Змееныш

тынях свое искусанное и исхлестанное тело. Как существа, в чем-то близкие, Венга и Стервятник прекрасно поняли друг друга, обменявшись лишь одним недолгим взглядом.

– Покажи мне меч оборотней, – прошептал Люгер на ухо полузадушенному Мальвиусу, и тот поспешно закивал головой, в которой, несмотря на бешеную пульсацию крови, уже мелькали мысли о том, как в дальнейшем выследить и поймать наглеца, осмелившегося напасть на королевского прокурора. В эти минуты Люгер действительно подписал себе смертный приговор, но теперь он и не собирался задерживаться в Валидии.

Со стороны они представляли собой довольно смешную картину – двое голых мужчин, один из которых едва доставал другому до плеча.

– Веди! – приказал Люгер, и Мальвиус, осторожно ступая по битому стеклу маленькими ножками, подвел его к почти незаметной двери и дрожащей рукой открыл потайной замок.

За дверью находилась святая святых обширного дома – комната, специально отведенная под уникальную коллекцию оружия. Прокурор любил свою коллекцию, которую собирал на протяжении многих лет и давно ставшую бесценной, почти так же сильно, как жизнь.

Особенную любовь он испытывал к земмурскому мечу, связавшему его сознание путами ночных сновидений, нездешних ужасов и нечеловеческого могущества. Жалкое тело и душонка Мальвиуса трепетали, когда он думал об отрубленных головах, о мистических рыцарях, владевших когда-то этим пленительным клинком, об адском месте, в котором был выкован меч, – выкован из метеоритного металла невообразимой древности и закален в крови жутких созданий…

Расставание с мечом после стольких лет почти нереальной связи представлялось Мальвиусу страшным ударом, но выбор у него был невелик, и его предопределил человек, который мог одним движением сломать прокурору шейные позвонки.

Взгляду Стервятника открылась комната без единого окна, обитая темно-зеленой тканью и погруженная в полумрак. Воздух здесь был теплым и необыкновенно сухим. В темноте таинственно поблескивало оружие, созданное в обитаемом мире за прошедшие века. Три глухие стены до самого потолка были увешаны датами, совнами, мечами, гвизармами, алебардами, ножами, протазанами; каждый предмет в этой коллекции был неповторим и отличался либо уникальным возрастом, либо непревзойденным исполнением, либо своеобразной историей, не оставившей о себе других упоминаний, но увеличившей количество зла на земле.

Однако лучшие образцы коллекции покоились в узких деревянных ящиках, которые сами по себе являлись произведениями искусства. Они были украшены серебром и инкрустированы полированной костью, селенитами и сердоликами. Паутина из золотых нитей служила обрамлением халцедонам и синохитам.

Посреди комнаты стояло единственное кресло, предназначенное для хозяина всего этого великолепия. Кусочки бархата, разбросанные на полу, были единственным элементом беспорядка среди холодной строгости безупречных линий.

Люгер ослабил давление рукояти на горло Мальвиуса, и тот издал сдавленный вой. Стервятник с удивлением посмотрел