Гэсэр

Значит ум у Гэсэра — не золото,

И не серебро хотя б.

Значит ум у Гэсэра — короток,

Значит ум у Гэсэра — слаб.

И хоть он огромного роста,

Обмануть его будет просто.

После этого Лобсоголдой,

Чертенок Черный, чертенок злой,

На жену Гэсэра Урмай-Гоохон

Наслал пророческий сон.

Приснилось ей место печальное,

Вода в колодцах — соленая,

Гора там стоит песчаная,

А склон у горы — зеленый.

У подножия этого склона

Дворец, крыльцо со ступенями,

Сверкает он весь чистым золотом,

Сверкает он весь каменьями.

Спускается с неба во дворец золотой

Прорицатель и исполнитель желаний святой.

Весь он в одеждах белых,

Излучает сияние,

Сидит, ничего не делая,

Неподвижно, как изваяние.

Но если Гэсэр

Без потомства остаться боится,

Надо ехать туда молиться.

В это время рассвет заалел,

Очнулась от сна царица.

Наступает день настоящий,

Исчезает ночи покров.

Урмай-Гоохон идет на пастбище

Тучных доить коров.

То ли глаза обманывают,

То ли продолжается сон,

Видит она в тумане:

Гора и зеленый склон.

У подножия этого склона

Дворец, крыльцо со ступенями,

Сверкает он весь чистым золотом,

Сверкает он весь каменьями.

На нитке ли он с неба спускается,

На подпорке ли с земли поднимается.

Смотрит на этот дворец она,

Не понимает, что бы все это значило.

Большим удивлением удивлена,

Задачей большой озадачена.

Быстро побежала она домой,

Рассказать про сон чудесный свой.

Рассказать про свое виденье,

Когда шла она на доенье.

— Ты послушай,—

Говорит Гэсэру Урмай-Гоохон,—

Какой мне приснился чудесный сон.

Будто место сухое, печальное,

Вода в колодцах — соленая,

Гора там стоит песчаная,

А склон у горы зеленый.

У подножия этого склона

Дворец, крыльцо со ступенями,

Сверкает он весь чистым золотом,

Сверкает он весь каменьями.

На нитке ли он с неба спускается,

На подпорке ли с земли поднимается.

Приходит с неба во дворец золотой

Прорицатель

И исполнитель желаний святой.

Весь он в одеждах белых,

Излучает сиянье,

Сидит, ничего не делая,

Неподвижно, как изваяние.

Поскольку

Некого нам на коленях качать,

Поскольку

Некого нам около подбородка ласкать,

Поскольку

Некого нам на ночь баюкать,

Поскольку

Некому нам языком люлюкать,

Поскольку

Без потомства мы остаться боимся,

Не поехать ли нам во дворец помолиться.

Высокому небу мы помолимся,

Святому белому мы поклонимся.

Не от пятидесяти ли пяти небесных долин

С заданием он спустился.

Не от пяти ли священнейших книг

С указанием он спустился.

Попросим мы у белого старика

Сынка.

Чтобы было нам кого

На коленях качать.

Чтобы было нам кого

Около подбородка ласкать.

Чтобы было нам кого

На ночь баюкать.

Чтобы было нам кому

Языком люлюкать.

Гэсэр глубоко задумался:

Нет ли тут злого умысла.

Если старца святого, белого

Небожители на землю спустили,

Почему тайком они это сделали,

И Гэсэра не известили?

Говорит, задумавшись, он

Жене Урмай-Гоохон: —

Давай-ка подумаем двое,

Что это за волшебство?

Не черта ли Лобсоголдоя

Черное колдовство?

И тебе, Урмай-Гоохон,

Не он ли навеял сон?

Расскажу тебе дело тайное,

Как охотились на Алтае мы.

Ехали мы таежным склоном,

Северной стороны держась.

Ехали мы по каменистым склонам,

Южной стороны держась.