Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)

– Марго, ты не сделаешь этого! – воскликнула Жанна. – Ты оденешься, как мальчик? Марго!

– Да, – рассмеялась Маргарет и приподняла юбку, открыв свои ноги.

Улыбаясь, она смотрела сначала на свои ноги, потом – на собственное отражение в зеркале.

– Думаешь, ноги слишком малы? Да? Зато длинные, а, Жаннет? И… красивые.

– Марго, – чуть не плача, сказала Жанна. – Ты все‑таки сошла с ума!

– Наоборот, я еще никогда не была такой здоровой и нормальной. А вот и Леон. Входи!

Жанна, не чуя под собою ног, подошла к двери и впустила красавчика‑пажа.

– Ах, милый Леон, – Маргарет протянула для поцелуя руку, – хочешь помочь мне?

– Да, мадам, конечно, но я не понимаю…

– Я все объясню тебе. Леон, поклянись, что не проговоришься о том, что я сама не сказала бы ни одной живой душе. Даже моему кузену. Клянешься?

– Клянусь, мадам.

– Милый мой мальчик! Я хочу, чтобы ты дал мне свой пропуск. Дай взглянуть на него.

Леон выполнил просьбу Маргарет, во все глаза уставясь на нее. Графиня развернула лист пергамента.

– У секретаря четкий почерк, – заметила она. – «Леон де Маргрут… –читала она, – …Согласно моему распоряжению, Саймон Бьювэллет».Боже, ну и росчерк! Леон, мне нужен твой пропуск. Завтра я сбегу из замка. Теперь ты со мной заодно.

– Но, мадам, это невозможно…

– И еще мне нужна твоя одежда – чулки, накидка… Не надо смущаться, Жаннет! Леон, принесешь мне все это тайно сегодня же вечером. Сделаешь это? Я прошу тебя о помощи!

Паж поклонился.

– Мадам, я повинуюсь вам, но, честное слово, я… в самом деле…

Маргарет прикрыла глаза:

– Я ничего не желаю слушать! Завтра, Леон, спрячься, чтобы никто не увидел тебя здесь и ничего не заподозрил. И выбери для меня одежду потемнее и попроще. И учти – шапка должна быть мне впору. А теперь ступай, милый мой мальчик, и принеси мне то, что я прошу. Ты будешь вознагражден за свои огорчения. О, когда я вернусь, ты получишь другой пропуск. Только, надеюсь, тогда он уже не будет нужен.

Изумленный паж удалился. Жанна в изнеможении опустилась в кресло.

– Марго, – нерешительно пролепетала она, хотела еще что то сказать – и не нашла слов. – Ах, Марго!

Графиня взяла перо и обмакнула его в чернила.

– Смотри, Жанна: здесь есть место, чтобы добавить « и сестра». Как думаешь, смогу я подделать этот почерк? Дай‑ка мне пергамент.

Жанна принесла пергамент и стояла, наблюдая, как ее госпожа, усевшись за стол, усердно трудится над ним. Наконец, Маргарет вписала два необходимых слова и, откинувшись на спинку кресла, критически разглядывала плод трудов своих.

– Чудесно! Посыпь чернила песком, сестричка. Посмотрим, что вы скажете теперь, Саймон Бьювэллет!

– Мы пока еще не вырвались отсюда, – сухо сказала Жанна.

– Ничего, вырвемся, и скоро. Найди свою самую старую одежонку, малышка, и надень плащ с капюшоном. Эх, лучше бы я вписала «брат», и тогда мы обе сделались бы юношами.

– Не гневи Бога, – перекрестилась Жанна.

Черные глаза оживились.

– Представляю, как ужаснулся бы Мэлвэллет. О‑ля‑ля! По правде говоря, ты слишком мала для этой роли и слишком женщина. Зато я, – она встала и оглядела себя в зеркале с ног до головы и с головы до ног, – я тоже, конечно, немножко потоньше, чем надо, зато высокая. Я кажется, сумею превратиться и симпатичного парнишку… Входи, Леон, входи.

В комнату снова вошел паж. Покраснев от смущения, он положил на стол аккуратный сверток.

– Здесь, кажется, все, что надо, – сказал он, слегка запинаясь.

– Ах ты, мой милый мальчуган! – воскликнула Маргарет и расцеловала его в обе щеки. – Смотри – никому не выдай моей тайны. И спасибо тебе огромное, Леон!

Как только Леон ушел, Маргарет развязала сверток и тщательно рассмотрела каждый предмет со всех сторон.

– О, смотри, отличные чулки, Жаннет… А вот и шапка, накидка. Даже трусики, – она звонко расхохоталась и уронила предмет, который держала в руках. – Иди пока в мой кабинет, Жанна. Придешь, когда я позову.

Жанна медленно‑медленно и как‑то нерешительно вышла. Она долго сидела в тишине, прерываемой отголосками веселого смеха из кабинета графини. Наконец, Маргарет окликнула ее, и Жанна вернулась к ней.

Перед зеркалом стоял изящный, стройный юноша в короткой коричневой накидке, с кинжалом за поясом и в головном уборе, натянутом до самых глаз. Коричневые чулки облегали широко расставленные красивые длинные ноги. Маргарет важно прошлась по комнате.

– Ну как, правда здорово? Приветствую тебя, сестричка. В этой одежде я кажусь меньше, чем на самом деле, но это неважно. Жанна, не смотри ты на меня такими страшными глазами!

– Марго, ради Бога, – взмолилась Жанна. – Твои ноги!

Маргарет взглянула на свои ноги и, дурачась, слегка подпрыгнула.

– А что – отличные ножки. Смотри, какие икры. В башмаки придется что‑то подложить, а то они немного велики мне, а остальном годятся. Воротник высокий, закрывает шею, это хорошо… Как ты думаешь, укоротить волосы?

– Нет! – горячо возразила Жанна. – Тысячу раз – нет!

Маргарет сняла с головы шапку, открыв темные косы, в несколько оборотов уложенные вокруг ее небольшой, красиво посаженной головы.

– Так было бы надежнее, – сказала она. – Не могу же я все время оставаться в шапке. Это может показаться подозрительным. Что сказал бы обо всем этом мой отец? Наверное: «Доводи все свои дела до конца, ничего не делай наполовину». Дай‑ка мне ножницы.

– Марго, умоляю тебя, не надо! Такие чудные волосы! Я… я не могу, тут я тебе не помощница.

Графиня призадумалась.

– В самом деле, красивые волосы, – сказала она нерешительно. – Когда еще они снова отрастут!

– Ты потеряешь с ними половину своей красоты, – настойчиво отговаривала ее Жанна.

Маргарет посмотрела на Жанну долгим, внимательным взглядом.

– Ты так думаешь?

– Да, да, Марго, грех срезать такие волосы.

– Они доходят почти до колен. Ладно, может быть, я и оставлю их.

Она снова надела шапку.

– Ты узнаешь меня, Жанна? Только говори всю правду!

– С трудом, – Жанна обошла вокруг Маргарет, внимательно приглядываясь к ней. – Ты вдруг стала какая‑то маленькая, я думала, ты выше.

– Я на самом деле высокая, но эта одежда укорачивает меня. Лицо, главное – лицо, Жанна.

Жанна немного отступила назад и, сощурившись, изо всех сил всматривалась в Маргарет.

– Я бы узнала тебя, конечно. Ну, может быть, не сразу, но узнала бы.

– А Саймон Бьювэллет – он узнает?

– Трудно сказать. Они называют его Острый Глаз. Правда, без твоего остроконечного головного убора, длинных кос и вуали ты не очень похожа на себя.

– Позови Элен, – сказала Маргарет. – Ей можно верить. Посмотрим, сразу ли она меня узнает.

Жанна вышла и вскоре вернулась с мадемуазель Элен де Корвонн. Маргарет стояла у огня, подбоченясь, и длинный заостренный конец ее шапки спадал ей на плечи, слегка прикрывая правую половину лица.

Мадемуазель де Корвонн мельком взглянула на нее, и Маргарет озорно подмигнула ей. Вся вспыхнув, мадемуазель де Корвонн обернулась к Жанне.

– Где мадам? – спросила она. – И что здесь делает паж?

Маргарет, важно вышагивая, подошла к Элен и положила руку ей на талию. Та отпрянула, возмущенная:

– Что за дерзость!

– Говори мне правду, только правду, – произнесла Маргарет, как заклинание.

Мадемуазель де Корвонн попятилась, прижав от изумления руки к груди.

– Мадам!

Маргарет отвесила ей поклон.

– Ну как, мой цыпленочек, правда, из меня получился неплохой паж? – спросила она.

– О Боже! – воскликнула мадемуазель де Корвонн. – Зачем это?

Когда Маргарет раскрыла ей свой замысел, глаза мадемуазель де Корвонн стали совсем круглыми. Она собралась было заохать и заахать, но не успела, потому что кто‑то постучался в дверь соседней комнаты.

– Кто это? – удивилась Маргарет. – Мой кузен стучится не так. Сходи, Жаннет, узнай.

Жанна вышла, закрыв за собой дверь, а Маргарет на цыпочках подкралась к этой двери и прислушалась. Из‑за двери донесся низкий звучный голос: