Дикая охота. Полотно дорог (СИ)

- Даэн, - негромко позвала она. Птица скосила на нее взгляд, и Мара продолжила, - Мы уже близко. Совсем чуть-чуть – и найдем их.

- Или не их, - проворчала Атеа, впервые открывшая рот после встречи с многоликим духом.

Впрочем, тут девчонка была права – но Мара не хотела об этом думать. След уже не казался бисером, рассыпанном во мхе, а потому ведьма надеялась, что они не найдут вместо эльфийских детей обращенных диких. Да, беглецы вряд ли смогли бы продержаться в мертвом лесу так долго – однако Мара молилась о том, чтоб они не присоединились к гончим Дикой охоты. Пусть лучше спят здесь до скончания времени, чем идут рядом с дикими, сея смерть.

Впереди показался просвет – деревья расступались, и лишь низкий колючий кустарник заслонял стеной невидимую тропу, по которой они шли. Даэн остановилась и вопросительно взглянула на Мару. Ведьма поняла ее без слов и, сконцентрировавшись, дернула за ниточку энергии духа, проверяя, верно ли они вышли. Ее сразу же потянуло туда, за черную изгородь, когда-то живую и пестрящую цветами и круглыми монетками листьев. Женщина подняла глаза на Даэн и кивнула, все так же не говоря ни слова. Птица подошла к ним вплотную, подзывая молодых поближе, и тихонько проговорила:

- Попробуем обойти – если лезть напролом, весь лес сюда сбежится…

- Мы потеряем слишком много времени, - покачала Мара головой, - Неизвестно еще, есть ли где-то выход.

- Но как-то же туда эльфийские девицы пролезли, - возразила Атеа, впервые на памяти Мары поддержав Даэн. Ведьма изогнула бровь. Меред, оглядывающаяся по сторонам, неожиданно стала на сторону Мары:

- Еще вопрос, как они туда пробрались. Их вполне могли туда перенести дикие.

- Что ты предлагаешь? – пресекла дальнейшие разговоры Даэн, поднимая ладонь вверх. Мара окинула взглядом кустарник.

- Я сейчас расплету его. Пойду первой – вы держитесь за мной, не отставайте.

- Лучше бы первой идти мне, - нахмурилась Даэн, и Мара лишь улыбнулась ей в ответ. Птица во что бы то ни стало старалась защитить ее своими крыльями, укрыть от бед и стать для нее живым щитом. Не бойся за меня, милая. Меня сбережет сила, оборачивающая Колесо. Всех нас она сбережет.

Ни слова больше не говоря, Мара вышла вперед, закрывая глаза и погружая свое сознание в жесткие стебли, тесно сплетенные друг с другом. Вокруг нее тут же уплотнилось пространство, огрубел сам воздух, а она устремилась вниз, растекаясь древесной кровью по давно погибшим ветвям. Было тяжело, невероятно тяжело – Мара никогда еще не сливалась с мертвым деревом. Зато теперь казалось, что сил в ней стало в тысячи раз больше, и поэтому медленно, но уверенно она погружалась глубже, к самым корням, к промерзшей земле и ниже, ниже, еще ниже… Как только она заполонила стебель от тончайшей ниточки корня до самой ломкой и хрупкой ветки, по позвоночнику пробежала дрожь, и ведьма одним усилием заставила переплетение колючих стеблей распутаться. Ветки, словно змеи или живые плети, расползлись в разные стороны, а женщина, полуприкрыв веки, направилась в образовавшуюся темную арку. За ней по пятам шла Даэн, и боковым зрением Мара видела хищно блестящие лезвия Крыльев по бокам от себя самой.

За кустарниковой стеной в провале виднелись те же искореженные стволы да странные силуэты высоких, в человеческий рост, камней. Женщины вышли на широкую прогалину, и как только Меред стала рядом с ведьмой, Мара легко возвратилась, отпуская стебли. За их спинами тут же сомкнулась стена, шелестя и снова сплетаясь от корней и до верхушек. Атеа прищелкнула языком.

- Ну, могли бы и обойти.

Действительно, кустарник тянулся не так уж и далеко – лишь огибал поляну с двух сторон, а дальше вновь расстилался лес. Но все же время они сохранили, и то ладно. Да и к тому же, Мара убедилась, что сил у нее не убавилось – несмотря на то, как тяжело было сливаться с растением. А значит, Бессмертный и впрямь стал за ее спиной.

Согбенные валуны мрачным кругом стояли по периметру поляны. Мара насторожилась: так обычно отмечали места силы. Руки сами тянулись к шершавой поверхности – прикоснуться, ощутить, напиться вдоволь… Только ведьма знала, что ничего хорошего из этого не выйдет – кто знает, сумеет ли она вобрать в себя светлые энергии через толщи темных. Сухие вьюны стелились ковром по земле, и даже мхи рассыпались рыже-бурой крошкой под ногами. А ведь когда-то все здесь было иным…

Опомнившись, ведьма потянулась за энергией духа. За пределы поляны ниточка не тянулась – но на ней запутывалась, словно громадный кот, катая клубок, ненароком завязал пряжу в узлы и петли. Мара нахмурилась: не могла ли она ошибиться? Быть может, она перепутала энергии и заведомо шла по ложному следу сюда, к заброшенному капищу?

Неожиданно порыв ветра поднял листву и сухое былье с земли, закружил их вихрем вокруг ведьмы, а затем унес дальше. Мара напряглась – она привыкла к тому, что ни одна травинка в Мертволесье не пригибалась к земле, задетая холодной рукой ветров. Сейчас же длинные нити сухой травы гнулись, и волны бежали по ним подобно ряби на воде. Судя по всему, то же самое пришло в голову Даэн – женщина неотрывно следила за листвой, подхваченной в охапку странным ветром. С тихим шорохом бурые листья и стебли, больше похожие на обрывки истлевшего пергамента, царапали серую кожу валунов, и, задевая их самыми краями, стремительно темнели. Маре понадобилась секунда, чтоб понять – это вовсе не листья. И вот тогда ужас захлестнул ее тяжелой волной.

Из крохотных сухих обрывков медленно вырастали черные птицы, которые становились все больше. Даэн одним прыжком очутилась у Мары за спиной, прикрывая ведьму, Атеа и Меред стали по бокам. Очертания темных крыльев менялись, обращаясь рваными лохмотьями. Ведьма, сцепив зубы, смотрела, как со всех сторон, мягко опускаясь на землю, их окружают немерты. Сколько их? Двадцать? Тридцать? А прямо перед ней стоял дух, словно из паутины сотканный, с лицом змееглазой женщины, такой красивой и пугающей. Дух смотрел на нее, и улыбки на его лице не было.

Ты посмела забрать мою сестру у повелительницы.

- Я посмею забрать и тебя, коли понадобится - холодно ответила Мара. Искорка в груди потеплела еще больше, стала тяжелее и ощутимее. Страх, казалось, совсем отступил прочь.

- Что произошло с эльфийскими девочками, ушедшими сюда? Где они? – голос Даэн звучал ровно, не дрожал. Мара почему-то знала: сейчас Птица умудрялась гнать и от себя, и от своих сестер кошмары, со всех сторон льнущие к ним по велению немертов. Скаах чуть склонила голову, заглядывая за плечо ведьмы, и осклабилась, обнажая ряд острых мелких зубов.

Девочки?.. О, они все здесь. Попробуй найти. Или пусть они сами вас найдут?

Даэн не ответила. Откуда-то сзади раздался тот же голос – странный, звучащий не из уст духов.

Зря вы пришли сюда. Нас сотни, тысячи, и даже если вам удастся уйти живыми, Дикая Охота догонит вас, где бы вы ни были. Можете не сомневаться. И тогда вы станете рядом с нами.

Духи не шевелились, стоя плотным кольцом вокруг. Боги, сейчас ведь белый день… Они же не терпят дневного света. Размышлять о том, почему дикие выбрались из своих нор так рано, времени не было. Мара принялась творить защитное полотно над собой и Птицами как раз в тот момент, когда скаах двинулась к ней, укрытая паутинами и туманом, а несколько немертов вскинули тонкие руки, призывая темноту.

- Мара, сзади еще двое, - крикнула Даэн, уходя куда-то вниз и вбок, в тот самый миг, когда ведьма швырнула в скаах сгусток света, отбивая ее энергетическую волну, - Возьми их, а мы разберемся с темными.

Мара кивнула, запоздало вспомнив, что Даэн вряд ли сейчас увидит ее жест – и тут же приняла мощнейший удар, кое-как умудрившись остановить волны с двух сторон. Третья скаах исчезла, и ведьма ощущала, как где-то за спиной она уже свивается из воздуха. Искорка в груди трепетала, горела, но Маре нужна была хоть секунда, чтоб сконцентрироваться на ней – а покуда даже секунды у нее не было. Оставалось только отбивать удары скаах и пытаться достать их.