Тотем Козерога

определенное действие. Сейчас попытался вспомнить ту практику, проникнуть мыслью

в глубины собственного сознания. Первое время ничего не получалось, мешал шелест

листьев, далекий гул транспорта. Но я отрешился, укрепил волю и отбросил внешние

ощущения. Постепенно погрузился в кромешную темноту. Но вскоре чернота расцвела

всеми цветами радуги, плавными потоками и линиями. С удивлением я узнал в узоре

собственный организм. Что-то подсказало, красные, зеленые и синие нити — токи

внутренней энергии, довольно привычные и родные. Но где-то посередине маленький

и яркий золотистый шарик, пульсирующий, горячий. Я сконцентрировал внутреннее

зрение, потянулся мыслью. И сразу понял, что золотистое не инородное, не чужое…

просто новое. Шарик то тух, то ярко возгорался, бился неровно, дергано.

Потихоньку подстраивается под пульсацию тела. Я решил помочь, осторожно

прикоснулся. Шар сразу отреагировал, вспыхнул как маленькое солнце. По нервам

стегануло резкой болью и транс едва не прервался. Но каким-то образом мне

удалось удержать состояние. Еще раз тронул огонек, теперь намного осторожнее.

Ощутил ритм и попытался подстроить под пульсацию организма. Трудная задача –

шарик то ускорялся, то почти не двигался. Однако мне удалось немного совместить

частоты. Не идеально, но ближе к истине. Боль утихла, зеленые и синие нити стали

наливаться золотистым.

По телу прошла волна тепла, в уши ворвался привычный городской шум. Глаза

заслезились от яркого света, солнце светило прямо в глаза. Я прищурился, пересел

в тень, отбрасываемую ближайшим каштаном. Воровато огляделся. Но прохожих

поблизости нет, место глухое. Выставил перед собой ладонь, представил…

Защекотало сильнее, по пальцам с сухим треском запрыгали искорки.

— Фига себе! — ахнул я, восхищенно цокнул языком.

Огляделся — не заметил ли кто. На всякий случай ушел с аллейки, нашел пустующую

лавку на другой, более оживленной. Присел и задумался.

Все больше загадок. Но теперь знаю две вещи. Я не сумасшедший и у меня не глюки.

Обладаю силой, неподдающейся логическому объяснению. Магия? Хм… А почему бы и

нет? Если допустить, что волшебство существует, то все становится на свои места.

По каким-то причинам я получил ее. А может просто жила во мне, крепко спала. Но

что-то пробудило. Объяснить мутацией или инопланетянами тоже можно. Но с

зелеными человечками не контактировал, в радиоактивных отходах не купался… А вот

другие странности были. Хотя бы та девушка. И силуэт в небе… Ведьма? Вадим тоже

говорил… Вадим! Вот с кого нужно начинать дознание! Студент определенно обладает

какими-то знаниями и может помочь. А с новыми способностями разбираться нужно.

Иначе можно напортачить, влезть в какую-нибудь неприятную историю…

А как быть с приступами? Ясно, что связаны с пробуждением силы. Тело и мозг

пытаются отреагировать, протестуют. Отсюда и головные боли, помутнение рассудка.

Сейчас вроде полегче, видимо мне удалось как-то усмирить. Но если опять

повторятся? Нет… нужно поговорить со знающими людьми, посоветоваться. А такие

должны существовать, Вадим намекал… Вадим… Все упирается в друга.

Я достал из кармана мобильник, набрал номер. Раздались протяжные заунывные

гудки, потом пиканье и тишина. Не отвечает. Наверное, сидит на занятиях, грызет

гранит науки. Значит, подождем до вечера.

В душе шевельнулось удивление. Я поразился своей реакцией. Первый яркий испуг

прошел, мозг принялся деловито обрабатывать ситуацию, примерять варианты. А ведь

должен упасть в обморок, забиться в конвульсиях, хотя бы порычать… Должен? Или

такое только в фильмах? Давно подозревал, что люди утратили способность

удивляться. И я яркий тому пример.

Мысль успокоила и позабавила, вернула уверенность. Ничего смертельного, буду

жить как прежде. Но с некоторыми поправками. Я улыбнулся, повертел головой. Эта

аллейка не такая глухая, как та. На соседних скамейках сидели школьники. Пили

пиво, перешучивались и громко смеялись. Парни и девчонки, молодые, по-весеннему

улыбчивые и свежие. Сбежали с уроков, сорванцы. Но понимаю, в такую погоду

неохота сидеть в душных классах, слушать нудное тарахтение учителей. По дорожке

гуляли молодые мамы, катали коляски… Отовсюду слышался смех, обрывки разговоров.

Зачесались ладони. Жутко хотелось опробовать новые возможности. Но как, чтобы

незаметно?.. Я присмотрелся к ближайшей паре. Парень лет двадцати, высокий и

мускулистый, черноволосый. Лицо отмечено печатью мужественной красоты, на губах

улыбка. Под ручку с ним светловолосая девушка, худенькая и стройная. Я отчетливо

увидел призрачные дымки окружающие молодую пару. Наверняка те самые пресловутые

ауры. Девочка — изумрудно зеленая, чистая и прохладная как мокрая после дождя

листва. А вот парень… Вокруг него нечто бурое и очень противное. Меня затошнило

от запаха гнильцы, желудок взбрыкнул. Я торопливо отвернулся, вытер слезы из

уголков глаз.

Блин! Непередаваемые ощущения… Хорошо хоть мыслей не слышал, а то точно сошел с

ума. Девочка глупенькая, наивная. И по-настоящему любит. А друг — бабник.

Воспользуется, поиграет как с котенком и бросит. В принципе, ничего

удивительного, такое сплошь и рядом. Сам частенько действовал по принципу

«разделяй и властвуй»…

Собравшись с духом, я опять окинул взглядом аллейку. Люди разноцветные,

пятнистые как леопарды. У одних ауры сияли ровно и мощно, очень ярко, другие

едва тлели. Попадались красные — инстинктивно я ощутил любовь и страсть. Были

небесно-голубые. От таких веяло счастьем и беззаботной радостью. Очень много

просто серых, бесцветных и бездушных. А у некоторых мелькали черные пятна. Я

почувствовал — болезни, легкие и тяжелые недуги… Пару раз видел и вовсе

интересные экземпляры: с гнилостно-белесыми дымками. В районе груди темная

холодная воронка, тянущая призрачные нити во все стороны. Щупальца то и дело

впивались в ауры других людей, слышалось чмоканье, противные всасывающие звуки.

Ореолы вокруг жертв меркли, а на лицах людей мелькала тень беспокойства или

боли, в глазах селилась тоска и грусть.

Вампиры! — понял я и брезгливо скривился.

Один из таких прошел совсем рядом. Высокий, сухощавый мужчина с проседью в

волосах и темным морщинистым лицом. На вид — преподаватель университета,

интеллигентный и воспитанный. Но выдавали глаза — с блеском неутолимого голода.

Щупальца пошарили вокруг, потянулись ко мне. Я напрягся, невольно отодвинулся.

Пару нитей все же задели. Но сразу занялись синеватым пламенем, рассыпались.

Остальные трусливо отдернулись, спрятались в воронке. Мужчина поморщился,

посмотрел на меня с явной враждебностью, и страхом. Отвернулся и пошел дальше.

Я задрожал, попытался не видеть. Ауры вокруг людей сразу поблекли, истончились и

стали неприметными. Хорошо. Значит, этой способностью можно управлять…

Взгляд привлекли две старушки, что неспешно прогуливались по дорожке. Низенькие

и тщедушные, почти неотличимые друг от друга, в цветастых платочках. В выцветших

глазах светилось страдание и жалость. В руках держали старые полотняные сумки,

раздутые от поклажи. Иногда подходили к студентам и школьникам, доставали яркие

глянцевые бумажки. Что-то с жаром говорили, пытались всучить. Но молодежь не

реагировала. Более воспитанные выслушивали с тоской в глазах и вымученными

улыбками, брали проспекты и книжечки. Но тут же украдкой бросали в урны.

Остальные или сразу отказывались, или хамили, ругались. Старушки всякий раз

улыбались, шли дальше не обращая внимание на смех и угрозы.

Поравнявшись со мной, разом переглянулись и решительно остановились.