Пепел к пеплу (сборник) - (ЛП)

Перед отъездом майор побеседовал с лордом Джеффри наедине. Тот был удивлен, но обещал исполнить его просьбу.

В четверг вечером пришла долгожданная телеграмма, что великий сыщик прибудет из Лондона через день. Естественно, вечер был посвящен обсуждению этого события, и гости вспоминали сложившиеся вокруг имени Н.Н. легенды и гадали, возьмется ли он расследовать последнюю газетную сенсацию – дело Свистящей комнаты.

Леди Эвелин тоже заинтересовалась, но не столько подвигами, сколько личностью гения дедукции, особенно упирая на его женоненавистничество; а лорд Фэстон, узнав, что они оба выписывают «Айлдер», вполне дружелюбно спорил со своим кузеном Энтони о том, какое дело в карьере великого сыщика было самым захватывающим.

* * *

– Хорошо, что он приедет. Майор Хоуп мне совсем не понравился, – заметила леди Эвелин на следующее утро за завтраком. Пристально глядя на льющуюся из носика молочника жидкость (на этот раз, слава Богу, она так и осталась обычным молоком), она чуть разбавила густую черноту кофе и протянула чашку мужу.

– Спасибо, дорогая, – поблагодарил тот.

– Стойте! Кофе отравлен!!

– Что…? – начал лорд, с негодованием глядя на майора, который появился словно ниоткуда.

– Какая ерунда! – фыркнула леди Эвелин.

– Мой слуга Ходжсон видел, как ваш дворецкий добавил в кофе какую-то жидкость. Я клянусь вам, что это не эликсир долголетия!

– Абхи? Но зачем… – Лорд Джеффри, нахмурившись, переводил взгляд с жены на майора.

– Он сообщник и любовник вашей жены! – заявил майор Хоуп и окунул в чашку небольшую, но тяжелую на вид статуэтку единорога на витой цепочке. Все трое в молчании смотрели на нее, но ничего не происходило. Статуэтка оставалась белой.

Леди Эвелин презрительно фыркнула и взяла свою чашку.

– Я ведь говорила, что он мне с самого начала не понравился! – с упреком обратилась она к мужу. – Да он просто-напросто сумасшедший!

Она сделала глоток и со звоном поставила чашку на блюдце. Майор Хоуп открыл рот, собираясь что-то сказать, как вдруг леди Эвелин, застонав, соскользнула со стула.

– Эвелин! Что с тобой? – лорд Джеффри кинулся к распростертой на полу жене. Она подняла к нему покрасневшее, искаженное от боли лицо.

– Почему не ты? – с ненавистью выдохнула она, и лорд в ужасе остановился.

Майор Хоуп вытащил почерневшего единорога из чашки леди Эвелин.

* * *

Когда выяснилось, что жизнь леди Эвелин вне опасности, лорд Джеффри потребовал объяснений.

– Я был абсолютно уверен, что провел обряд правильно, – начал Хоуп. – Оставалась единственная возможность: кто-то из присутствующих – не Фэстон. Каюсь, сперва я подумал о вас, но мой опыт на основе симпатической магии подтвердил, что вы, безусловно, сын Фэстона. Ваши братья и кузен, так же, как и мисс Лавли, очень похожи на вашего отца. Значит, оставалась только ваша жена. Точнее, ваш ребенок.

– Выяснив это, – продолжил Хоуп, – я принялся размышлять о происшествиях в особняке. Безусловно сверхъестественные, как ни странно, непосредственно жизни не угрожали, а вот остальные – взбесившийся Абордаж, рухнувшая картина… Я предположил, что все опасные случайности могли быть подстроены человеком в расчете на призрака. И я сразу заподозрил вашу жену.

– Но зачем это ей?

– Когда она забеременела, у нее, наверное, были определенные сомнения по поводу отцовства… Вы знаете, что это достаточно просто проверить обычной домашней магией. Когда леди Эвелин узнала, что у ее ребенка будут… слишком неанглийские черты, она решила избавиться от вас, а не от ребенка. Если бы ее план удался, безутешная вдова уехала бы, чтобы развеять свое горе путешествиями; а, вернувшись из-за границы, объявила бы, что у нее случился выкидыш.

– Ведь призрак начал бушевать именно тогда, когда стало известно о ее положении, верно? И леди Эвелин увидела в этом свой шанс. Заявив о приезде Н.Н, я ужесточил сроки. Вы должны были умереть до его приезда. Времени выдумывать очередной несчастный случай не было, они запаниковали и решили положиться на яд. Я приказал Ходжсону понаблюдать за ней. Для этого и я просил вашего разрешения ему и мне тайно остаться здесь. И он записал, – майор аккуратно достал из жилетного кармана мутную стеклянную пластинку, – весь их разговор.

– Почему тогда яд оказался в ее чашке, а не в моей?

– Вы забываете про третьего свидетеля.

– Духа? – удивился лорд Фэстон.

– Да. Думаю, это он незаметно повернул поднос…

Хоуп умолк, а лорд Фэкстон сосредоточенно рассматривал сцепленные на столе руки.

– Эвелин… – вздохнул Фэстон, – откуда в ней столько зла? Даже если бы мы развелись, я обеспечил бы ее подобающим образом….

– А положение в обществе? А ее подруга герцогиня? И вы собирались лишить ее этого.

Лорд снова надолго замолчал. Затем он поднял голову и спросил:

– А кто был призрак?

– А вы еще не догадались? Ваш батюшка искренне хотел защитить вас, но он никогда отличался большой рассудительностью. Но теперь, – добавил майор, – он знает, что вам ничего не угрожает, и обрел покой.

Эпилог

Лорд Джеффри не стал обращаться в полицию, и его развод с леди Эвелин прошел тихо и незаметно. Вскоре благодаря «Таймс» майор Хоуп узнал, что тот снова собирается жениться.

Хмыкнув, майор отложил газету в сторону и взял письмо из замка Балморал, гадая, с какой проблемой ему придется столкнуться на этот раз.

Герберт Грант

(1886–1967)

Родился в городе Мейдстоун, графство Кент. Закончил Гринвичский университет. Преподавал биологию и философию в мейдстоунском грамматическом лицее для мальчиков. Об этом периоде в жизни после отзывался, что «он дал необходимую закалку моему характеру».

В двадцать восемь лет на паях с другом приобрел обанкротившийся пансион в Маргейте и стал там управляющим. Превратив пансион в процветающее предприятие, уехал в Лондон и два года работал свободным журналистом. Затем решил посвятить себя давнему увлечению – египтологии и, несмотря на хрупкое здоровье, уехал в Египет. Принимал участие во многих раскопках, некоторые финансировал. Во время Первой мировой войны не смог попасть на фронт по состоянию здоровья, но, возможно, выполнял поручения английской разведки. В 1920 вернулся в Лондон и решил посвятить себя сочинительству. Египетские детективные романы Гранта успеха не имели, и он решил написать документальное исследование о появлении, развитии и расцвете Скотланд-Ярда.

Вскоре в печати стали появляться рассказы о сэре Чарльзе Роуэне и сержанте Бэйнсе, построенные по законам классического детектива, но сдобренные изрядной долей фантастики. К фентези-детективу относится и единственная несерийная вещь Гранта «Дело опасной реки». Она вышла вскоре после смерти сэра Артура и вызвала немалое возмущение его поклонников, так как ведущую роль в расследовании Грант отдал доктору Беллу.

В годы Второй мировой войны Грант оказался выезжать из Лондона и работал в пожарной охране. В 1943 году, спустившись в бомбоубежище, он встретил свою будущую супругу – фармацевта Кэтрин Лоусон. Поздний брак оказался счастливым, супруги не разлучались до смерти писателя в 1967 году.

Огонь свидетель

– Вот что бывает, если подмастерье-первогодок берется за заклинания третьего уровня, – со вздохом произнес чародей Себастиан Моран, глядя на горку пепла на полу. Прорезавшие его смуглое лицо морщины сделали Морана почти стариком, намного старше его сорока лет.

– Да… ужасный несчастный случай, – отозвался сэр Чарльз Роуэн, внимательно рассматривая рабочий кабинет мага. В нем, за исключением вышеупомянутой кучки пепла, царил идеальный порядок: восходящие под потолок ряды книг выстроились, словно солдаты в шеренге; письменный прибор на столе сверкал чистым золотом рядом со стопкой белой глянцевитой бумаги; многочисленные флаконы, бутылки и колбы на стеллажах были сгруппированы по цвету и форме; и даже чучело крокодила в потоке света сияло каждой чешуйкой.