TimeScape (СИ)

========== Пролог ==========

Во времени имеется нечто неделимое, что мы называем «теперь»… во времени ничего нельзя ухватить, помимо «теперь». «Теперь» есть непрерывная связь времени, оно связывает прошедшее время с будущим и вообще является границей времени, будучи началом одного и концом другого… Так как «теперь» есть конец прошедшего и начало будущего, то время всегда начинается и кончается… И оно никогда не прекратится, потому что всегда начинается.

Аристотель

— Невозможно быть в двух местах одновременно!

Раз за разом твердила Гермиона Гарри и Рону, когда они подмечали ее странные и довольно неожиданные появления. Рон закатывал глаза и отворачивался, что-то бурча себе под нос, Гарри задерживал на ней внимательный взгляд, но вопросов не задавал. А она продолжала крутить крошечное колесико Маховика времени, металась между уроками, продлевала ночи, чтобы успеть и сделать домашние задания, и поспать. МакГонагалл однажды, заметив ее одновременно в разных сторонах коридора, предложила прекратить столь бурную деятельность, чтобы не довести все до катастрофы, но Гермиона уговорила ее не забирать маховик, клятвенно пообещав впредь быть в сотни раз осторожнее.

Гермиона вздохнула, горько усмехнувшись, и шагнула назад, прячась в тени широкой каменной колоны. Она уже несколько раз возвращалась к этому моменту — ее разговору с МакГонагалл. Уговорить, убедить себя, четырнадцатилетнюю, вернуть артефакт и больше никогда не брать его в руки было единственным способом предотвратить весь тот кошмар, что случился в ее дальнейшей жизни, но каждый раз Гермиона лишь наблюдала и уходила. Если она изменит прошлое, если она не изучит дополнительные предметы, она не сможет помочь Гарри — просто не будет знать, где искать ответ. И тогда будущее будет совершенно не похоже на то, в котором живет Гермиона. Возможно, они проиграют войну, возможно, она погибнет. Или Гарри. Или Рон.

Почувствовав знакомое покалывание в кончиках пальцев, Гермиона резко вскинула голову и осторожно выглянула из своего укрытия, чтобы еще раз посмотреть на себя. Хоть и уставшую, измученную зубрежкой и недосыпами, но еще счастливую.

========== Где оказывается бессилен ум… ==========

Третий раз уронив стопку бумаг, Гарри утробно рыкнул и, схватив с пола злосчастные документы, с грохотом водрузил их на стол и замер, прожигая их взглядом. Он и представить себе не мог, что в Аврорате будет столько бумажной работы, особенно когда разбираться с ней мешают придурковатые коллеги, помешанные на различного рода подколках. Например, сегодня они заколдовали стопку дел, которые должен быть изучить Гарри, таким образом, что как только он отводил от них взгляд, бумага тут же спрыгивала на пол. Что было самым отвратительным в этих на первый взгляд безобидных шутках — действие заклинаний нельзя было снять обычным Фините.

Не отворачиваясь, Гарри на ощупь нашел на столе перо и раскрыл первую папку. Чуть позже он придумает ответную издевку тем шутникам, но сначала займется работой. Спустя пару минут кто-то громко забарабанил в дверь, и в кабинет заскочил Рон. Машинально вскинув голову, Гарри обреченно слушал, как бумага звонко шлепнулась на пол.

— В чем дело, Рон? — проворчал он, нагибаясь под стол.

— Ты Гермиону не видел?

— Видел, конечно, — Гарри прижал к груди документы и посмотрел на Рона. — Утром. Потерял ее?

— Ну… — Рон почесал за ухом. — Мы договаривались, что она поможет мне кое с чем после обеда.

— Мерлин, Рон, ты опять?! — Гарри чуть ослабил хватку, и кипа бумаг тут же сиганула на пол. — Даже в хронологии преступлений сам разобраться не можешь?

— Ай, Гарри, — Рон отмахнулся. — Там столько всего, я запутаюсь и в итоге потрачу на это уйму времени.

— Ну конечно, — протянул Гарри, — тратить время Гермионы куда легче.

— Вам надо меньше общаться, ты становишься таким же занудой, — хохотнул Рон.

— Мы не можем меньше общаться, — ответил Гарри, вновь со вздохом наклоняясь. — Мы живем вместе.

Рон, уже поднявшийся со стула, удивленно плюхнулся обратно.

— Ну вы даете! И давно у вас это?..

— Что «это»? — Гарри бросил на него короткий взгляд исподлобья, с силой сжав при этом бумаги.

Рон многозначительно поднял брови.

— Давно ты ухитрился залезть под юбку нашей умнице?

Гарри медленно выпрямил спину, мрачно глядя на Рона.

— Спятил?

— Ты же сам сказал, что вы вместе живете.

— Живем, а не спим. Ты забыл, что у нее пару недель назад родился брат? Дома теперь очень шумно, и она не может там спокойно заниматься. А у меня, если помнишь, четыре этажа пустуют. Мы порой за вечер с Гермионой и не встречаемся.

— Ей лишь бы заниматься, — Рон закатил глаза.

— Тебе бы это тоже не помешало. Уже через две недели у нас экзамены, забыл? Ты вообще собираешься становиться аврором или так и будешь в стажерах ходить?

— Да ну вас, — махнул рукой Рон и направился к выходу. — Обработала тебя уже. В общем, увидишь ее, скажи мне.

Гарри молча кивнул и вновь сосредоточился на документах, напоследок подумав о том, что Гермиона, наверное, специально где-то спряталась.

*

Утро у Гермионы началось как обычно. Поднявшись раньше Гарри, она приготовила кофе и засунула ломтики хлеба в тостер. Нельзя сказать, что переезд к Гарри на Гриммо дался ей легко — родители, не знавшие и половины всех тех «приключений», что пришлось пережить Гермионе с Гарри, были несколько обескуражены ее решением жить в доме друга, но и отговаривать долго не стали. Как бы Гермионе ни хотелось этого не замечать, но после возвращения родителей из Австралии ее отношения с ними были уже не такими, как прежде. Вздохнув, она отпила из чашки и повернула голову в сторону двери, услышав тихие шаги.

— Что я буду делать, когда ты вернешься домой? — входя на кухню, спросил Гарри, сдерживая зевок. — Я уже привык к тому, что меня будит запах кофе.

— Будешь вставать и готовить себе кофе сам, — улыбнулась Гермиона.

Быстро позавтракав, она чмокнула Гарри в щеку и аппарировала в Министерство. Ей нравилось приходить на работу раньше всех, когда коридор четвертого уровня еще был пустынен и темен. Зайдя в кабинет, Гермиона бросила взгляд на лежащую с края стола высокую стопку бумаг, что вчера притащил Рон, и тихо выдохнула. Пора было уже перестать все за него делать и заставить наконец этого лентяя заняться своим образованием самому. Отодвинув в сторону стопку, Гермиона села за стол и прижала ладонь ко лбу, неожиданно почувствовав неприятную тупую боль.

К полудню боль стала усиливаться, Гермиона приняла и зелье, и маггловскую таблетку, но ничто не помогало. Позже к боли в голове добавилось странное покалывание в пальцах рук. Гермиона посмотрела на ладони и, сложив руки на столе, опустила на них голову и закрыла глаза, решив, что она просто переработала и что надо немного вздремнуть.

Сон ей снился очень странный — намного повзрослевший Гарри, заметно изменившийся дом на площади Гриммо, какой-то зеленоглазый мальчик, так похожий на Гарри, и кареглазая девочка с зажатой под мышкой книгой…

Пробуждение оказалось тяжелым. Распахнув глаза, Гермиона поняла, что лежит на твердом полу, ей холодно, но головной боли нет. Медленно сев, Гермиона вскрикнула, зажав рот ладонью, — она была совершенно голая. Испуганно оглядевшись, она узнала лестничный пролет дома Гарри. И почти сразу услышала его голос.

— Гермиона?

Гарри был где-то внизу, но по скрипнувшей половице Гермиона поняла, что он направляется к ней. Подскочив, она на что-то наступила и, поморщившись от боли, опустила взгляд. Возле ноги лежала ее палочка. Схватив ее, Гермиона заскочила в ванную и быстро трансфигурировала из полотенца длинный халат. Завязав пояс, она нервно рывком поправила волосы и взглянула в зеркало, чтобы уже через секунду снова вскрикнуть и отшатнуться. Гермиона не верила своим глазам и, подняв руку, коснулась своей щеки. Ее отражение сделало то же самое. Но из зеркала на нее смотрела не двадцатилетняя девушка, а женщина лет тридцати пяти. «Тридцать восемь», — пронеслось в голове у Гермионы, и она вздрогнула.