Кровь в огне

– Пусть жалеет, я его ненавижу.

– Твое дело, мне тоже зеленый больше нравится, – засмеялся Рэйн, подталкивая меня ближе к озеру. – Не пора ли тебе искупаться?

Я оскалила на насмешника клыки, оттолкнула его и с разбега плюхнулась в воду прямо в одежде. Купание и стирка в одном. Когда я выбралась на берег, вся мокрая, но довольная и умиротворенная, спутники уже сидели у костра, грея руки, и грызли сухой паек. Глайт и Шаэн подсматривали, как я на ходу пыталась избавиться от мокрой рубашки, но мне было все равно. Рэйн опять одолжил мне свою, я вытянула мокрые голые ноги поближе к теплу и удовлетворенно зажмурилась.

– Рэй, ты не простудишься, сидя на холодном бревне после купания? – Изумрудные глаза арашшаса хитро блестели в темноте.

– Думаю, что нет. А к чему это ты? Хочешь показать, что окончательно выздоровел?

– Хотел предложить тебе более удобное и теплое место, – похлопал он по своим коленям.

Я лениво оценила предлагаемый вариант, подумала и пересела. У Глайта и Рэйна аж челюсти отпали.

– Ведите себя подобающе! – заворчал вампир, а брат только укоризненно покачал головой.

– Давай, зеленый, грей меня подобающим образом! – улыбнулась я и положила руки арашшаса себе на талию, стало еще теплее и уютнее. – А то любимый жених волнуется. Может, его от этого вообще удар хватит?

Глайт зарычал, а мы все трое дружно захихикали. Тогда он решительно встал, сходил к нашим лежакам и вернулся с бутылкой вина, откупорил ее и отпил из горлышка. Мрачно покосился на нас и разжал над костром руку, высыпая что-то из ладони.

– Что это? – Пламя на миг стало голубым, в воздухе появился аромат ванили.

– Это чтобы не только вам было хорошо и приятно, – ехидно оскалился вампирюга.

– Наркотики? – Мы дружно отодвинулись от огня.

– Нет, просто особые травы для улучшения настроения. А то вы мне его портите своим довольным и развратным видом.

Некоторое время мы помолчали, наслаждаясь потрескиванием поленьев, стрекотанием насекомых и полночной тишиной. На руках арашшаса мне было жарковато, а слезать на холодное дерево не хотелось. Я оперлась на широкую грудь мужчины, пресекая попытки шаловливых рук двинуться в исследовательскую экспедицию по моему телу. Обойдется! Я ведь все еще представительница другой расы. Нам удалось выклянчить у скупого вампира бутылку, так что несколько глотков вина в дополнение к приятному ванильному аромату из костра превращали вечер в идеальный.

В какой-то момент мне показалось, что я задремала, пришлось встряхнуть высохшими волосами, чтобы прогнать сон. Чей-то голос врывался в ленивое сознание, как самая прекрасная песня. Кажется, что-то рассказывал Шаэн, его низкий с хрипотцой голос звучал над самым ухом, дыхание шевелило мне волосы на затылке.

– Ее странная сила просто завораживает. Вам не понять того, что я вижу, поскольку вы не умеете видеть так, как арашшасы. Самую суть вещей. Даже не представляю, что увидел в ней Верховный, но то, что доступно мне, поражает. А я еще принял ее за демона!

– Сестра была совершенно особенной и до превращения в вампира, просто вы с высоты своих титулов и прочих возможностей, которыми наделены изначально, ничего не можете понять. – Фигура Рэйна смутно виднелась сквозь пламя с той стороны костра, он лежал на своем походном одеяле, подперев щеку ладонью.

– Ты и сам судишь предвзято, ведь вы с ней родня. – Глайт смотрел на костер, высоко подняв бутылку и пытаясь определить, осталось ли там хоть что-нибудь.

– А вы не судите предвзято о своих родных?

– Мне проще, мои родственники умерли триста лет назад, новый отец, тот, кто обратил меня, тоже погиб, наполовину свихнувшийся брат скитается по континентам, так что я не могу его найти. О какой предвзятости идет речь? Я, без сомнения, по ним скучаю, мы с Жерардом наделали много ошибок, да и потеря отца подействовала на нас гораздо сильнее, чем это могло бы показаться. Но надо жить дальше, я ведь вампир, а не сопливая девчонка, чтобы лить слезы над несправедливостями жизни.

– Вот и останешься навсегда один в своем пустом вампирском замке, тебе до этих сопливых девчонок расти и расти, – проворчал Шаэнниль. – Все не так, как кажется на первый взгляд. Рэй права, отец промыл мне мозги хорошенько, открыв глаза и на наш конфликт с вампирами, и на то, какой я болван. Иметь под рукой такой самородок и моментально испортить отношения всякими глупостями!

– Глупостями? – Вампир пытался сидеть прямо, но периодически заваливался вправо, потом ему это надоело, и он сполз на песок, опершись головой о бревно.

– Оба вы дураки, вечно бедной девчонке достается, но, слава Небу, хоть от первого женишка удалось избавиться вовремя. – Рэйн с трудом боролся со сном и шептал слова довольно тихо. – Я-то думал, что этот проклятый Линнер никогда не покажет свое истинное лицо.

– После того как закончатся наши поиски, я предложу Рэйлинн погостить на Экросе.

– Она ненавидит, когда ее называют полным именем. Раньше ее звали Линн, а потом она умерла.

– Как это произошло? Я знаю, что Астин не пользуется популярностью у моих соотечественников, молодых вампиров там не создавали очень давно. И кто такой Линнер?

– Как все произошло? Если бы я знал. Просто в одно страшное утро нам сообщили, что ее нашли разодранной в клочья на центральной площади города прямо возле королевского дворца.

Лицо вампира в неверном свете костра выглядело странно побледневшим.

– А дети у нас могли бы получиться невероятно одаренными, если соединить мои гены и ее. Вы, люди, да и вампиры тоже, никогда особого внимания не уделяли изучению собственного тела, возможностей крови и наследственности, а вот арашшасы своего шанса не упустили. – Шаэнниль накручивал на пальцы мои кудряшки и продолжал разглагольствовать на какие-то подозрительные темы. – Если правильно представить ей все перспективы такого соединения, думаю, она согласится.

Рэйн посмотрел на зеленого глазами, в которых абсолютно не было сна.

– Знаешь, Шаэн, ты очень интересно рассуждаешь на такие заумные темы, о способностях моей сестры, о выгодах, которые она принесет твоему народу. А ты уверен, что она не прибьет тебя, если услышит? Почему-то мне кажется, что тебе стоит этого опасаться. Если вдруг я пойму, что кто-то из вас двоих захочет использовать мою сестру для своих темных делишек, если вы хоть помыслите о том, чтобы причинить ей вред или силой заставить делать то, чего она не хочет, я вас в пепел развею. И поверьте, найду для этого способ! – Голос Рэйна звучал угрожающе в ночной тишине.

Он улегся обратно и закрыл глаза. Затем задумчиво продолжил:

– Невозможно описать словами ту боль, которую я чувствовал, когда увидел ее хрупкое тело в то утро. Нежная кожа была покрыта запекшейся кровью, выдраны целые клоки мяса, волосы застыли колтуном оттого, что она несколько часов лежала в луже собственной крови. Ее карие глаза навсегда утратили свой блеск, на лице застыло удивленное и обиженное выражение, половина костей была сломана. Она была бледна, как снег, потому что в жилах не осталось ни капли крови, чудо, что Рэй смогла переродиться, чудо либо ошибка того, кто убил ее. После увиденного я не спал неделю. Волосы поседели на глазах, и сердце перестало биться. Я ходил, разговаривал, что-то делал, помогал родителям с похоронами, но в ту ночь большая часть меня умерла вместе с ней. Конечно, через какое-то время острая боль потери сменяется глухой, ноющей тоской, выгрызающей внутри огромные дыры. Сердце уже не так болит, но каждый раз, когда я закрываю глаза, перед внутренним взором снова появляется ее белое личико. Даже теперь, зная, что она жива, я все еще тоскую по ней, моей половине, той, которую не вернуть. И я не потеряю ее вновь. Никогда.

Голос брата затих, спустя минуту Рэйн свернулся калачиком и мирно уснул, оставив вампира и арашшаса смотреть друг на друга.

– После гибели отца мы с Жерардом остались одни. Это случилось несколько лет назад в Ардании. Подробности мне неизвестны, но знаю, что его разорвала на куски разъяренная толпа прямо на улице. Его, тысячелетнего вампира, правителя одного из самых сильных кланов. Я не понимаю и до сих пор не могу осознать, как это произошло. Я поражаюсь абсурдности случившейся катастрофы. И я тоже могу сказать, что боль потери была невыносимой, причем не только моральной, но и физической, ведь здесь замешана еще и магия. Впервые пришлось испытать на себе то, о чем рассказывали старшие вампиры, – потерю сира. Это ослепляет и сводит с ума. Я долго скитался, совершал ошибки, причинял боль, но в конце концов пришел в себя и опомнился. А Жерарда так и не удалось вернуть. Несколько раз поступали донесения с разных уголков континента, о том, что его видели в Гелекте, потом в Яконии, в Ардании. Но никогда не удавалось приблизиться к моему бедному брату, чтобы спасти его. Рэй сильная, она переживет все, и ее не сломают ни твои планы по выведению совместного потомства, ни мои поступки. Я сделал ей так больно, как мог, чтобы отдалить от себя. Иногда жалею, но так было нужно для меня в тот момент. Главное, чтобы подобные поступки в моей жизни не стали нормой, самое ужасное – это превратиться в холодную расчетливую машину, безупречного лидера клана, которого хочет из меня вырастить Крейден. Хотелось бы верить, что я достаточно эгоистичен, чтобы заботиться сначала о себе, потом о клане, потом о народе. Именно в такой последовательности. И не стану тем, кто не дрогнувшей рукой вырвет собственное сердце и возложит его на алтарь во благо клана.