Навечно преданный (СИ)

Кое-как справляясь с монаршими обязанностями, которые, в основном, сводились к подписанию составленных советниками указов, основную часть бесконечно тянущегося для него времени Джон предпочитал проводить в одиночестве, томимый ипохондрией и изнуряющими размышлениями. Теперь же к прочим симптомам нервного недуга добавился ещё один: явь — бесцветная и безвкусная, похожая на вылинявший сон — сменялась ночными кошмарами, изматывающими своей реалистичностью.

Не желая в таком состоянии ни общения, ни даже особого к себе внимания, Его Величество, меж тем, не смог отказать в аудиенции своей королеве, впервые после возвращения в Эдинбург из вынужденного изгнания осмелившейся нанести визит болящему супругу.

Вечер уже наполнил опочивальню шотландского монарха тягучим сумраком, рассеиваемым сиянием немногочисленных свечей — глаза Джона также нещадно болели от слишком яркого света — когда Её Величество, учтиво поклонившись мужу и государю, тяжело опустилась в предложенное немногословным собеседником кресло. Скользнув взглядом по её располневшей фигуре, Ватсон почувствовал слабую волну нежности, омывшую его измученную душу — ребёнок, тонкая ниточка, по-прежнему связывающая Джона с невольным и ничего не знающим о ней отцом малыша, всё ещё была здесь, с ним.

Очередная нестерпимая в своей правдоподобности мысль вдруг полоснула и без того израненную душу: а действительно ли не знающим? Разве так уж невероятно предположить, что изнасилование несчастной леди Морстен — вовсе не неприемлемое для Преданного задание, выполнение которого повлекло необходимость покончить с собой? А если всё это — лишь часть хитрого плана, остающегося для Джона сплошной непостижимой загадкой? Обман, притворство, игра — зачем? С какой целью? И что делать теперь? Ведь он женился на Мэри лишь для того, чтобы защитить Шерлока и его будущее дитя. Имеет ли сие смысл теперь? Возможно, стоит поговорить об этом с королевой, признаться, что он знает о своей непричастности к её беременности? А дальше? Объявить, что малыш родился мёртвым и отдать его в какие-то добрые, заботливые руки, обеспечив всем необходимым? Ведь если допустить, что Шерлок на самом деле помнит о своём насилии над Мэри, то давно догадался и о собственном отцовстве, и уже наверняка доложил о ребёнке князю Чарльзу. И кто поручится, что родившееся дитя не станет ещё одним рычагом давления на него, Джона?..

Собственные, вполне логичные мысли вызвали, тем не менее, волну неожиданно безапелляционного негодования, а поднявшие было мерзкие головы обида и злость с шипением убрались в своё гнездо на задворках джоновой души: перед глазами Его Величества с убийственной отчётливостью пронеслись картины из увиденного накануне сна, а в сердце ярко вспыхнули пережитые во время него эмоции и тот короткий молчаливый диалог, что состоялся между королём и его Преданным. Его Преданным. Вопреки всем доводам рассудка, Джон не желал верить в предательство Шерлока. Тот человек из сна попросту не мог его предать!

И всё же…

Словно почувствовав смятение, вновь наполнившее душу её неверного супруга, Мэри вздохнула с неожиданным сочувствием:

— Я вижу Ваше отчаяние и понимаю его причину, мой друг, но Вы не должны так это воспринимать. Поймите — это же только Преданный, он — марионетка в руках искусного кукловода, а князь Магнуссен владеет подобным умением в совершенстве. Бедный юноша не желал Вас обманывать, он лишь талантливо выполнял то, что ему было приказано. И не Ваша вина, что Вы поверили в представление — о способностях Преданных ходят легенды, они подобны сладкоголосым сиренам, которым никто не может отказать. Они всегда добиваются поставленной перед ними цели. Это большое везение, что князь не приказал своему слуге попросту убить Вас. В любом случае — Вам его не вернуть, а если Вы и сделаете это помимо воли Его Светлости — молодой человек наверняка погибнет без своего Хозяина, ведь в этом случае ему не будет приказано жить рядом с Вами.

С удивлением воззрившись на жену, проявившую не только безукоризненное сочувствие и понимающее терпение, но и довольно глубокие познания о предмете разговора, Джон не смог удержаться от вопроса:

— И откуда, мадам, вам столько известно об отношениях между Идеальными Слугами и их Хозяевами?

Довольно прозрачные намёки на то, что Мэри известно об их особой с Шерлоком связи, Его Величество предпочёл не заметить, хотя и с некоторой смесью вины и уважения отметил для себя снисходительность королевы к сердечному выбору венценосного мужа.

— Я об этом никогда не рассказывала — зная Ваше отношение к Школе, попросту не решалась — но Шерлок не первый Преданный, которого мне довелось узнать так… близко.

Неоднозначность последних слов женщины отозвалась неприятным толчком в груди, и Джон окинул супругу недоверчивым взглядом. Но лицо королевы оставалось спокойным, и в тоне, которым она продолжила говорить, не было никакого подозрительного знака — лишь горьковатый привкус давно пережитого горя:

— Мой отец, лорд Морстен, приобрёл Идеального Слугу года за два до того, как… — губы Мэри поджались, ресницы затрепетали, но Её Величество тут же справилась с нахлынувшими эмоциями. — Батюшка назвал его Раймондом*, и молодой человек действительно скоро доказал, что достоин этого имени. Он был сильным, умным, образованным, привлекательным, а главное — бесконечно преданным. Надо ли говорить, что отец вскоре стал доверять ему едва ли не больше, чем самому себе? Раймонд выполнял самые сложные и ответственные поручения, предвосхищая желания хозяина ещё до того, как отец их высказывал. Куда бы мы ни отправлялись — Преданный всегда следовал за нами, и я до сих пор не могу забыть то удивительное чувство абсолютной защищённости и умиротворения, которое испытывала рядом с этим необыкновенным существом. А уж как была привязана к нему Лиззи, моя младшая сестрёнка! Порой, не могла уснуть без сказок, которые молодой человек, казалось, придумывал тут же, на ходу, и рассказывал негромким завораживающим голосом…

Мэри смолкла, погрузившись в воспоминания, и Джон, весьма заинтригованный рассказом жены, вынужден был вернуть её в действительность осторожным вопросом:

— Этот Преданный был Универсалом?

— Нет, что Вы! — слабо улыбнувшись, Её Величество снова вернулась к прерванному повествованию: — Универсалы слишком дороги, Раймонд был Специалистом, но даже этого хватило, чтобы он стал для отца незаменимым. Юноша готов был пожертвовать собственной жизнью ради каждого из членов нашей семьи, не ожидая взамен ни платы, ни наград. Но главным для него, естественно, был Хозяин.

— И всё же, Преданному не удалось уберечь лорда Морстена от трагедии, — задумчиво произнёс Джон, с несвойственной ему бестактностью напоминая женщине о пережитой потере — собственное отчаяние убитого горем короля порой притупляло и его врождённые благие качества, и приобретённые добродетели.

— Не удалось, — кивнула Мэри, и выражение печали на её лице стало более глубоким. — В тот день Раймонд отправился в город к ювелиру: отец готовил для матушки подарок ко дню ангела, очень красивое и дорогое колье, и не решился поручать его доставку кому-то другому. Пожар в поместье начался внезапно, поздним вечером, и именно в том крыле, где располагались наши с сестрой опочивальни. Разумеется, отец с матушкой тут же бросились к нам, желая спасти, и таким образом тоже оказались в огненной ловушке, отрезанные от выхода стеной огня. Дым застилал всё, проникал в глаза и горло, душил… Это было ужасно! Слуги пытались потушить пламя, но их усилия оставались тщетными. А потом сквозь этот ад к нам прорвался Преданный: одежда и волосы на нём дымились, но он был спокоен и сосредоточен, как всегда. Позже я узнала, что, увидев отсветы пожара в ночном небе, он загнал коня, торопясь к нам на выручку. Первым делом Раймонд кинулся к отцу, но лорд приказал спасать меня и Лиззи. Преданный закутал нас с сестрой в свой плащ, оказавшийся пропитанным водой, и, сграбастав в охапку, вынес во двор. Передав нас слугам, он вновь бросился в огонь, чтобы спасти родителей, но смог вынести из пожара только их тела: они задохнулись от дыма…