Навечно преданный (СИ)

— Надо быть ко всему готовой.

— А того, которым вы… хм… грезите, будет недостаточно?

— Вопрос о достаточности и недостаточности в нашем договоре слишком абстрактен, чтобы его учитывать.

Что ж, это звучало вполне логично. Он сложил ладони под подбородком и постучал указательными пальцами по сжатым в полоску губам. В высокое стрельчатое окно проникли подкрашенные розовым лучи заходящего солнца. Пора было заканчивать.

— Согласен. Напишете сумму? — Он подвинул собеседнице лист бумаги и протянул перо, предварительно обмакнув его в стоящую рядом чернильницу. Та приняла предложенное и, чуть помедлив, аккуратно вывела на белом несколько цифр.

— Ого.

— Это вас не разорит? — язвительность дамы начинала тихо бесить, но стоит ли это показывать? Определенно…

— Нет, — дал он ответ на оба вопроса и вновь окинул укрытую тканью от любопытных глаз фигуру спокойным взглядом уверенного в себе и своих действиях человека. Она кивнула, окончательно сдаваясь в непростом диалоге:

— Каким способом вы хотели бы получать информацию?

Ответ последовал незамедлительно:

— С птицами. Так будет разумнее. Вам пришлют клетку. — И, не утруждая себя излишним расшаркиванием и дальнейшей тратой времени, продолжил, полуприкрыв глаза:

— Всего хорошего, Леди. Вас доставят, куда скажете. И не пытайтесь нас обыграть — мы с вами находимся в совершенно разных лигах. Помните: правильно расставленные приоритеты смогут гарантировать вам не только благополучие, но, вполне возможно, и саму жизнь.

Не проявив ни удивления такому завершению беседы, ни лишнего замешательства, леди присела в почтительном реверансе, затем гордо выпрямилась и безмолвно покинула осточертевшую комнату через отворившуюся перед ней и закрывшуюся следом, как по волшебству, дверь.

Плечи мужчины за столом поникли. Ухоженные ладони закрыли усталое лицо.

Пройдёт несколько минут, не более, и мир вновь увидит непоколебимого и несгибаемого в своих решениях и действиях политика, готового вершить судьбы людей, народов, стран, не взирая на потери, личные привязанности и забыв про любое проявление эмоций… Но эти несколько минут он, отпустив себя, просто побудет обычным человеком — чьим-то возлюбленным, чьим-то сыном, чьим-то братом… Так надо. Ему тоже надо. Несколько минут. Пусть этот мир подождёт.

====== Глава 13 ======

Удивительно, но после ночного разговора с Преданным Его Величество почувствовал себя гораздо лучше. Прошли тревога и тоскливое ощущение покинутости, даже головные боли больше не донимали, а сон стал крепким и освежающим. Джон не пытался найти этому объяснения — он просто радовался, надеясь, что и Шерлок чувствует себя неплохо, раз уж их эмоции так взаимосвязаны. Тем более, что государственных дел было невпроворот, да ещё и внутриимперские заботы ожидали своей очереди, и откладывать их не было уже никакой возможности.

Несколько дней король был настолько занят, что даже ужин ему приносили в кабинет, а не накрывали в малой столовой, как это было принято ещё со времён прадеда. Впрочем, у прадеда в его возрасте были уже жена и дети, да и застолья он любил устраивать пышные, как и полагалось монарху. Самый обычный обед венценосного семейства в те благословенные времена состоял не менее чем из полусотни блюд.

В этом вопросе даже отец Джона был уже куда скромнее, а сам правящий монарх вообще предпочитал ограничиваться заурядным куском хорошо прожаренного мяса под добрую кружку тёмного эля. Повар, хорошо знакомый с невзыскательным вкусом своего господина, обычно готовил телячьи отбивные с гарниром из не так давно завезённого в Европу картофеля или каких-нибудь овощей, которые расторопный лакей почти незаметно пристраивал на столе, ловко расчистив место от важных и не очень государственных бумаг, а затем так же тихонько забирал опустевшую посуду, практически не отвлекая Его Величество от работы.

Но в этот вечер слуга был почему-то неловок, руки его несколько дрожали, и если бы король не был так поглощён делами, он бы заметил, что лакей чуть было не уронил на пол кувшин с вином. И только когда Его Величество, не глядя, отправил в рот первый кусочек принесённого блюда, монаршее внимание, наконец, было отвлечено от очередного письма и целиком сосредоточилось на поданном ужине. Вместо привычных отбивных на широкой тарелке лежало нечто совершенно необычное, по виду напоминавшее скорее живописный натюрморт, чем заурядную провизию. Вкус и аромат блюда вполне соответствовали изысканному виду кушанья.

— И что это такое? — воззрился на застывшего слугу Его Величество, чем привёл несчастного в полную панику.

— В-вам не по-понравилось, сир? — заикаясь пролепетал лакей.

— Нет, почему же? — король подцепил на вилку очередной кусок и, отправив в рот, прислушался к ощущениям. — Очень вкусно, просто необычно. Это рыба?

— Да, Ваше Величество, — слегка расслабился слуга и налил в бокал белого вина. — Запечённая с овощами и под каким-то соусом — я не запомнил название…

— Никогда не любил рыбу, — по-мальчишески наморщил нос Джон и запил очередную порцию вином, — но это блюдо весьма недурно приготовлено. Вот только не понимаю, с чего это повар решил проявить фантазию? Ему надоело жарить телятину?

— Что Вы, сир! — снова залепетал лакей. — Мистер Робинсон никогда бы не решился нарушить установленное меню без Вашего распоряжения…

— А вот это уже интересно, — Джон даже жевать перестал, с неподдельным изумлением уставившись на слугу. — Хочешь сказать, что это готовил не наш личный повар?

— Ваше Величество! Умоляю — не прогневайтесь! Это всё он! Мистер Робинсон не хотел, но ему ведь невозможно отказать…

— Да о чём ты говоришь? Отвечай ясно и расскажи всё по порядку, — на смену удивлению пришло раздражение с лёгкой примесью беспокойства: у любого правителя всегда найдутся враги — внутренние или внешние — и если кто-то посторонний имел доступ к королевскому ужину, где гарантия, что этот неизвестный «он» не подсыпал в еду какого-нибудь яда.

Джон отложил приборы и, оправив манжеты, скрестил руки на груди.

Поочерёдно краснея, бледнея и запинаясь, лакей поведал, что после полудня на кухню зашёл тот молодой человек, которого Его Величество привёз с собой с охоты. Последние дни все во дворце только и говорят, что об этой странной королевской «добыче», поэтому и повару мистеру Робинсону, верой и правдой служившему на дворцовой кухне уже одиннадцать лет, и остальным слугам было очень любопытно взглянуть на найдёныша. Воспользовавшись всеобщим интересом к своей персоне, молодой человек заговорил с мистером Робинсоном, сделал несколько комплиментов обустройству кухни и богатому выбору специй, затем как бы между прочим дал пару дельных советов по поводу приготовления соусов, а через несколько минут уже доверительно нашёптывал расстроенному повару, что его подозрения насчёт жены и молоденького писарчука из королевской канцелярии вполне обоснованы, и если мистер Робинсон пожелает, то сможет застать наглеца в своём супружеском ложе просто вот в это самое время, если, разумеется, поторопится. А когда совершенно ошарашенный этой новостью повар растерянно пожаловался, что не может покинуть кухню, не приготовив ужин для Его Величества, подопечный миссис Хадсон заявил, чтобы тот не беспокоился и предоставил юноше самому позаботиться об этом: ему будет приятно сделать что-то полезное для Его Величества, ведь другого способа отблагодарить шотландского монарха за оказанное гостеприимство и проявленную доброту у него пока нет. Завоевав всеобщее доверие милой болтовнёй и явным знанием дела, молодой человек состряпал рыбное блюдо с каким-то непроизносимым названием, и, кроме этого, салат и десерт, вид которых говорил о том, что они вряд ли уступают главному блюду. Новоиспечённый повар собирался сочинить ещё несколько кулинарных шедевров, но его убедили, что король не любит неоправданного изобилия, после чего молодой человек согласился удовлетвориться уже приготовленным.

Не понимая, как ему относиться к столь неординарной выходке Преданного, король Джон только изумлённо почесал бровь. Пожалуй, придётся на время отложить бумаги… Он обвёл тоскливым взглядом изучаемую переписку, мысленно извинился перед аккуратной стопкой последних инженерных разработок для недавно начатого строительства форта, вздохнул… и велел позвать Шерлока.