Ома Дзидай (СИ)

Во всяком случае, эта неприятность не отразилась на отношениях со старшим братом. Рот паренька держался закрытым. Помалкивал и я.

Меня удручала порочная несдержанность. Она взяла верх снова. Довольствоваться красотой Фудо я не мог. Зов плоти подавил самообладание.

Неумолимость – мой самый явный и гнетущий изъян, пожизненный хлыст как очередная плата за силу они. На деле, повел себя, как избалованный ребенок.

Я принял себя. И хотел верить, что еще не все потеряно. Что однажды мы с Фудо все-таки сблизимся. Хоть бы так!

Самобичевания только мешали настроиться на предстоящий бой. Уже в преддверии того голова должна очиститься.

Надо было спуститься в погреб и зачерпнуть из перегревшегося бочонка чашу крови они, пойманного якудза по моему личному заказу.

Ценой жизни десятерых удалось приковать его к земле и расплющить мозг, опустив на лоб увесистый валун. Награда была соответствующая.

Черная кровь питала лучше, чем любая другая, какой я довольствовался в младенчестве с уходом матери обратно в Дзигоку, лишившей меня грудного молока.

Напиток раскрывал мое адское начало целиком. Одного черпака хватало надолго. Даже успевает найтись другой источник, пополняющий вместилище. Вдоволь напившись, я отправился спать: к утру усвоится.

***

В нужный час, в положенном месте стояли мы трое.

Пока Фудо и Рю перешептывались, я ходил взад-вперед. В разминке я не нуждался: мышцы и так пронизывало напряжение. Я посматривал в их сторону. Фудо чувствовал, оборачивался и пугался, продолжая помогать брату снимать таби и гэта.

В качестве одежды я выбрал только фундоси . Так, вкупе с переварившейся кровью, я чувствовал себя они на сто из ста.

– Итак, еще не передумал, Садара-сэнсэй?

Стянув с себя печально известный плащ и взяв личину, Рю пошел ко мне. Фудо присел под сенью одинокого вечнозеленого дуба, растущего посреди луга. Оттуда ему было отчетливо видно нас обоих.

Черный алмаз зловеще блеснул, когда из-за туч выглянуло солнце.

– Сам же видишь! – расхохотался я, скрывая смятение.

– Как в старые добрые времена деремся, я полагаю?

Рю надел Наследие Первородных. По мановению колдовских рук оно зашевелилось, вторя движениям его собственного лица.

– Именно так. – Я отбросил мысль, что совершаю ошибку, напрашиваясь на поединок. – Посмотрим, сможешь ли ты одолеть меня на сей раз.

– Обещаю, это будет незабываемо!

Из алмазных уст полился внеземной голос. Он будто звучал у меня в голове.

Размяв кулаки до хруста, Рю встал в тридцати шагах напротив. Как когда-то ученик и наставник, мы поклонились и приняли зеркальные стойки. Поединок начался!

Все сторонние мысли испарились, как над озером дымок.

Я старался просчитать воспитанника, помня его приемы. Мои ему были известны даже лучше. Я оставался прежним, то ли дело Рю. Лучше всего было смотреть в оба.

Противник не утомлял себя думами и тут же ринулся на меня с быстротой сапсана, нисходящего с небес на добычу. За ним только так вздымалась пыль.

Его туловище держалось прямо. Но, как только я произвел резкий удар справа, оно тут же откинулось назад. Не попал!

Хотел было пнуть Рю – не успел. На подбородок пришлась пятка: за доли мгновения Рю обнаружил открытое место и ударил беспрепятственно.

Но какая разница, если ты уже отлетел? При всей тяжести собственного веса! С порванными щеками и непослушно, бездельно болтающейся нижней челюстью! При падении зубы стукались друг об друга, докучая.

Я был поражен. Урагами Рю – единственный человек, действительно ранивший меня! Силен. Силен как никогда!

Едва я перестал боронить спиной землю, обдирая кожу кусками, поднялся на ноги в прыжке. Этой боли было недостаточно, чтоб я взмолился о пощаде.

И вновь он скачет ко мне. Рю легко уклоняется от ударов с вытянутой руки. Стоило подпустить его поближе и произвести для начала захват. Дальше будет видно.

Вдох прервался. Соперник остановил себя за счет прямого удара в грудь. Он приподнялся над землей и стал впечатывать в меня кулаки, валя на спину.

Под таким градом тело не устояло. Кости ломались, волокна рвались, и потому взбивалась плоть, а кожа лопалась.

В точности и быстроте я был ему не ровня. Но не терял возможности ответить взаимностью. Взгляды наши пересеклись.

Сейчас.

Пришлось поддаться земной тяге. Иначе я бы не крутанул тазом, нежданно-негаданно опускаясь голенью ему на ребра. Они отозвались громким хрустом. При всей мощи Рю оставался смертным. Его можно было одолеть рано или поздно.

Соперник и ухом не повел. Переломы только позлили его. Он принялся за другую мою, свободно парившую ногу. Я упал. В колено с размаха уперся кулак. Чашечка затрещала и крошилась больше с каждым новым ударом.

Конечность перестала слушаться, неестественно выгибаясь вперед. Я должен был срочно что-то предпринять. Не придумал ничего лучше, кроме как потянуть остатками ноги на себя, таща за собой Рю. Я все никак не мог добраться до его головы.

Но теперь…

Соперник не ожидал, что я воспользуюсь такой хитростью. Его понесло на меня. Только-только он попал в пределы досягаемости, сжатые пальцы на высокой скорости столкнулись с его черепной коробки.

Под ними кости вминались внутрь. Смертельный удар. Но Урагами Рю преодолел понятие простого человека. Ущерб голове мало сказался на дальнейшей согласованности его конечностей.

Во всяком случае, мой ответ остановил его. Появилась возможность отдышаться. Его отбросило на пять шагов назад.

Сломанная челюсть восстановилась. Пока Рю оправлялся, в порядок пришла и нога. Я начал вставать. Если б не кровь они, воспитанник уже бы разделался со мной.

Он бросился на меня. Скорость возросла. Я выискивал удобный миг для нападения.

Первая рука должна была отвлечь его, а вторая – вдавить кадык внутрь шеи, перекрывая дыхательные пути на время. Этим я бы поставил точку в поединке.

Но что-то пошло не так. Рю снова обставил меня.

Он увернулся от первого удара. Но второй принял не шеей, а целенаправленно подставил… нет, бросился лбом на кулак!

От основания пальцев, как при землетрясении, трещины пошли по всей кисти. Даже я не сумел пробить черный алмаз.

Брызги моей крови запрыгали в воздухе. Впервые в жизни я почувствовал боль и понял, как страдали мной убитые. Достаточно было прикоснуться к Наследию Первородных. Я вскричал, но еще был настроен драться. Хоть ногами!

Поединок продолжался, раз уж я не попросил остановиться.

Обезвредив первую руку, Рю приступил ко второй. Он взял ее под мышку, плотно обхватил локоть ладонью и стал давить ей вверх на него. Сопротивляться я был не в состоянии.

Треск. Теперь обе руки болтались мертвой ношей. И снова боль, но мягче.

Противник отпрянул, взявшись за обмякшую ладонь и потащив за собой. Я безвольно опустился на колени.

Рю метнул в меня чередой прямых кулачных ударов. Нет приема лучше, чтобы последовательно впечатать лицо соперника в затылок. Это и произошло.

Раз – нос в кашу. Два – правый глаз лопнул. Три – лоб вмялся внутрь. Четыре – больше. Пять – еще. Шесть – шея перестала держать голову.

Перед уцелевшим глазом все почернело от крови. Восстановление не поспевало начаться, поскольку урон все увеличивался.

Седьмого удара не последовало. Стало ясно, что пора остановиться. Или же я не почувствовал его из-за головокружения. Тело плюхнулось наземь.

Повержен! Впервые в жизни! Я, Нисимото Садара!..

Прошло какое-то время прежде, чем я начал осознанно двигаться, разобравшись в окружающей среде. Я ощупывал землю и мало-помалу исцелялся, а Рю задавал вопросы, на которые требовался исчерпывающий ответ.

– Ты добился своего?

– Да, – сдавленно шептал я.

– Ты присоединишься ко мне?

– Да.

– Ты уверовал в Первородных?

Я взглянул на него исподлобья и онемел. Вмятина в голове Рю пропала. Кожа на месте ломаных ребер стала белеть.

Этот бой он перенес легче меня. Старые Боги даже лечили его! Немыслимо…