманывала, но бог их знает, этих бар!

- Это наше хозяйское дело, - прибавила Женя, видя на лице Фроси чувства, которых та, в отличие от нее, не сумела бы выразить словами. – Ты же знаешь, Ефросинья Ивановна, что я плохого в доме никому не сделаю, и уж тем более Игорю Исаевичу, - совсем сурово закончила она.

- Да бог с вами, барыня, разве я что-то говорю! – спохватилась горничная. – Что ж я, совсем дурная, что ли? Купили так купили, конечно, ваше дело.

Она отправилась с хозяйкой в спальню и помогла распаковывать и убирать платья, чулки, даже корсеты и панталоны. Вначале прислуживала молча, но под конец не удержалась от критики.

- А надысь* Игорь Исаич такие злые домой пришли, видать, с деньгами туго! Барин вот увидит, что вы так тратитесь, и…

- Да замолчишь ты или нет!

Наконец все спрятали. Если Игорь не полезет на ее полки в бельевом шкафу, он ничего не узнает. А вот с покровительством графини хуже. Женя уже представляла себе, насколько эта дама навязчива и как больно может отомстить, если ее отвергнуть.

“Только бы Игоря не тронула… Эта Анна Николаевна - какая-то чума на оба наши дома…”

Заметя следы преступления, Женя пошла на кухню, как следует присмотреть за ужином. Сегодня ей хотелось задобрить мужа. Боже, только бы он ничего не узнал!

Игорь вернулся позднее обычного. Женя заподозрила, что он ездил в какой-то частный мужской дворянский клуб, и в ней шевельнулась злая ревность. Что они там делают, в этих клубах?

“У меня сейчас тоже появился свой клуб”, - вдруг подумала она, пряча усмешку.

- Добрый вечер, - сказала Женя мужу, привычно подставляя щеку для поцелуя. Он странно и мрачно на нее посмотрел.

- Добрый вечер.

- Что с тобой? – спросила встревоженная Женя.

Он покачал головой.

- Ничего. Не обращай внимания.

Ей вдруг показалось, что от него пахнет спиртным. А ведь Игорь почти никогда не пил, и если пил – то только дома, иногда позволяя себе пропустить за ужином стаканчик красного вина. Как же тяжело на него подействовало столкновение с веселой вдовой своего брата!

“Он, должно быть, и меня теперь будет подозревать в ветрености…”

Женя, не решаясь ничего говорить, проследовала за мужем в ванную комнату. Ей хотелось спросить его о том, как прошел день, но она не хотела разозлить Игоря. Он долго умывался холодной водой, казалось, не обращая на нее никакого внимания; вдруг Женя подумала, что он пытается смыть с себя остатки хмеля. В ее присутствии он не позволял себе быть даже немного пьяным.

“Милый…”

Женя проводила мужа в гостиную, потом помогла служанке сервировать стол к ужину. Она села напротив Игоря, по-прежнему не решаясь тревожить его вопросами. Но он заговорил сам.

- Что с тобой сегодня?

- За тебя волнуюсь, - ответила она. – Ты в моем лице видишь себя! Игорь, неужели ты все еще страдаешь из-за…

- А как ты думаешь?..

Сам испугавшись своей вспышки, Игорь закрыл лицо руками.

- Прости. Я сам не свой.

Женя виновато смотрела на его заслоненное ладонями лицо. Она чуть было не открыла рот, чтобы покаяться перед мужем в сегодняшнем свидании с убийцей его брата, но так и не сделала этого. Игорь так ни о чем и не догадался. А как бы он мог?

“Как мы мелки… измельчали. Спиритизм нужен людям как воздух, но он лишает смерть ее прежнего значения. Или, может быть… придает ей новое значение? Как мы смеем говорить, что постигли тайны смерти, когда не знаем и тысячной доли тайн жизни? Мы, которые живем, но со смертью еще не встречались?”