Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

Нахиирдо прислонилась спиной к дереву и уставилась на Спустившихся. Она изо всех сил старалась не отключиться прямо тут, опасаясь, что спасители разбегутся в разные стороны, пока девушка будет в беспамятстве.

- От Сайтроми? – выдавила она.

- Нет, - глухо ответила одна из теней.

Весь карточный домик рассуждений тут же рухнул. Взгляд Нахиирдо стал растерянным, а потом в нём появились оттенки недоверчивости и отчуждённости.

- Тогда кто вы?

Вопрос прозвучал почти недовольно, как будто девушка злилась, что её зря побеспокоили, вместо того, чтобы испытывать благодарность к спасителям. Но Спустившиеся понимали причины недоверия Нахиирдо, чьи нервы находились на пределе и грозили лопнуть, словно струны. Да и ошеломлённая грубым перемещением в пространстве, к которому девушку никто заранее не подготовил, она пребывала в дезориентированном состоянии.

- Созерцатели, - просто ответила одна из теней, а вторая, чей голос звучал более звонко и отчётливо, присоединилась к объяснению:

- Не в наших привычках вмешиваться в ход вещей. Мы просто наблюдаем, но не присоединяемся к действию. Однако она очень хотела, чтобы с тобой всё было хорошо, а потому мы были вынуждены выполнить приказ.

- Чей?

- Сат’Узунд.

Нахиирдо оторопело переводила взгляд с одной Спустившейся на другую, оценивая услышанное.

- Мы не обманываем, кокханд’тее(1), - Созерцатель предвосхитил вертевшийся на языке спасённой вопрос. - Солгать может рука, но не меч, которую она держит. Мы – инструмент Королевы, а потому наши мотивы напрямую связаны с её желаниями.

Дочь Сайтроми обхватила колени руками и молча воззрилась на бурую рыхлую землю, из которой высовывались корни. Голова вновь закружилась.

- Разве она знает обо мне? – более умные вопросы отказывались забредать в запутанное сознание девушки.

- Стала бы она отправлять нас на подмогу в обратном случае?

Спустившиеся помогли Нахиирдо подняться на ноги. Девушка почти повисла на шевелившейся, словно рябь воды, ткани. Однако в истерзанном теле спасённой осталось больше сил, чем казалось поначалу, и Нахиирдо устояла. За ствол она, правда, всё равно придерживалась, опасаясь, что ноги предадут её в любой момент. Особенно сильно болели икры и мышцы рук. А также жгло забинтованный глаз. О нём девушка старалась думать меньше всего, чтобы не разрыдаться.

- Но если Сат’Узунд так хотела помочь мне, почему не прислала вас раньше?!

- Откуда же живущим внизу знать, где искать песчинку в верхней части Часов? – успокаивающим тоном проговорил Созерцатель. Второй безмолвно колыхался в воздухе, не касаясь земли. – Нам нужно было найти тебя. А потом незаметно ослабить магию Церкви, которая не пускает таких, как мы, в обитель.

- И сколько меня продержали в плену? – встревожено спросила Нахиирдо.

- Мы не знаем точно. Но думаем, около десяти дней.

Как мало. Девушке казалось, что прошёл месяц. Куда сложнее получалось смириться с тем, что кому-то ещё из родственников отца известно о её существовании. Она всегда верила, что, знай короли о Нахиирдо, кто-то из них обязательно попытался бы связаться с ней, послать весточку или, как сделала Сат’Узунд, подручных.

- Хорошо, допустим, вы не могли спасти меня раньше, - проговорила девушка, проматывая в голове последний год. – Но почему Сат’Узунд решила помочь именно сейчас? В смысле… какое ей дело до меня? А если и есть, то почему до этого не спешила вытащить меня из передряг? Откуда такая забота теперь?

- Мы не можем отвечать за нашу Королеву. Она разумеет, какие пути и куда ведут, ей виднее, когда дело заслуживает приложенных усилий, а когда стоит не обращать на знаки внимания.

Подобные расплывчатые ответы не утешали Нахиирдо. Как давно сестре Сайтроми известно про неё? Кто нашептал Сат’Узунд, что церковники схватили девушку? И ещё парочка загадок, которые скулили, чтобы их скорее раскрыли. Но Созерцатели, очевидно, ничего не знали о планах Королевы, а поговорить с ней лично возможности не было. Если только…

- Вы возьмёте меня с собой? На Нижний этаж?

- Невозможно, - ответила одна из теней. – Ты не выдержишь перехода между этажами. Твой организм сильно истощён. Затаись, пока люди Катрии не успокоятся.

- Катрии?

Нахиирдо вспомнила строгую настоятельницу, водившую напуганную девочку по коридорам обители. А потом её горящее тело. Девушка верила, что её схватили представители Lux Veritatis, но никак не призрак прошлого.

- Она же умерла…

- Нет, кокханд’тее, она жива. И старается добраться до тебя.

Для Нахиирдо это означало только одно: ещё не всё потеряно. Если Lux Veritatis не охотится за ней, а Катрия не располагает неоспоримыми доказательствами, что некая девочка Умфи на самом деле приходится Сайтроми дочерью, она может считать себя относительно свободной. Главное, чтобы Lux Veritatis ничего не знали, а от Катрии она убежит. А Рандарелл… Он, возможно, никогда не узнает, что это его подруга убила Ташефа, и не отвернётся от неё. Мир не раскололся на куски, лишь дал небольшую трещину.

- Где мы? – осматривая окружавший её лес, спросила спасённая.

- Далеко от обители. Но тебе нельзя терять бдительность. Отныне и никогда, - посоветовал Созерцатель, в то время как второй уполз змеёй в траву.

- Вы оставляете меня? Вот так?

Какой смысл в помощи, если девушка всё равно не выйдет из леса? Ей не хватит сил позаботиться о себе. А Созерцатели как будто только и ждали момента улизнуть, вновь став лишь бестелесными наблюдателями.

- Не беспокойся. Я провожу тебя до дома поверенного. Этот человек не раз помогал Спустившимся и осуждённым людям. Давать кров сбежавшим от гнева Церкви – его работа.

Нахиирдо неуверенно кивнула, но задавать вопросов не стала.

__

- Вы опоздали.

В голосе настоятельницы не было ни затаённой злости, ни досады - лишь пустившая глубокие корни усталость. Саратох молча взирал на обмотанную тряпками и платками женщину, сжавшуюся в комочек на постели и напоминавшую нахохлившегося воробья. Осветитель не был в этой комнате тройку лет, однако в ней ровным счётом ничего не изменилось: давящая атмосфера болезни всё так же витала в воздухе.

- Дела и дорога забирают всё время, - отчеканил мужчина. Саратох сам не знал, почему откликнулся на зов обезумевшей провидицы. Надеялся ли, что за прошедшие годы в ней что-то переменилось к лучшему? Или что Катрия, в самом деле, способна принести пользу Церкви? Сейчас же мужчина отчётливо видел бесполезность своей поездки, которая, словно дорога иллюзий, привела его в потерявшее актуальность прошлое.

Настоятельница продолжала молчать, не то определяясь с дальнейшей речью, не то собираясь с силами.

- Полагаю, мне лучше зайти позже, - обратился Саратох к одной из служительниц, замершей в углу.

- Нет! - выпалила Катрия. - Позже, говорите вы, когда вас просят поторопиться! Ведь вам ничто не указ, верно? Самолюбие вас погубит, - женщина презрительно поджала губы. - Мы схватили дитя Короля, что незаметной поступью бродило по миру. Но оно сбежало.

Саратох с минуту не произносил ни звука. Настоятельница догадывалась, сколько скептических и недоверчивых мыслей роилось в голове Осветителя, но решила дать сформироваться им всем, чтобы разом разбить эту кучу.

- Мне известно, о чём вы думаете, - протянула женщина. - Вы можете расспросить перепуганных служителей, бывших очевидцами недавнего кошмара. Есть погибшие. Один сгорел заживо в белом огне, трое оказались зверски убиты невиданным оружием. Но сейчас не об этом. Девочка… - провидица протяжно вздохнула. - Мы пытались удержать её, но мощь этого ребёнка невероятна. Она - дочь Сайтроми, в этом нет сомнений.

- Вы не можете утверждать наверняка, был огонь белым или нет, - резонно заметил мужчина.

- Но могут мои подчинённые.

- Я готов довериться вам, уважаемая, но не внушаемым верующим. Их слова - не доказательства. Если бы вы могли видеть огонь своими глазами, я бы ещё допустил…

- Золотые цепи причиняют ей вред, почти как её родителю, - не сдавала настоятельница, отвернувшись от посетителя к окну.