Любовь и смута

- Понравятся, - зевая, отвечал Леон снова укладываясь спать.

- Слышишь, Леон! Проснись! - снова толкал Лантберт друга через несколько минут. -  А если она сама не согласится выйти за меня?

- Кто? - продолжая спать, но уже с открытыми глазами, проговорил Леон.

- Да ты спишь?! - Лантберт потряс друга, добиваясь, чтобы он проснулся. - А если она не захочет за меня замуж, вот возьмет и сбежит накануне свадьбы, что тогда?

Леон мрачно смотрел на друга, соображая, как бы исхитриться выспаться.

- Может мне вообще это все не начинать, как думаешь? Ведь жил же я раньше без неё, и дальше проживу, да? -  при этом в голосе Лантберта послышались тоска и отчаяние самоубийцы.

- Ты хочешь, чтобы я женился на ней вместо тебя? - озлобленно проговорил в ответ  Леон.

Лантберт с досадой толкнул друга — тот снова лег и уже без помех с наслаждением погрузился в сонное небытие, а его названный брат всю ночь просидел, то глядя в огонь, то вглядываясь и вслушиваясь в безмолвную темноту леса.

Рано утром друзья оседлали коней и отправились дальше. Их дорога лежала из Ахена в северную Бургундию,  в монастырь св. Петра, к хорошему знакомому Лантберта — аббату Вале, который одним из первых, из влиятельных представителей франкского духовенства, перешел на сторону партии единства. До монастыря оставался ещё день пути. Долгое время тишину зимнего леса нарушал лишь топот копыт, как вдруг вдали послышался протяжный и резкий двойной звук рожка — это был сигнал о помощи, кто-то из своих попал в беду. Друзья пришпорили коней.

Вскоре им открылась неприглядная картина: сразу человек десять разбойников атаковали двоих сеньоров, которые мастерски держали удары нападавших, защищая друг друга, но видно было, что силы их были на исходе, к тому же один из них был уже ранен.  Разбойники, атаковавшие незнакомцев, были из тех обнищавших рыцарей, которые, оставшись без сеньора и жилья, объединялись в группы и нападали в лесах на одиноких, богатых с виду всадников, чтобы разжиться деньгами, одеждой и оружием.

Этот бой несомненно стал бы последним для незнакомых сеньоров, не подоспей вовремя к месту событий Лантберт и Леон. Друзья сходу проткнули копьями каждый по разбойнику. Увидев, что подоспела подмога и двое уже убиты, несколько человек тут же набросились на вновь прибывших. Лантберт отбил атаку сразу двух, тут же ударил мечом ближайшему в бок, разрубая его туловище,  затем, вырвав клинок обратно, оборонившись от следующего удара щитом, рассек другому нападавшему плечо и грудь до самого сердца. Леон отбил атаку булавы своим щитом (который, правда, дал при этом трещину, ибо орудовавший булавой разбойник обладал поистине богатырским телосложением), потом, развернувшись,  пробил второму нападавшему череп, после чего, спасаясь от очередного удара булавы, ушел в сторону и метнул в преследовавшего его разбойника свой топор, угодив противнику между ключиц, отчего тот вылетел из седла. Тем временем Лантберт выбил из рук ещё одного нападавшего меч и снес врагу голову. Незнакомцы, подвергшиеся разбойному нападению, успешно справились за это время с остальными. Последний из злодеев попытался спастись бегством, но был настигнут ударом топора, брошенного Лантбертом.

Завершив бой, друзья помогли перевязать раненого — его ранение в бедро оказалось не опасным, хотя и глубоким, оно сильно кровоточило, но ни одно сухожилие или сустав не были повреждены. Только убедившись, что рана не угрожает жизни и здоровью сына, старший из незнакомцев счел нужным познакомиться со своими спасителями.

- Благодарю вас, отважные сеньоры, - сказал он, - надеюсь, когда-нибудь сочтемся. Меня зовут Викфред Буржский, - с этими словами отец Альберги протянул открытую ладонь Лантберту, а затем Леону. Те ответили на приветствие и назвали себя.

- То-то я смотрю, мне знакомо твое лицо, - кивнул Викфред Лантберту, - я видел тебя в Ахене, ты из свиты Лотаря. Рад, что познакомился с тобой.

- Я тоже рад нашему знакомству, - отвечал Лантберт, душой возблагодарив Бога за такую удачу, - тем более, что у меня к вам есть одно очень важное дело.

- Вот как? - удивился Викфред, - так это что ж получается, на ловца и зверь? - рассмеялся он. - Буду рад помочь своим спасителям всем, чем смогу.

- Сеньор Викфред, я прошу вас отдать мне в жены вашу дочь, - сказал Лантберт. Хотя держался и говорил он достаточно невозмутимо, на лбу у него выступили капельки пота, а сердце готово было разорвать грудную клетку.

Викфред молча уставился на своего собеседника, размышляя, не ослышался ли он, настолько неожиданно и неуместно все это прозвучало.

- Вот как?.. И которую? - наконец переспросил Викфред, - сеньор Лантберт, у меня ведь две дочери. «Малышку Элисену ты не получишь» — подумал он при этом.

- Ту, что самая прелестная девушка на свете, - сказал Лантберт.

Не понимая все же, которая дочь имеется в виду, Викфред переглянулся с сыном.

- Я говорю о вашей Альберге, - спохватившись, добавил Лантберт.

У графа Буржского отлегло от сердца и он радушно улыбнулся.

- Сеньор Лантберт, я, само собой, весьма рад такому благородному и доблестному зятю,  но не находите ли вы, что здесь не очень удобно обсуждать подобного рода дела? Может быть вы найдете время, чтобы приехать к нам в Бурж, моя жена будет рада познакомиться с будущем зятем, и там мы обстоятельно обсудим все вопросы по поводу свадьбы и приданого.

-  Приданое меня не интересует, - сказал Лантберт,  -  но если вам так угодно, то, не желаете ли присоединиться к нам — мы держим путь в монастырь святого Петра, там мы сможем обсудить с вами все, что вы сочтете нужным, к тому же ваш сын сможет там спокойно залечить рану и отдохнуть.

- О нет, нам в другую сторону, через несколько часов мы должны быть в Сансе, - отвечал Викфред.

- В таком случае, прощайте, сеньор Викфред, я приеду за Альбергой после Рождества, - сказал Лантберт и, откланявшись новым знакомым, умчался в сопровождении Леона.

-  Видал, что эти бабы проклятые с нами творят! - расхохотался Викфред, оставшись наедине с сыном, - мне, говорит, не надо приданого!