По велению сердца

– Нелегко. Но, кажется, дело пошло, и графский титул уже не кажется мне тяжким бременем. – Он сложил руки на коленях. Впервые в жизни Дункан показался себе человеком, умудренным житейским опытом.

– Это хорошо, – сказал лорд Брэди. Помолчав немного, он нахмурился. – Очень не хотелось бы говорить с вами на весьма неприятную тему, но я вынужден.

У Дункана екнуло сердце.

– В чем дело, милорд?

– Я прочел в газетах, что вы с братом порвали отношения. Это так?

Дункан сел прямее.

– К несчастью, да.

Маркиз задал новый вопрос после некоторого раздумья:

– Могу я спросить – почему?

– Разумеется. – Дункан отвечал не спеша. Тема была очень щекотливая. – Финн обнаружил прискорбное стремление соблазнять невинных женщин. Мой сын Джозеф – плод одного из таких злосчастных союзов.

Бровь маркиза взлетела вверх.

– Не знал об этом.

– Никто не знает, – сказал Дункан. – Я не чувствовал нужды доводить эти сведения до всех желающих. Это частное дело семьи.

– Но вы добровольно принимаете на себя и грязные сплетни, и презрительные взгляды, которые должны были достаться мистеру Латтимору.

– Да. Вот цена, которую мне приходится платить, чтобы держать в неприкосновенности секреты нашей семьи.

– Понимаю. Осмелюсь предположить, что отказ от дома означает для вашего брата также лишение финансовой поддержки. Это объяснило бы его внезапный интерес к леди Дженис.

– Она прекрасная молодая леди. Однако да, я согласен, что Финн ищет исключительно собственной выгоды.

Встав, лорд Брэди подошел к столику с графином бренди и бутылкой некоего напитка, цвет которого отливал золотом.

– Не хотите ли бренди? Или ирландского виски?

– Конечно, виски, – ответил Дункан.

– Мы с вами родственные души, – усмехнулся лорд Брэди, подавая ему стакан. – Выпейте, молодой человек. – И отошел, чтобы налить порцию для себя.

К письменному столу он не вернулся, но уселся в кожаное кресло, стоящее подле стула Дункана.

– Ваше здоровье, – сказал Дункан.

Стаканы из ирландского хрусталя соприкоснулись с тихим звоном.

– За счастье, – сказал лорд Брэди.

– Да, за счастье, – поддержал тост Дункан.

Они отхлебнули обжигающей жидкости, наслаждаясь моментом мирной передышки.

– Вы мне нравитесь, Чедвик, – сказал лорд Брэди, глядя, как огонь пляшет в камине.

Дункан сделал следующий глоток виски.

– Взаимно, милорд.

Но когда маркиз повернулся к Дункану, тот увидел сурово сжатые губы и напряженный взгляд.

– То, что я сейчас скажу, возможно, причинит вам боль – такую же боль, которую испытал я сам, – сказал лорд Брэди. – Но я верю, что вместе мы найдем правильное решение.

– Что бы вы ни сказали, я готов вас выслушать.

Лорд Брэди отпил виски.

– Ваш брат Финн лишил невинности мою дочь Маршу в ночь ее шестнадцатого дня рождения, – начал он спокойно и печально. – Конечно, это случилось давно, и видимых последствий не было. Однако рана была нанесена. Дочь отдалилась от нас, не пожелав занять подобающего ей в обществе места, и, кажется, поклялась вовсе избежать брачных уз.

– Я знаю, сэр, – вынужден был признаться Дункан. – И мне очень жаль. Будь это в моей власти, я бы обратил время вспять и не дал злу случиться.

– Так вы знали?! – вскричал лорд Брэди, сузив глаза.

– Догадался несколько недель назад, когда вернулся Финн. Брат проболтался. Моей первой мыслью было, что нужно уплатить долг чести. Но добродетельную женщину я бы брату не доверил и решил, что сам женюсь на леди Марше.

– Тогда почему вы не пришли ко мне сразу же?

Дункан провел рукой по волосам.

– Я хотел добиться ее согласия, прежде чем идти к вам. Брак моих родителей был устроен, и оба были несчастны. Леди Марша не из тех женщин, которым можно приказывать.

– Нет, она не такая, – вздохнул маркиз. – В точности как ее мать! Все женщины в нашей семье руководствуются собственным умом. Я сам поощрял в них это. И я ими горжусь – кстати, очень горжусь успехами Марши в Оук-Холле. Но ее достижения – серьезные и весьма похвальные – это не совсем то, чего ждет от нее семья. Мы с ее матерью хотели бы видеть дочь в счастливом замужестве, что подразумевает и рождение детей.

– Она говорит, что у нее много детей в Оук-Холле.

– Уверен, можно быть счастливой, будучи незамужней начальницей школы, – сказал лорд Брэди. – Однако Марша создана для любви. Романтической любви! И как иначе, если ее родители любят друг друга, а дом полон детей, которые приносят нам столько радости! Пусть в ней нет ни капли ирландской крови, но она ирландка по духу, потому что воспитана мною. С раннего детства ее очаровывали кельтские легенды, песни и стихи во славу любви, а также героев и героинь, которые боролись за свою любовь!

Дункан сгорал от желания тоже побороться за свою любовь.

– Именно поэтому она и не примет меня, милорд.

Лорд Брэди внимательно посмотрел на него:

– Вы ее не любите?

– Люблю. – Ему казалось, в воздухе витает аромат лаванды, которой благоухали волосы Марши.

– Вы ей говорили об этом?

– Нет. – Дункан тяжело вздохнул. – Не было подходящего момента.

Он вспомнил – в садовом домике, после того как они оделись, она взглянула на него снизу вверх, и таким доверчивым был ее взгляд! Вот он – подходящий момент. А в домике на Керзон-стрит, после того как она призналась, что не может жить без него? Но прошлое не вернешь, как бы ни хотелось.

– Очень трудно выбрать момент, чтобы признаться, что любишь – отца ли, брата или дочь, – заметил лорд Брэди. – Или женщину, которую обожаешь. Но это необходимо сделать. Иногда приходится рисковать – вдруг ваши слова швырнут вам обратно в лицо? И все равно это делаешь.

У Дункана перехватило дыхание – он не мог сказать ни слова. Сколько раз он мечтал, что слова любви будут произнесены им и его отцом, а потом им и братом! Эти слова так и не прозвучали. Наверное, не нашлось подходящего момента. А теперь ничего не изменишь.

Лорд Брэди сжал его плечо.

– Дункан, вы свободный человек. Мы не должны принимать на себя грехи наших близких.

Он почувствовал боль в сердце. Маркизу известно о грехах Финна. Но, вероятно, он и их отца имеет в виду.

– Я начинаю это понимать.

Печально, если это понимание пришло слишком поздно.

Маркиз сказал:

– Моя дочь упряма и независима. Ваше намерение жениться на ней я приветствую. Ваш брат нам не подходит. А вы – подходите. Более того, вы ее любите. Именно любви я и ищу для своих дочерей.

– Благодарю вас, милорд.

– В нашей девочке вы обретете настоящее сокровище. Вряд ли это можно назвать возмездием за то зло, что причинил ей ваш брат. Вам выпало испытание, но я верю – вы примете вызов с честью. – Прикончив напиток, маркиз причмокнул от удовольствия, поставил стакан на стол и вернулся к Дункану.

Дункану оставалось лишь собраться с духом. Он сумеет справиться, что бы ни случилось.

– Но времени на ухаживания я вам не дам, – решительно заявил маркиз. – Дочка может злиться сколько хочет, но решать буду я. Вы поженитесь. Я достану особое разрешение и дам объявление о помолвке в газеты, как только таковое разрешение будет получено. Будете добиваться ее любви, уже став ее мужем.

– Лорд Брэди, позвольте мне сначала поговорить с ней и рассказать о своих чувствах.

– Вы сделаете это после того, как с ней поговорю я и сообщу о своем решении, – ответил лорд Брэди. – Слова любви наверняка смягчат ее нрав.

Дункан, однако, не был так уверен.

– Разумеется, если ваш брат появится у нашего порога, он не будет принят, – сухо добавил маркиз. – Эту потерю леди Дженис переживет. Так же, как когда-то ее сестра.

Дункан понял, что он тронут.

– Могу лишь догадываться, как тяжело отцу расставаться с дочерью, отдавая ее замуж, даже в обычных обстоятельствах. Тем более в данном случае, когда речь идет об оскорблении чести чудеснейшей девушки в мире. Благодарю вас за доверие.