Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

- Раз нет инструментов, используйте то, что подходит, - говорила женщина, удивляясь недогадливости подчинённых. Она не могла видеть растерянности на их лицах, но слышала её в голосе, однако игнорировала. Катрия верила, что стоит ей допустить поблажку, и служители тоже расслабятся. И тогда дитя Короля наберётся мощи и вырвется из клетки. – Вырежьте ей какую-нибудь часть тела. Или откромсайте пальцы.

- Тогда чем же она будет писать признание?

- Другой рукой. Одна ей всё равно не понадобится, когда мы закончим.

Провидица ни разу не навестила скованную девушку и не поинтересовалась подробностями пыток. Ей были важны лишь результаты. Но ничего не выходило, кроме судорожно накарябанных на дощечке мелом фраз: «Клянусь, ничего не знаю». Ничего не знает, конечно! Обманчивое отродье, как и все демоны, в чьих жилах с рождения течёт тяга ко лжи!

Настоятельница с каждым днём впадала во всё большее беспокойство. Тревожила её не медлительность процесса и не отсутствие успеха, как многие полагали. Никто из служителей не знал, что с недавних пор Катрия во время медитации стала сталкиваться в Коридорах Вечности с незваным гостем. Поначалу женщина ощутила постороннее присутствие и крайне удивилась. Она никогда ещё не встречала на этих бескрайних просторах других блуждавших. Неясное дуновение ветерка и солоноватый привкус на губах, как от крови – таким сложилось первое впечатление от этого таинственного искателя тайн Мироздания. Кто это был? Возможно, сама Терпящая нашла дорогу к душе Катрии и вместо привычного гласа послала ей чёткое видение Себя? Или это ещё один просветлённый, наделённый похожим даром обозревать мир за границами телесных форм? Эта «встреча» случилась ещё до поимки ребёнка Сайтроми, и уже тогда провидица сумела разглядеть незнакомую сущность.

- Ну, конечно, - рука Катрии задрожала и стиснула покрывало. – Кто ещё может забрести сюда, как не ты. Жаль, а я ведь надеялась увидеть Терпящую.

Белоснежный силуэт, нечётко вырисовывавшийся в тумане Коридоров, казался бесконечно далеко. Настолько, что не хватило бы жизни всего мира, дабы добраться до него и встать наравне. Носительница прекрасного нимба тоже знала о присутствии Катрии, но игнорировала её, будто незначимую песчинку. Иногда настоятельнице удавалось избегать столкновения с этой сущностью. Но когда после поимки дочери Короля их встречи за гранью жизнь и смерти возобновились, это серьёзно насторожило женщину.

- Ей что-то известно, - губы Катрии лихорадочно шевелились, и находившиеся в комнате служительницы подчас не успевали разобрать выплёвываемые из уст слова. Девушки не осмеливались приводить настоятельницу в чувства, опасаясь, что душа женщины застрянет на границе реальностей. – Она всегда видит наперёд. Какая ирония… Но тебе не преуспеть. Время на моей стороне!

Если бы Саратох Монтоги или другой мудрый и влиятельный представитель Lux Veritatis был с ними, они получили бы дополнительные возможности и защиту. Они бы переманили сам Lux Veritatis на свою сторону. Однако нужно время. И вот тут Катрия блефовала – этой текучей материи им как раз и не доставало. Плохие предчувствия гложили провидицу, вынуждая её нервничать и требовать всё более жестокого отношения к пленнице.

- Когда я была молода и здорова, я взваливала проблемы на свои плечи, - делилась женщина со служительницами. – Но сейчас мы боремся со стихийным бедствием, и я чувствую, как хаотичны окружающие нас явления. Я не успеваю ухватить все нити разом, они разлетаются в разные стороны и завязываются в новые узлы.

- Что Вы говорите, настоятельница! – восклицали девушки. – Вы – избранница Её, и мы верим в Ваши силы.

Катрия уже не слышала их успокаивающего щебетания: она снова погрузилась в сон наяву, открывая дверь в Коридор. Там настоятельница искала следы будущего или подсказки, оставленные всезнающей Терпящей. Что-то должно отыскаться по закону… Вселенной? Добра? Равновесия? Баланса. Ведь женщина уверенно шагала по избранному пути, который к тому же являлся верным во многих аспектах. Высшие силы обязаны поддерживать её и убирать с дороги некоторые препятствия.

Расплывчатые образы смешивались друг с другом, уплывая в иные измерения. В этом спокойном месте, которое находилось нигде и никогда, Катрия ощущала себя свободной и почти счастливой. В одном из Коридоров ей попались призраки прошлого: полная энергии молодости Катрия спорила с наставницей Арэви о пользе сотрудничества с Lux Veritatis. А неподалёку скакала совсем крохотная копия нынешней провидицы, разгоняя любопытных птиц. И рядом с этим видением приютилось другое, убегавшее от первых двух на многие годы вперёд. Высушенная временем слепая старуха без руки благословляла юных служителей на преданную службу Матери их и отпускала этим неопытным парням и девушкам грехи. Такое будущее оказалось по душе настоятельнице, но уж больно прозрачны края этого видения. Означало ли это, что заранее нанесённый рисунок может поблекнуть и испариться, а на его место нанесут другой? Разве судьба не предопределена?

Мелодичный смешок расколол образы на осколки, отправив их лететь в пустоту. Катрия вздрогнула всем телом, привлекая внимание служительниц, но не пробудилась от дрёмы. Лишь дыхание участилось, да веки, наполовину прикрывавшие белесые глаза, приподнялись. Пребывавшую же в Коридорах Вечности душу настоятельницы перекрутило от досады и закипавшей ярости. Как будто кто-то отобрал опору, на которой женщина долгое время старалась удержаться.

Ибо в Коридорах Катрия снова встретила её - величественную берёзку с раскидистыми ветвями, на вершине которой плясал светящийся солнечный купол. Больше всего женщину приковала к себе улыбка, игравшая на устах Королевы. Умиротворяющая и одновременно с этим победная.

- У тебя, сидящей взаперти Нижнего мира, нет возможности что-либо предпринять! Ты мне не ровня! Ты никто! – выкрикнула настоятельница.

Ничего не сказала Сат’Узунд. Слова оказались бы лишними. Гордая и молчаливая, она повернулась всем корпусом в сторону Катрии, как будто могла разглядеть её отсутствующими на лице глазами. И почему-то провидица не сомневалась, что из двух слепых Сат’Узунд видела куда острее.

И настоятельница поняла, что ожидало её в будущем. Всегда, когда она осмелится отправиться блуждать по Коридорам, там будет ждать высокая фигура, словно памятник её поражения, напоминающий Катрии, что та не справилась с миссией. Насколько же высоко нужно было взлететь, чтобы обыграть в этом соревновании предсказательниц мастерицу своего дела? И как её, избранницу Терпящей, обошло это богомерзкое создание, проклятое с начала времён?

Служительницы испуганно повскакивали с мест, когда настоятельница вдруг заметалась по постели, истошно выкрикивая угрозы и ругательства в воздух.

- Ах ты мразь! Я сотру твою улыбку, сотру её! Слышишь, рогатая уродина? Ты не отнимешь мою победу!

Глава 17.2

Заточение

Баланс, равновесие… Что бы ни означали эти заумные слова в обыденном смысле, для моей души они сейчас являлись одним: идеальным сочетанием злости и отчаянья. Даже страху не оставили места, вот ведь…

Со временем начало казаться, что я срослась со стулом, к которому меня приковали, а воздух впитался в кожу, словно разъедающие ткани масла. Внутренности жгло магией, впрыскиваемой в тело через золотые цепи. Но на этом они не остановились. Подозревая, что я буду сопротивляться, мучители придумывали новые способы раздавить мою волю. Боль замещалась беспамятством, и эти два состояния непреклонно сменяли друг друга, так что мерещилось, будто я по очереди прыгала из ледяной воды в кипяток. Сон всегда был непродолжительным, тревожным, а оттого не приносил облегчения. Потерялся счёт времени. Оно отсчитывалось пробуждениями и провалами в небытие, лишённое спокойствия. Но прошло, очевидно, более пяти дней, потому что наездник начинал сходить с ума. Он давил на меня, требуя выбежать из запертого помещения, и выводил из себя собственным тупоумием. И куда же я, привязанная к стулу, смогу деться из комнаты? Моё состояние его не шибко волновало, главная проблема заключалась в непроходимой клаустрофобии. Однако наездник не спешил сменить хозяина, прицепившись к заходившим служителям. Нет, он терзал меня несуществующей паникой, внушал немыслимые образы, но никуда не девался! Вероятно, в качестве носителя ему требовался Спустившийся или кто-то, состоящий с ними в родстве, но никак не люди. И это являлось проблемой для нас обоих.