Капелла №6 (СИ)

Почему-то, подходя к названному кафе, он подумал, что сегодня обязательно пойдёт в ту церковь на исповедь — на исповедь более чем бесполезную, но дарующую временное душевное равновесие. Его признания не были истинными, и Джон уже не знал, как до неё добраться, чтобы исповедь получилась наконец-таки правильной, полезной. Ибо и дальше везти так и не опознанный груз — хуже всякого наказания.

Константин чувствовал нарастающую нервозность, когда входил в кафе и искал глазами знакомое лицо; в итоге нашёл Кристиана за столиком в углу и направился туда. Вообще он даже не заметил, как выглядело кафе, как называлось и насколько уютным было — Джон запомнил, что там было сумрачно, прохладно и, в общем, неплохо. Как говорится, что надо; по крайней мере, духоты не было, а ведь она — хорошая такая предпосылка безумию.

Джон небрежно сел за столик и не сразу начал говорить; всё какие-то навязчивые мысли жужжали в голове, отогнать удалось их с трудом. Он поднял тяжёлый взгляд на бывшего водителя и только тогда произнёс:

— Здравствуй… Кристиан.

«Чес» изумлённо на него поглядывал, но в итоге кивнул и тоже проговорил какое-то тихое приветствие. По телефону его голос звучал бодрее; в реальности же он говорил почти что шёпотом, да и выглядел не очень: лицо бледное, глаза уставшие, волосы не уложены, а, как это было в прошлом, хаотично растрёпаны, рубашка слегка мятая, без галстука. Видно, что деньки у него выдались не самые лучшие; либо заработался. Константину хватило буквально двух секунд, чтобы понять: у него что-то произошло. «Кем бы ты ни был в последующих жизнях, я без проблем буду читать тебя, как открытую книгу, Чес…» Джону стало немного непривычно от этой мысли: читал-то он читал, а вот помогать… помогать никогда не стремился. Или хотел, но… Нет, никаких, но — просто не хотел. А уж сейчас позднее некуда становиться добреньким и заботливым дядей… образ которого был близок Джону Константину, как Юг — Северу.

— Рад видеть вас, Джон. У меня есть для вас хорошие новости касательно дела.

— Да, я слушаю… — он слегка наклонился вперёд и приготовился было, как к их столику подошёл официант и спросил, чего бы те хотели заказать. Они как-то вместе и одновременно сказали «Эспрессо», что официант даже удивился; впрочем, только сейчас Джон понял, что они с бывшим водителем выглядели сегодня не очень — оба уставшие, измождённые. Хотя в случае с адвокатом это понятно, но в его это могло показаться совершенно лишней и бесполезной ерундой, что и причиной-то называться не имела права.

Они помолчали ровно до того момента, как принесли горячий, вкусно пахнущий напиток; сделав глоток, Форстер начал:

— Так вот, Джон… Начнём с того, что перспективы у нас хорошие, но нарытое мной нужно ещё будет доказывать… Однако к делу, — Кристиан живенько вытащил из папки с бумагами несколько листов и положил перед ним. — Взгляните сюда. Как видите, это копия того самого буклета из отеля, в котором вы живёте. Прочтите вот этот абзац, — Кристиан указал карандашом на обведённый им кусок текста. — Вы знали, что отель, где вы заказали номер, является своего рода музеем? Музей, конечно, громко сказано, но, посмотрите, здесь прямым текстом говорится: гостиница славится тем, что закупила наиболее интересные и красивые зарисовки и пейзажи такого плодовитого художника, как Н. Уильямса. Честно, я о нём не слышал даже, но то, что в отеле, в номерах, находятся оригиналы (неважно какого художника — известного или нет) картин, уже говорит о многом… например, о благосостоянии этой компании. Конечно, не в каждом номере находятся те самые картины, но в буклете значится такое говорящее слово, как «в большинстве». А значит, вероятность, что именно вам попалась такая комната, не мала. Разве вы не слышали об этом, когда заказывали номер?

— Нет. Я не читал. Мне было, в общем-то, всё равно, где жить — лишь бы это соответствовало моим экономическим интересам. Странно, что заказ обошёлся куда дешевле, чем в остальных отелях, раз здесь аж оригиналы в номерах висят… — Джон поставил локоть на стол и подпёр подбородок, пристально глянув на Кристиана; он пытался усмирять что-то ураганное, безбашенное в своей голове, но с каждой минутой, проведённой с этим знакомым-незнакомым человеком, это удавалось всё сложнее и сложнее. Константин вновь понял то самое страшное слово под названием «тяжко»; с Кристианом действительно становилось невыносимо, даже как-то безысходно, что хотелось сию минуту сбежать от него подальше. Это ли имел в виду Миднайт, говоря о разочаровании?

— Ну, я же говорил, что художник совсем неизвестный, но деньги ему были нужны, поэтому он и распродал свои картины в разные места. Больше всего — сюда. Сюжеты картин незатейливые, лёгкие, чаще — пейзажи природы. Короче, самое оно для номеров отдыхающих, — Форстер выжидательно замолчал, хитро глядя на Джона и дожидаясь его реакции. Тот устало потряс головой и спросил:

— И? Предлагаешь мне загадку отгадать или всё же сам скажешь? — Кристиан мигом стушевался и поспешно добавил:

— Нет-нет, что вы, просто я думал, что вы уже догадались… Ну ладно, — он выпрямился и перевернул другой лист. — Теперь касательно вашего номера… вам попался, скажем так, богатый на картины номер. Вместо одного у вас оказалось целых два оригинала! Наверняка помните что-то наподобие порванной картины у себя на полу, да? Но она была только одна; сразу назревает вопрос: где вторая? А вторая была, и это легко доказывается предъявленным к вам счётом; вы смотрели его?

— Нет. Как увидел итоговую сумму внизу, так больше не хотел видеть этот грёбаный кусок бумаги.

— Зря вы не глянули в список поломанных вещей. Там-то и стоит весомая сумма ущерба за исчезнувшую картину и порванную. Вот эта строчка… — Кристиан подчеркнул её карандашом и указал Джону. — «Картина „Цветы у озера“» (повреждение, не подлежащее реставрации, сумма должна взиматься полностью)«. Это первое. Второе — „Картина ‚Крест и небо‘“ (при поиске не была обнаружена, сумма должна взиматься полностью + моральный ущерб)». Конечно, навряд ли то самое, указанное здесь, как моральный ущерб, пойдёт автору… но, как видите, её не было! И это многое значит, Джон, даже больше, чем вы можете себе предполагать… Вполне понятно, почему комиссия решила не обращать внимания на эту деталь — много суеты, хлопот, к тому же, в таком случае будет мала вероятность того, что они сдерут с вас побольше денег…

— Так каков конечный вердикт?

— Вас ограбили, Джон! Это самое настоящее ограбление. Правда, его нужно постараться доказать…

— Так докажи, — Константин отпил из чашки и строго на него посмотрел; «Чес» запнулся было, но он нагнулся вперёд и более мягко добавил: — Хотя бы мне…

Бывший водитель посмотрел на него исподлобья, как обычно делал в прошлой жизни, когда неожиданный гнев повелителя тьмы сменялся на милость, и он сам ещё не верил в это, и, прокашлявшись, осторожно проговорил:

— Да… хорошо. Я ещё не занимался этим, но обещаю, что накопаю доказательства в ближайшие сроки. Потому что ещё даже я сам не верю в это… но это самое разумное из всех возможных вариантов! Просто грабители были умны… они очень аккуратно скрыли сам факт ограбления, заполировав его якобы обычным вандализмом, причём с вашей стороны. Будто за одной исчезнувшей, а за другой порванной картиной никто и не поймёт толком, что они как раз таки и преследуют похищение картины… Буквально сегодня с утра я нарыл все остальные места, куда продал свои произведения тот самый Уильямс; отели, конечно, в ещё тех неблагополучных районах, но всё-таки мне придётся проверить отзывы, информацию, поспрашивать жильцов… возможно, Джон, вы не один. И это даже вернее всего, что вы не один. Поэтому в скором времени ожидайте хороших новостей.

— Не было ли бы целесообразнее сразу же в первый день снять отпечатки пальцев? — искривив бровь и сложив руки на груди, спросил Константин. — Может, так вероятность найти преступников оказалась бы выше?

— О, Джон, вы слишком наивно думаете о современных грабителях! — насмешливо улыбаясь, протянул Кристиан и наконец вспомнил о своём остывшем кофе. — Если они додумались до такого и даже незаметно пробрались на территорию отеля и к вам в номер, значит, не такие уж они и олухи, чтобы допускать подобные ляпы, свойственные только новичкам. Нет, конечно, всякое бывает, но я подумал тогда, что это лишние траты… Как только вы покинули номер, там наверняка немного похозяйничали: протёрли пол, например, или балкон. Я это заметил, кстати, когда вошёл. Плохо, что не удалось застать комнату в первозданном виде, но даже полученные снимки говорят о многом; ведь из номера не унесли ничего поломанного, оставили как есть.