Болото (СИ)

Миссис Норма была не против отношений Алекса с этой девушкой, пока они не начали заходить слишком далеко. Стоило миссис Норме понять, что её сын всерьёз влюблён, как она тут же принялась настраивать сына против Лизы. Она старалась всячески очернить девушку, опустить её в глазах Алекса. Постепенно он, ведомый матерью, стал грубым и крайне раздражительным с любимой. Но всё же продолжал испытывать к ней сильные чувства и клялся, что любит, сам не понимая порой, отчего так резок с ней. Он знал, что Лиза не заслуживает этой грубости, но остановиться не мог.

Чем же так не угодила будущей свекрови Лиза?.. У миссис Нормы были свои представления о том, какой должна быть семья. Она считала, что хорошая жена должна забыть о себе и о своих желаниях, и думать только о муже и детях, всячески угождая им. Эта же никогда не будет так себя вести. Она никогда не станет домохозяйкой в интересах семьи, не забросит свои кисти и не прекратит мечтать стать художницей. А что будет делать ребёнок, пока она малюет? Почему муж должен ждать, пока она не нарисуется в своё удовольствие?.. Норма не понимала.

Чистота в доме и сытный обед для неё были святы. Доводы Алекса о том, что в родительском доме Лизы всегда чисто и накрыт вкусный стол, её не убеждали. Она ненавидела интересных и успешных женщин.

Страсть Лизы к рисованию Норма считала плевком в сторону её сына. Она не понимала картин юной художницы.

"Положим, выучилась толковому рисованию в школе, это хорошо, - мысленно рассуждала она. - Но дальше-то что?! Как это поможет её семье?! Поэтому о картинах в браке - забудь! Для чего ещё и художественная академия?! От кулинарных курсов и книг по домоводству женщине куда больше толку, чем от образования!"

Норма множество раз подводила Лизу к разговорам о том, каким она видит их с Алексом совместное будущее. И каждый раз приходила к выводу, что эта девочка не достойна её сына. Она не готова была растворить себя в его личности и жить в угоду ему, как делала сама Норма. К тому же, у неё русские корни. Какой стыд, какое ужасное происхождение! Как можно им гордиться?! А Лиза гордилась, изучала русский язык, интересовалась русской культурой. Это пугало Норму больше всего остального.

Но Норма готова была принять её отречение от корней, и ждала его, словно покаяния. Когда же осознала, что эту на четверть русскую девчонку не удастся сломить, оказалось поздно. Но не для Нормы, та наоборот, праздновала победу. Ушло время отношений Алекса и Лизы: его мама фактически растоптала их любовь.

О русском происхождении несостоявшейся невестки она вспомнила, когда разведённая Лиза вернулась в Вэллпорт с больным ребёнком на руках.

- Вот они, ужасные русские гены! - выдала она сыну.

Его слова о том, что дети с ДЦП рождаются в семьях любой национальности, да и болезнь эта не является генетической, она не услышала. Точнее, не захотела услышать.

С тех пор утекло много вод неумолимого времени. Лиза уже и не думала об отношениях с Алексом. Когда-то давно, в годы учёбы в академии, ей преподавали высшую математику. Однажды, глубокой ночью засыпая над учебником, Лиза поймала себя на мысли, что рядом с Алексом она ощущает себя переменной, выполняющей определённую функцию. Вскоре после расставания с ним она перевелась с архитектурного факультета, где училась по его настоянию, на художественно-графический. Мечты о собственном художественном салоне и выставках разбились о болезнь Майкла, но Лиза не жалела об этом. В сыне было её счастье. А дом миссис Нормы она до сих пор обходила стороной, и при случайной встрече обе делали вид, что не знакомы.

Когда Алекс доплыл до дома Лизы, над городом уже нависли пугающие сумерки. Он объяснил ей всё. Лиза, не говоря ни слова, достала аптечку и протянула Алексу амоксиклав. Тот взял лекарство:

- Спасибо. Я скажу маме, что оно от тебя.

- Не стоит, - холодно ответила Лиза.

- Ещё есть?

- Нет. Последнее.

Алекс, собравшийся уходить, замер.

- Я провожу тебя, - пресекла его нерешительность Лиза.

В темноте нависающей ночи Алекс плыл домой. Густая вода, подпиравшая лодку, казалась бездонной. Она не блестела, по её поверхности не гуляли блики. Света не было. Ни луны, ни освещения на улицах, ни фонарика. Алекс чувствовал себя слепым, потерянным котёнком. Выручала память.

До своего дома он добрался глубокой ночью.

- Я принёс антибиотик, - торжественно произнёс он и положил лекарство на тумбочку возле двуспальной кровати, где металась в горячке его мать.

- Алекс, сынок! - растрогалась женщина. - Я знала, что ты его найдёшь! Я так горда тем, что вырастила настоящего мужчину!

- Принесу воды, - подавив улыбку, Алекс вышел из комнаты.

Он вернулся со стаканом воды. Миссис Норма тем временем раскрыла коробку с лекарством. Руки её тряслись.

- Всего одна таблетка, - сказала она. - Сынок, где ты нашёл их?

- Друзья дали, - уклончиво ответил Алекс.

- У тебя очень хорошие друзья. Поделились последним. Это тот военный, с которым ты пересекался по службе?

- Нет, мама. Он ушёл.

- Кто же тогда? Мистер Пирс? Нет?! Неужели этот дохляк Эндрю?!

Алекс отвёл взгляд и кивнул.

- Понятно, - скривив губы, ответила Норма.

- Да какая разница, кто дал лекарство?! - вдруг закричал Алекс. - Оно у тебя в руках, пей!

Норма устало откинулась на подушки.

- Не хочешь рассказывать престарелой матери, не говори! - воскликнула она.

Спорить было бесполезно.

- Лиза дала, - после небольшой паузы ответил Алекс, слегка сконфузившись.

Глаза Нормы округлились и стали похожи на чайные блюдца.

- Как?! Эта?! Неужели ты... Продолжаешь общаться с ней?! - от волнения Норма начала задыхаться.

Алекс перепугался:

- Мама, успокойся! Тебе вредно нервничать. Давай, попей воды, и проглоти, наконец, таблетку!

- От неё... Не буду! - рассердилась Норма.

Она метнула край одеяла себе в ноги. Алекс увидел её обтянутое кипельно-белой сорочкой сухое тело. Синяки проступали даже сквозь ткань.

- Мама, выпей! - с нажимом сказал Алекс. - Лиза никогда не желала тебе зла.

- Нет! Я лучше умру, чем приму помощь из рук этой русячки!

- Русской, мама, - поправил Алекс. - Она русская на четверть. Но что плохого она сделала тебе?!

Норма беззвучно зарыдала. Её било в лихорадке.

Алекс просидел возле матери до утра. Он долго спорил с Нормой, уговаривал, заставлял. В своей гордыне Норма была непреклонна.

С приходом бессолнечного рассвета Алекса сморил тяжёлый сон. Когда он проснулся, то понял, что Норма всё же пошла на компромисс со своей гордостью. Она выпила лекарство. Смятая упаковка была брошена на прикроватную тумбу.

Но Норма приняла антибиотик слишком поздно для скоротечной болезни. Когда Алекс проснулся, она уже не дышала. Алекс отказывался верить, будил, тормошил её, даже делал непрямой массаж сердца.

Всё было тщетно. Где-то через час после сделки с гордостью Норма умерла.

2. Поиск

На похороны матери Алекс не позвал никого. Он был зол на всех и вся за её кончину. После того, как проведенная им кремация была закончена, он достал из домашнего мини-бара бутылку виски и принялся пить.

В запои он стал уходить после окончательного разрыва с Лизой, когда понял, что у неё - другой, и она ждёт от него ребёнка. Пил беспробудно, не трезвея ни на миг, по нескольку недель. Порой тратил на это весь свой отпуск после морских командировок. Алкоголь приносил ему немало проблем, но они не останавливали Алекса от тяги к спиртному.

Через два дня отсутствия Алекса Лиза начала беспокоиться. О смерти Нормы она не знала. Она решила наведаться к Алексу, но Эндрю вызвался сам сходить к другу. Он-то и принёс весть о том, что Нормы больше нет, а сам Алекс пьет.

Всегда спокойная Лиза еле слышно выругалась.

- Что я слышу?! - удивлённо воскликнул Эндрю. - Бранные слова?!