Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны (СИ)

Дорога извилисто петляла. Собственно, никакой дороги и не было. Путь преследователей лежал между кустистыми западинами, различного размера валунами и заманчиво зелёными, топкими болотными лужайками.

Принца интересовало, намного ли они сократят путь, двигаясь через пустошь. На что крестьянин ответил, что очень даже намного, поскольку третьего дня небольшой участок дороги по высокому берегу Вельруны обрушился в реку.

— Подмыло. Участок-то небольшой, да краем не проедешь. Болотина там. А объезжать — крюк немалый. Дороги-то нету. Да и объезд знать надо.

Принца порадовало, что это обстоятельство задержит барона Квалдура и даст возможность сократить дистанцию. Однако тут же возникло сомнение: не отважатся ли похитители там же переправиться через реку? А тогда…

— Если кто перевезёт, — ответил Ходер Младший, — то переправятся. А так?.. Вплавь разве. Река-то не узкая. Сомневаюсь я.

Ехали они мелкой рысью и часа через полтора выехали из пустошей. Наметилась и дорога, заметно наезженная колёсами телег. По обе стороны потянулись поля с дозревающей пшеницей, зеленым овсом, золотистым ячменём. Они перемежались полосами скошенных, но уже с густой отавой лугов. Вскоре появился и Заречный хутор. Он напоминал маленький деревянный город с внушительным частоколом и даже рвом, заполненным мутной рыжей водой. Филипп во все глаза смотрел на этакое диво. Он слышал от купцов, что в Базилейском царстве все города вот такие деревянные.

В центре хутора, возле самого большого дома, Ходер Младший остановился, и всадники спешились. В сопровождении ещё двух здоровенных крестьян, чем-то похожих на Ходера принц с друзьями прошли внутрь, где в довольно просторной комнате за широким столом сидел крепкий седой старик. Возле него стояла статная девушка. Перед стариком лежали пергаменты, стояла чернильница, а в руке было перо. Видимо, хозяин Заречного хутора вел какие-то хозяйственные записи.

Сыновья чинно поклонились отцу, гости приветствовали хозяина сдержанней. Ходер Старший, услышав о том, что перед ним стоит один из принцев Пятиречья, помягчел, широко улыбнулся и встал из-за стола.

— Давненько не было в наших краях таких высоких гостей.

Он широко повёл рукой.

— Присаживайтесь, господа. Присаживайтесь за мой стол. Вы, должно быть, проголодались с дороги, и, хотя время обеда прошло, в доме Ходера всегда найдется угощение для добрых людей.

За полчаса стол был накрыт, и накрыт был весьма обильно. Разговор за такой трапезой пошёл сам собой, тем более, что принца и его спутников многое интересовало.

В первую очередь принц спросил, не переправлялся ли кто из-за реки в последнюю неделю?

— Переправлялись, это ты, добрый человек, прав. Сам я, конечно, не видал, а вот Урден, третий сын, (он сейчас на дальних полях) сказывал, будто видел какого-то рыцаря с оруженосцем дня четыре назад, а то и пять.

— Не спрашивали, по какой надобности?

— Мы народ не любопытный. И дорога нами не куплена. Однако, когда живёшь в такой глуши… Хм. Мы хоть и вольные люди, но, по нашему разумению, не за Рубежной, а здесь начинается Пятиречье. Спрашивал их Урден, а то как же! «По срочному делу к королю Магнусу». Тут уж не поспоришь.

Старик прищурил глаз.

— А что, набедокурил тот рыцарь?

— Похитил принцессу Аделину, — мрачно сказал принц.

Ходер с минуту смотрел на Корфула, как бы не вмещая его слов.

— Серьёзное дело, — наконец тяжело проговорил он. — Похоже, войны не миновать.

— В Оймене о войне только и говорят, — заметил принц Корфул.

— Там народ болтливый, — не без сарказма проговорил Ходер.

— В Баргореле — осадное положение, — вставил своё слово сын оружейника. Однако Витольд так на него глянул, что тот заметно уменьшился в росте.

— Чего же бояться королю Магнусу?

— Сельвенов, — как-то тускло проговорил хранитель.

— Сельвенов! — хозяин хутора чуть не подскочил. — Час от часу не легче! Запереть город от сельвенов! Да как же от них запрёшься, они ведь… — старик счёл нужным оборвать себя. — Да, чудные дела творятся под солнцем. Давно о сельвенах не было ни слуху ни духу. А тут что же, нашествие? Да и какие сельвены в Пятиречье? Их и в наших краях не встретишь. Особенно с тех пор, как фея лесов уснула…

— Фея лесов! — снова не утерпел Филипп.

— Да, так говорят. Это было незадолго до того, как я в первый и последний раз видел короля Магнуса. Тогда ещё река принесла этого подкидыша.

Старик, казалось, погрузился в воспоминания. Витольд же во все глаза смотрел на него.

— Это которого забрал король Магнус? — спросил хранитель.

— Ну да! — очнулся Ходер Старший. — И ты об этом слышал?

— А откуда он взялся? — продолжал любопытствовать Витольд. — Что значит: река принесла?

— Да так и значит. Плотик шёл по реке, ловко так сплетённый, из толстых ветвей. С четверть этого стола примерно. А на плотике люлька, тоже плетёная, с младенцем. Впрочем, ему по виду уж год был, если не больше. Эх, жаль моя добрая жёнушка уже не расскажет об этом, она-то лучше помнила. Младенец спал, два года не просыпался, а то и три. Так его король спящим и забрал. Уж и не знаю, выжил он или помер…

— А не было ли чего-нибудь при этом младенце? Каких-нибудь особых вещей или амулета?

— А ты-то что так любопытствуешь? — изумился Ходер. Затем, прищурившись, посмотрел на Витольда.

— Уж не ты ли тот младенец?

Хранитель опустил глаза. Все же сидевшие, бывшие в большой горнице с недоумением посмотрели на Витольда.

— Что тут скажешь. Чудеса, да и только. Вот бы моя Лойя обрадовалась. Жив-здоров её болезный приёмыш. Уж когда король тебя забрал, она наплакалась, будто о родном. Да уж такая она была, моя Лойя. Нет, парень, не открою я тайну твоего происхождения. Одно скажу: Вельруна берет начало в Сельвероне. Там и ищи ответ.

Дальше обед пошёл своим чередом. Но разговор уже как-то не клеился.

Как ни хорошо было преследователям у хлебосольного Ходера, но пора было отправляться дальше, тем более что день клонился к вечеру.

— Да зря вы так беспокоитесь, — увещёвал принца хозяин Заречного. — Мои ребятки зорко смотрят за Поречной дорогой. Сразу дадут знать, если кто появится.

— Хитрость и коварство барона Квалдура не знают границ, — сказал принц Корфул. — Боюсь, что, встретив препятствие на этом берегу, он любым способом переберётся на другой и здесь мы его вовсе не дождёмся.

— Тоже разумно. Поезжайте. Мои сыновья вас переправят. Будете дожидаться своего барона на том берегу. Так оно и вернее, и спокойнее.

Ходер наполнил их дорожные сумки хлебом и солониной, а фляги водой. На переправе двое из сыновей Ходера, близнецы, несли дозор. Один, видимо, более ловкий, взобрался на верхушку огромной ветлы, другой сидел на длинной пристани, далеко уходившей в реку. Они покинули каждый свой пост и помогли преследователям разместиться на небольшом паромчике. Братья лихо налегли на вёсла, и тяжёлое судно тихо отошло от берега.

Вельруна была значительно уже Лиммруна, но и через неё переправа заняла добрых четверть часа. Когда лодка была уже на середине реки, на южном берегу показались всадники. Они хорошо просматривались на низкой пойме. Первым заметил их зоркий взгляд Филиппа.

— Смотрите! Смотрите! — закричал он, указывая рукой на берег. — Это они! Это Эльза! Эльза! И принцесса там!..

Принц Корфул кинулся на край парома. Он, если бы мог, побежал бы по воде. Взгляд его пожирал всадников. Он отчётливо видел Аделину. Несмотря на галоп, она сидела в седле как-то неестественно прямо. Корфул побелевшими пальцами вцепился в рукоять меча, а зубы стиснул до того, что в скулах затрещало.

За принцессой, на полкорпуса позади, скакала Эльза.

— Ну, всё, — не разжимая зубов, проговорил принц. — Теперь мы их нагоним.

— Там шесть вооружённых всадников, — с тревогой заметил Витольд.

Бесстрастное лицо рыцаря Орса озарилось странной улыбкой. Похитители поравнялись с линией переправы и продолжали путь вдоль берега. Было непонятно, видят они переправляющихся или нет. Всеми на пароме овладело нетерпение. Витольд и Филипп кинулись помогать гребцам. Даже Эслим всматривался в скачущих с повышенным интересом.