Змееныш

азделились, и Слот обрел твердость и цельность, словно острый обломок скалы, вонзившийся в песчаный пляж. Его сила стала агрессивной и настойчивой. Венга трепетала под ним; ей нужна была боль, сильная, раскалывающая боль, чтобы прорваться сквозь стену, за которой увядал цветок оргазма. Но Стервятник не причинял боли. Он был прекрасным любовником, но недостаточно жестоким.

Она сильно укусила его, ожидая ответного укуса, и впервые почувствовала вкус его крови. Он закричал от ярости. Что-то звериное просыпалось в нем, розовая пена растекалась перед глазами, хищная похоть разрывала чресла. Он был на самом пике, отсюда можно было только падать вниз. Лезвия ногтей вонзились в его спину. Горячее копье ударило во внутренности Венги, и она поняла, что время вышло…

Венга лежала в темноте и прислушивалась к шумному дыханию Люгера. Она была не удовлетворена, но знала, что виновата в этом ее собственная натура. Во всяком случае, ее новый знакомый был одним из немногих, кто видел в ней женщину, а не просто игрушку для удовлетворения низменной страсти.

Она вдруг обнаружила следы слез на своих щеках, но не помнила, когда плакала. Спасительное одеяло ночи окутывало ее все плотнее и плотнее, когда Люгер вдруг хрипло сказал:

– Венга – не сиурское имя. Откуда ты родом?

В эту секунду она поняла, что предстоит мучительная операция по извлечению на свет воспоминаний детства и ранней юности, но не могла понять, почему Стервятник приобрел над нею такую власть. Может быть, планеты так расположились этой ночью, что Венга была обязана поддаться силе, действующей вопреки ее желаниям. Ничего хорошего не сулили откровения; она предчувствовала это – и все же против воли открыла рот и начала рассказывать.

Во время этого рассказа ледяной камень образовался в груди Стервятника и стал постепенно увеличиваться в размерах, пока Люгеру не захотелось кричать, чтобы облегчить новую медленную пытку. Страдание исказило его невидимое в темноте лицо, но его причиняли не события прошлых лет, а то, что произошло в этой комнате несколько минут назад.

К списку своих преступлений и проклятых дел Слот добавил кровосмешение. Не было и не могло быть прямых доказательств того, что Венга – его дочь, но нечто более убедительное, чем знание, потрясло его душу и все глубже затягивало ее в болото невероятной человеческой мерзости.

Венга появилась на свет в Гикунде осенью 2995 года. Впервые за последнее столетие женщина лилипутов родила ребенка нормальных размеров, но роды оказались для матери слишком тяжким испытанием, и она умерла, прежде чем младенец покинул ее утробу. Уже в этом печальном событии кое-кто из лилипутов узрел недоброе знамение.

Мастер Погоды, по обычаю принимавший роды, был немало разочарован тем, что новорожденная оказалась девочкой, тем не менее он извлек ее из тела матери, вдохнул жизнь в бездыханное тельце и нарек ребенка Венгой, что на символическом языке маленького народа означало «освещающая пустоту» или «ненужный дар». Он-то, старый и опытный мастер, знал,