Тотем Козерога

Сергей Джевага

Тотем Козерога

ГЛАВА 1

Жизнь странная штука. Иногда чувствуешь себя на гребне волны, летишь сломя

голову неведомо куда и зачем. Вокруг рев голосов, мельтешение лиц, образов…

Времени мыслить и выбирать дорогу, просто нет. Если запнешься или хуже того

остановишься — накроет с головой, утянет на дно и разобьет о подводные камни. А

иногда бывают отвратительные периоды полного затишья. И как бы ни дергался, как

бы ни пытался бежать дальше, все равно останешься на месте. Что ощущаешь в такие

моменты? Беспомощность. И как следствие мечешься как тигр в клетке, точишь когти

о случайных людей и жаждешь вновь попасть в пекло. А потом судьба-злодейка

подсовывает новый сюрприз. И опять мчишься сквозь ураган, убегая и прячась от

повседневности, безысходности и скуки. Штиль хуже самой страшной бури, потому

что дает возможность думать и, черт побери, вспоминать.

В тот вечер я окончательно разуверился в чудесах. Период застоя затянулся

необычно надолго. Хотелось хоть каких-то изменений, событий, происшествий. Но

как назло третий месяц существование сводилось лишь к ежедневному посещению

работы и вечерним посиделкам с друзьями. Ох, если бы я тогда знал, что мечты

имеют обыкновение сбываться…

После честно отсиженных восьми часов на работе и нагоняя от начальства ненадолго

забежал домой. Квартира встретила невнятным бормотанием телевизора, запахом

горячей пищи и вечной суетой. Современные реалии не позволяют купить отдельное

жилье. Приходилось снимать комнату. Но ребята у нас хорошие, аккуратные и

общительные. Жили дружно, по пустякам не ссорились. В большой комнате обитал

инженер Вовка с женой Светланой. Одна спальня досталась мне, другая моему

другу-студенту Вадиму…

Я разулся и прислушался. На кухне звенела посудой Светлана, громко разговаривала

с подружками по телефону. Вкусно пахло наваристым супом, что-то шипело и

булькало. Из большой комнаты доносилась громкая музыка. Иногда прерывалась

гортанными криками, звоном железа и грохотом. Я заинтересовался, тихо зашел и

остановился за спиной Вовки. Сосед азартно щелкал мышью, возил по коврику. А на

экране девятнадцатидюймового ЖК-монитора бегал маг. Вовсю орудовал вычурным

клинком, десятками жег уродливых орков. В небо то и дело взлетали фонтаны

пламени, летели осколки камней…

— Привет, Сань! Как отработалось? — спросил Вовка не оборачиваясь.

— Как всегда, — проворчал я. — Будни.

Инженер отчаянно взвыл, защелкал мышью и затопал ногами. Герой взорвался вихрем

ударов, во все стороны пошла волна оранжевого пламени. Но врагов слишком много,

постепенно окружали… Сквозь громыхание динамиков прорвался голос диктора. Я

повернулся, мазнул взглядом по экрану небольшого телевизора.

«…Цепь необычных убийств в Славгороде взволновала общественность, — вещала

дикторша. На симпатичной мордашке играла приклеенная улыбка. Девушка старалась

делать голос строгим, официальным, но блондинистое желание покрасоваться сбивало

на игривый тон. — Найдено семь трупов людей различных возрастов и социального

положения. На ограбление не похоже, деньги и ценные вещи остались при жертвах.

Милиция в затруднении… никаких зацепок и предположений. Роднит способ убийства.

Всем нанесены проникающие ранения острым предметом в область сердца. Экспертиза

показала, что преступник пользуется одним оружием, узким ножом или кинжалом.

Следователь Рыжов призывает жителей к осторожности. В городе объявился маньяк.

Ведется следствие…»

— Я Светке сказал, чтобы по вечерам не выходила, — послышался голос Вовки.

Обернувшись, я увидел, что сосед откинулся на кресле и заложил руки за голову.

На щекастом лице мрачное выражение. Экран компьютера померк, среди пламени и

гурьбы визжащих орков лежало окровавленное тело чародея.

— Все-таки положили… — пробормотал я.

— Ничего, — ответил инженер. — Воскресну и пройду заново… Что думаешь насчет

маньяка? Весь день трубят по местным каналам.

— А что думать, — проворчал я и пожал плечами. — Еще один обалдевший от крови и

безнаказанности псих, которому в детстве тепла и материнской ласки не хватало. А

потом девочки в школе не замечали, носы воротили. Или же абсолютной свободы

захотелось… не помню, как там по Фрейду? Такие рано или поздно делают ошибки и

попадаются. Ни один умный человек не станет пользоваться одним и тем же оружием.

— Так гад, сколько людей еще убьет, прежде чем поймают! — скривился Вова.

— Жертвы неизбежны, — фыркнул я. — И тут ничего не поделаешь. Зарежет еще

парочку… И что? Зато поймают.

Вовка почесал затылок. На лице появилось брезгливое выражение.

— Странно рассуждаешь, — пробормотал он. — А если в числе жертв окажется твой

друг или родственник? Как тогда запоешь?

— Погорюю, конечно, — ответил я и улыбнулся. — Но ведь жизнь продолжается. Если

б был горячим горцем или, скажем, жил лет триста назад, взял саблю и пошел

мстить. Глаз за глаз, зуб за зуб. А теперь смысла нет. Остается только

поплакать, содрать с государства положенную компенсацию и жить дальше.

— Бесчувственная скотина! — пожурил Вовка. — И не стыдно?

Я равнодушно пожал плечами.

— Ты прав. А стыдиться не собираюсь. Сейчас мир такой… жестокий. Выживают

сильнейшие. Но одни еще пытаются выглядеть белыми и пушистыми, прячутся в теплых

виртуальных мирках. Другие просто принимают реальность такой, какая есть.

— Загнул, — цокнул языком сосед и подмигнул: — Пива попить не желаешь?

— Не могу, — сказал я и пожал плечами.

— Ой, да ладно… — лукаво улыбнулся Вовка. — Так бы и сказал, что на гульки. Уже,

небось, и друзья звонили.

— Раскусил, — признал я. — С самого утра сманивали холодным пивом и горячими

девицами. Так что пойду товарный вид наводить…

— Завидую вам, холостякам, — проворчал инженер. — Свобода…

— Не стоит, — сказал я и направился к выходу. В дверях остановился, добавил: –

За все нужно платить. Ты выбрал тепло и уют, домашнюю пищу и регулярный секс,

спокойствие супружеской жизни. А расплатился свободой. Я бы не сказал, что это

плохой выбор.

— Умеешь подбодрить, — фыркнул Владимир. — Как тебя называют друзья? Бес,

кажется. Очень точно, по-моему.

— Да, прозвали Бесом, но сам знаешь, что сокращение от фамилии Бессмертный, –

сказал я.

— С именем родители напортачили, — поддел Вовка. — Кощей лучше звучит.

— Умник, еще об игле и яйце вспомни, — шутливо рыкнул я. — Тогда в Славгороде на

одного маньяка станет больше и на одного механика меньше.

— Боюсь-боюсь… — замахал руками инженер. — Ладно… Беги, собирайся. Иначе не

успеешь.

— Здравая мысль, — кивнул я.

Махнул рукой на прощанье и вышел из комнаты. Позади вновь раздались сдавленные

ругательства, яростное щелканье мышкой и звон клинков. Я заглянул на кухню,

поздоровался со Светой. Жена Вовки стояла у плиты, помешивала суп. На секунду

отвлеклась и спросила:

— Кушать хочешь, Сань? Давай покормлю, а то Вову от компьютера не отгонишь.

Поухаживать не за кем.

— Позже. Спешу, Светик. Вадика не видела?

— Как хочешь, — пожала плечами девушка. Сдула локон темных волос, что лез в

глаза. — Нет, еще из университета не пришел.

Я кивнул и пошел в свою комнату. На пороге остановился и осмотрелся. Вот уже

несколько лет это моя обитель. Широкая кровать, стол, стул и пара шкафов. Вот и

вся мебель. Обои старенькие, пожелтевшие. С глянцевых плакатов смотрели рокеры:

Костя Кинчев, Бутусов и Шахрин. На полках шкафа ряды книг с потрепанными