Навечно преданный (СИ)

Джон Хэмиш Ватсон Шотландский. Его непредвиденный новый закон. Его нынешний Личный Бог, в синие глаза которого неожиданно хочется смотреть до бесконечности, угадывая желания и самые сокровенные мечты, чтобы потом воплотить их как можно полнее и лучше. Это странно, это сильно и непонятно, но, наверное, так и должно быть, если Преданный подходит своему Хозяину? И, скорее всего, по той же причине он проснулся сегодня полным сил, почти не испытывая последствий всех пережитых за последнее время мучений. Близость господина благотворно влияла не только на душу, но и на тело Преданного, активизируя скрытые резервы и механизмы восстановления. Неужели когда-нибудь было иначе? Неужели когда-нибудь может быть иначе?

Одежда долговязого Томаса, которую ему принесли, подходила по размеру и выглядела вполне прилично. Переодеваясь, Шерлок взглянул в большое висящее на стене зеркало. Задержал взгляд на татуировке Школы и на переплетённых буквах магнуссеновского клейма над ней. Новый владелец не оставил на нём своего знака. Это ощущалось неправильным. Плохо.

Рука невольно потянулась к плечу, к следу чужой ненавистной власти… Что-то еще было не так.

Приблизившись к отполированной поверхности, Шерлок почти минуту изучал старое клеймо, снова и снова проводя чуткими пальцами по изгибам шрамов. Нет, ошибки быть не могло: рубцы явно побледнели и утратили прежнюю твёрдость и плотность.

Отметив эту любопытную деталь, Преданный поспешил закончить с туалетом — его ждал Хозяин.

Комментарий к Глава 10 Арт к главе:

https://pp.userapi.com/c639324/v639324451/119b3/O9lPbszXKW0.jpg

====== Глава 11 ======

Несмотря на уверения доктора Андерсона, Его Величество решил задержаться в поместье ещё на сутки: не то чтобы он сомневался в выносливости Преданного, скорее, хотел удостовериться, что Шерлок правильно понял его желание скрыть от всех подлинную сущность их отношений и готов строго придерживаться принятой легенды. Джона одолевали сомнения: сможет ли тот, кого так долго воспитывали в духе абсолютной покорности и послушания, вести себя как обычный человек, не вызывая подозрений излишней сдержанностью и бесчувственностью?

Шотландского монарха возмущала сама мысль, что кто-то сможет заподозрить его в покупке раба, тем более, что он ни на секунду не воспринимал Шерлока как свою собственность.

За завтраком Преданный вёл себя вполне адекватно — скромно и даже застенчиво, как и полагалось человеку, неожиданно получившему благоволение венценосной особы, а односложность его ответов можно было объяснить пережитым бедствиями и потерей памяти. Но что будет, когда они вернутся ко двору, и вокруг появится множество любопытных глаз и ушей, а также легкомысленных умов, склонных до всяких досужих фантазий и сплетен? Король прекрасно помнил, что у него самого поведение Шерлока, когда тот пришёл в его покои в Эплдоре, не вызвало особых подозрений, но только потому, что молодой человек вёл себя именно так, как и должен был вести себя раб, покорный воле и прихоти хозяина.

Позвав Шерлока за собой, Его Величество направился в кабинет, распорядившись не беспокоить их без крайней нужды, и, плотно притворив дверь, некоторое время стоял, скрестив руки на груди и молча рассматривая замершего в непринуждённой позе Преданного.

— Как ты себя чувствуешь? — произнёс наконец король, досадуя на вдруг охватившую его нерешительность.

— Готов служить Вам, господин, — ответ прозвучал без малейшей запинки, подтверждая степень этой самой готовности.

— Да, разумеется, — скривился Джон, — но меня интересует твоё самочувствие. Всё-таки ты чуть не умер, и какие бы чудеса господин Ромус не рассказывал о способностях воспитанников Школы, прежде всего — ты человек.

В глазах Преданного мелькнуло удивление — даже бровь слегка дёрнулась вверх — и погасло, как недозволенное проявление эмоций.

— Мастер Ромус говорил правду — Преданные намного превосходят человека в выносливости и возможностях восстановления. Вам не о чем беспокоиться, господин. Я готов исполнить любой Ваш приказ.

— Тогда начнём с того, что ты перестанешь называть меня господином, — Его Величество опустился в кресло и жестом указал Преданному на место напротив. Тот чуть замешкался, не решаясь нарушить незыблемость вколоченных с ранних лет правил. — Во всяком случае, не стоит каждую фразу заканчивать именно этим словом. И сядь, наконец, мы не на дворцовом приёме.

Когда Шерлок занял предложенное ему место, король Джон удовлетворённо кивнул и продолжил.

— Думаю, ты уже понял, что в мои планы не входит посвящать кого-то в произошедшие тут события. У меня есть определённая репутация, полностью основанная на твёрдых нравственных принципах и незыблемых убеждениях. Но речь не только о ней, но и о той роли, которую я с некоторых пор играю во внутриимперской политике. Не знаю, насколько хорошо ты разбираешься в подобных вопросах… — Его Величество замолчал, с сомнением поглядывая на собеседника, с первых же слов короля застывшего наподобие мраморной статуи, если конечно предположить, что из-под резца скульптора когда-нибудь могло выйти подобное совершенство.

Шерлок, абсолютно правильно истолковав паузу, не замедлил с ответом:

— Разбираюсь, Ваше Величество. И мне известно о предложенных Вами реформах, об их последствиях, а также о Ваших принципах и моральных приоритетах.

— Вот как? Любопытно! — Джон прищурился и вытянул губы. — Уж не князю ли Магнуссену я обязан такой подробной осведомлённостью?

— Не могу ответить на этот вопрос, простите, сир.

— И так всё ясно! — махнул рукой король. — Впрочем, это меня не удивляет. Значит, во внутренней политике Империи ты немного разбираешься? Отлично! Тогда тебе должно быть ясно, что приобретение в собственность раба — пусть и под именем Преданного — никак не вяжется с моим жизненным и политическим кредо. И всякая информация об этом, став достоянием общественности, может принести вред не только мне лично, но и тем реформам, которые мы с единомышленниками пытаемся реализовать? — снова короткая пауза и утвердительный кивок.

— В таком случае, ты понимаешь, что нам придётся придерживаться определённой версии, несколько отличающейся от реальной, касательно твоего появления в поместье и существующей между нами Связи? Мне известно об обязанностях хозяина, и я буду стараться делать всё, чтобы твои жизненные потребности были удовлетворены, но у нас не может быть отношений, обычных между господином и Преданным. В конце концов, ты должен знать, что я решился на это все не потому, что хотел иметь безропотного раба, а только ради твоего спасения — даже если для тебя это ничего не значит. И теперь мне хотелось бы задать тебе вопрос: сможешь ли ты достаточно убедительно изображать человека, действующего не по чужому приказу, а по собственной воле?

И снова — без малейшей запинки и с абсолютной готовностью:

— Как Вы прикажете, Ваше Величество.

— Для тебя это действительно не будет проблемой? — продолжал беспокоиться король Джон. — Мне не хотелось бы причинять тебе какие-то… неудобства.

— Нет, господин, — на этот раз Его Величество уловил короткое замешательство, сопровождавшееся новой краткой вспышкой удивления неотрывно обращённых на него невероятных глаз.

— Но тебя что-то смущает? — тут же уточнил король. — Ты можешь говорить прямо, мне важно знать, о чём ты думаешь. Я никогда не имел дела с Преданными, а так как сейчас я за тебя отвечаю…

— Как правило, Хозяина не интересует комфорт его Преданного, — пояснил Шерлок. — Это… необычно.

— Что ж! — Его Величество пожал плечами. — Никогда не откажусь нарушить пару дурацких правил. — Но тут же спохватился: — Надеюсь, моя забота тебе не навредит?

— Нет, — Преданный словно прислушался к себе и добавил немного нерешительно, — это приятно.

— Вот и отлично, — Джон довольно хлопнул себя по коленям. — Раз так, завтра утром мы отправимся в Эдинбург. И ещё одно: будет лучше, если при посторонних я буду обращаться к тебе, как к дворянину — к счастью, у тебя достаточно аристократичный вид и манеры, чтобы не заподозрить в тебе представителя низшего сословия, даже в этой одежде. Предположительно высокое происхождение моего «гостя» позволит занять ему соответствующее место при дворе, а мне — не выдумывать, почему монарх так много времени уделяет простолюдину. Увы, братство и равноправие для людей возможно разве что в раю! Но туда я пока не собираюсь, так что…