Сострадание к врагу

неты, а потом сориентироваться в любой точке пространства. Мы уже почти спасены. Мы могли бы даже вернуться на Землю. Впрочем, это последнее, что я стал бы делать.

– Бойд?

– Разумеется. Он найдет нас на Земле. Земля маленькая. Могут погибнуть сотни людей, которые никак с этим не связаны. Насколько он силен?

– Достаточно силен, что бы взять то, что захочет взять.

– Я использую эволюционный ускоритель, – сказал Капитан. – Я заставляю себя думать. Для того, чтобы выжить, нам нужно найти выход из этой ситуации. Выход ведь всегда есть. Для того, чтобы выжить, нужно думать. Поэтому мой мозг работает лучше с каждой минутой. Знаешь, что я обнаружил только что?

– Что?

– Как только мы включаем дефлектор, мы становимся видимы. Бойд может засечь включенный прибор из любой точки Галактики. Поэтому я совершенно уверен, что сейчас он летит сюда. Сколько дней прошло с тех пор, как вы включили дефлектор в первый раз?

Йец задумалась.

– Неделю или чуть больше. Я даже не могу сказать точно. В этой кутерьме я сбилась со счета, почти потеряла ощущение времени. Скорее всего, дней восемь.

– Много, – сказал Капитан. – Это значит, что Бойд должен быть уже рядом.
* * *

Прошли четырнадцать арианских суток, и корабль Бойда оказался в нужном секторе Галактики.

Бойд двигался с большой осторожностью. Медузоидный временной поток – вещь слишком серьезная, он представлял реальную опасность для любых кораблей. Обычно подобные потоки двигались (если только можно назвать этим словом передвижение вне времени) лишь в абиссальной толще межгалактической пустоты, и никому там не мешали, ведь только сумасшедший мог отважиться углубиться в межгалактическое пространство. Но порой потоки проникали внутрь галактического диска – обычно в тех местах, где структура пространства-времени была серьезно нарушена мощными техногенными катастрофами.

Медузоидный поток представлял собой что-то вроде злокачественной опухоли пространства. Он распространялся с помощью отдельных хрононов, квантов времени. Отдельный излученный квант останавливался, взаимодействуя с вакуумом, и начинал изменять пространство вокруг себя, придавая ему невообразимо искаженную, монструозную структуру. Любое вещество необратимо разрушалась, попадая в такую область, но даже прохождение вблизи подобного места было очень опасно: наведенные временные искажения разрушали вещество постепенно, заставляя разные части предметов стареть с разной скоростью.

Корабль управлялся автоматами. Автоматы прощупывали пространство, обнаруживали малейшие временные искажения и затем определяли курс. Несколько раз корабль останавливался, медлил перед очередным прыжком, так, словно его мозг не знал, что делать дальше.

– Карту! – приказал Бойд.

В пространстве перед ним повисла объемная звездная карта. Языки медузоидного потока светились, налитые желто-зеленым сиянием.

– Увеличить. Насколько это опасно?

– Попадание в измененную область разрушит меня полностью, – ответил мозг корабля. – Но я справлюсь. Существует