Драконье золото (СИ)

Но не ведал предприимчивый король, что с другой стороны горы было ещё одно войско — меньше составом, однако больше благородством. Да и цель у них была поистине достойная легенды — спасти заточенного в драконьем замке принца. Филандер со смешком подумал, что будь на месте Дороса Фрона, наверное, пришлось бы спасать дракона. А если бы к нему попали сразу оба? Почему-то сейчас, когда король уже стоял подле крутой дороги к логову похитителя, ему было спокойно. Если Дорос жив — он вырвет его из лап чудовища, а если нет — он пойдет туда и сделает всё, чтобы уничтожить дракона. Пусть даже ценой своей жизни. Фрона сможет управиться с королевством. Может быть, лучше его самого.

— Вы так уверены, что посланник вернется живым? — Филандер посмотрел на спокойного императора.

— Думаете, он сможет вернуться мертвым? — хмыкнул Ристерд. Хотя почему и нет? С Бадахильдиса станется. — Не беспокойтесь, Ваше Величество. Вернется, и, надеюсь, с благой вестью.

— Я слабо представляю переговоры с этим зверем. Зачем ему вообще замок?

Вопрос был риторический и ответа не последовало. Вновь стало тихо, только ветер шумел редким лесом позади войска. Филандер оглядел толпу из грозных решительных южан и своего, не привыкшего к боевым действиям такого масштаба, придворного гарнизона. Сибхайонцы уступают в силе и стойкости южанам, это точно. Наконец-то король понял, что делал не так — он не думал, что война когда-то так близко его коснется. Он привык думать, что они живут в спокойное время, когда все можно уладить не мечом, а сидя в удобном кресле за столом переговоров. Оказывается, мир до сих пор чтит силу стали и Филандер об этом не хотел задумываться, обманывая себя. Выстояла бы страна против той же империи Ристерда? Конечно, нет.

— Вижу! — заголосил вояка, стоящий на большом валуне в дозоре. — Гонец!

Через несколько минут на поляне появился посланник-южанин с двумя свертками в руках. Один он с поклоном сунул в руки королю, другой с ещё более глубоким поклоном — императору.

Филандер нетерпеливо открыл своё и, лишь увидев первую букву, ахнул. Это был почерк Дороса! Строчки были кривыми, видно писали в спешке; кое-где были кляксы и помятости.

«Мой дорогой отец! Я рад знать, что ты пришел за мной. Но не спешите рваться в бой. Все хорошо. Хильд согласен на переговоры. Мне ничего не угрожает. Я прибуду с ним. Твой сын, Дорос»

Король глубоко вздохнул и прикрыл глаза от накатившей слабости. Личный страж тут же подбежал, схватил правителя за локоть и передал упавшее из ослабевших рук письмо одному из трех советников, что сопровождали правителей в походе.

— Все хорошо, хорошо, — отмахнулся Филандер и посмотрел на Ристерда, который тоже закончил чтение. — Что там?

— Бадахильдис должен появиться с минуты на минуту. — Император обернулся к войску. — Держите крепче лошадей! Никому не стрелять без приказа!

— Как-как его зовут?

— Бадахильдис, — повторил Ристерд, всматриваясь в небо. Либо родственник решил пройтись пешком, либо скрыл себя магией для красочного появления.

Он не угадал. Бадахильдис появился в огне прямо перед ними. Позади него стоял белобрысый парнишка, который был удивительно похож на Фрону. Ристерд невольно улыбнулся, вспомнив девушку. И этот самый парнишка вовсе не выглядел замученным пленником, с любопытством озираясь по сторонам — первый раз пришлось на себе ощутить транспортную магию.

— Дорос! — Филандер кинулся к сыну, но дорогу ему перегородили стражи и советник.

Однако Дороса никто не держал. Он, в несколько шагов оказавшись рядом с отцом, замер, не зная, что делать — поклониться или обнять, не обращая внимания на кучу народа и статус. Король решил сам — с непонятным бурчанием сгреб сына в охапку и, казалось, хотел спрятать его где-то у себя за пазухой.

После нескольких минут радостной встречи, во время которой Дорос успел выяснить о самочувствии Фроны, Алгаи и Ганса, познакомиться с императором, удивиться громиле за его плечом и громогласно заявить, что, несмотря на гнусный сварливый характер, дракон по имени Бадахильдис не является угрозой для королевства и королевской семьи лично. Хотя за похищение стоит с него стребовать в казну пару тройку сотен серебряных и золотых.

— Чтобы покрыть расходы, — пояснил Дорос удивленному Хильду, который от неожиданности даже прервал беседу с Ристердом на полуслове. — С тебя не убудет, не жадничай.

— И как же уважаемый дракон, — на последнем слове Филандер запнулся, все ещё не придя в себя от новости, что драконы могут обращаться в людей, — объяснит свои действия?

Хильд хмуро оглядел толпу, которая сейчас не несла физической угрозы, но могла сработать против потом, растрепав на весь мир об особенностях драконьей жизни, и плюнул на всё, надеясь на чудо и авось. Тем более, Дорос стоял и смотрел на него с такой тревогой, что хотелось блаженно улыбаться от осознания, что он кому-то так дорог.

— Я все расскажу, Ваше Величество, — чуть склонил голову Хильд и кинул быстрый взгляд на племянника. — Уместно ли это будет здесь? Или хотите пройти в замок? Увы, могу пригласить всего десяток человек внутрь, остальные будут ожидать снаружи. Мои прислужники обеспечат едой и людей и коней.

— Ему можно доверять, — кивнул Дорос. Филандер прищурился на сына, боясь, не очарован ли он магией дракона. Нет, слишком знакомый взгляд, слишком знакомая поза и манера разговаривать, когда дела касается чего-то важного. Это был Дорос. Помятый и слегка растерянный, но Дорос. — Всё дело в Арвиле.

Сын и отец обменялись понимающими взглядами, и Филандер согласно кивнул дракону. Процессия из императора, короля и их сопровождающих двинулась вверх к замку Бадахильдиса, а сам дракон, мягко попросив Дороса встать рядом с ним и объяснив всем, что принц немного болен и не стоит ему пока напрягаться, исчез в огне.

Оказавшись в замке, Дорос выдохнул. Встреча прошла хорошо, никто не пострадал. Осталось уладить мелочи, и он может отправляться домой. Одно лишь омрачало день — ему придется расстаться с Хильдом. Конечно, тот обещал прилетать, тем более, он хочет наладить политические отношения с королевством, потому что под боком у обоих сидит такая гниль, как Арвил, а это значит, что Дорос, как наследник и первый помощник Филандера, непременно будет с ним контактировать. Но не забудет ли Хильд о них? Не остынут ли чувства?

— Ну вот, а ты боялся, — улыбнулся дракон.

— Я и сейчас боюсь, — Дорос пожал плечами и посмотрел в окно. Они стояли в самом широком коридоре замка, где у Хильда было всё разрисовано разными рунами, и каждая отвечала за какую-то особенную магию. Правда вся она работала лишь в приделах владений дракона. Вот почему он не смог появиться в королевском саду и похитить правильную жертву. Для магии тоже были законы.

— Чего именно? — Хильд положил руку на плечо принцу и притянул к своей груди. — Что бы ни было впереди, мы справимся. У нас всё началось не так, как следовало бы, но кто мешает продолжить правильно?

— Фрона бы не оценила твоей философии. Для неё всё правильное — скучно. Если бы ты не решился меня похитить, я бы и не узнал о твоем существовании.

— Это значит, что ты больше не злишься? — дракон усмехнулся и обнял возлюбленного крепче.

— Ещё чего. Злюсь и буду злиться. Будешь вечно за моё душевное здоровье расплачиваться.

— Золотом?

— Так легко ты не отделаешься.

Когда король и император оказались на крыльце, усыпанном листьями и ветками с ближайший деревьев, а Бадахильдис, как прилежный хозяин, извинялся за беспорядок вокруг, вдруг зазвенел колокол на восточной башне. Дорос недоуменно посмотрел на дракона — за все время его пребывания здесь ни разу не звучали колокола.

— Прислужник! — голос Хильда сейчас не был похож на человеческий. Он эхом пронесся над замком и замер где-то на вершине. Огонек тут же появился и что-то яростно зашипел. Дорос, видя, что сопровождающие короля и императора волнуются, предостерегающе поднял руку.

— Что случилось? — Ристерд сделал шаг вперёд, нахмурился, но замер, пристально рассматривая мальчишку, вставшего сейчас между ним и Хильдом, того самого похищенного принца, с которым, наверняка, ему не раз придется вступить в спор на политическую тему. Он уже сейчас уважал его, хотя принц Сибхайона ещё был глуп от юности и неопытности.