Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

- Наверное. Да… - скривилась Цехтуу. - Возможно, так и было до определённого момента, - она вздохнула, пытаясь собраться и, что было несвойственно ей, толково разжевать факт. - Мне неприятно говорить тебе это. Я бы предпочла, чтобы ты осталась в неведении, жалея себя до конца твоих дней. Однако мы тоже можем пострадать, а потому я скажу. Раз моя сестра не в том положении, чтобы вести длительные беседы, а брат далеко, остаюсь лишь я.

Для Цехтуу раскрывать глаза мне, ненавистному существу, настоящий подвиг. Её самомнение упёрлось бы в потолок, если бы имело форму. Я сложила руки на груди и уставилась на эту своенравную Королеву с ожиданием.

- Твоё появление в мире уже наладило баланс и сделало половины более устойчивыми, да. Потому от тебя ничего не требовалось. Тебя могли бы убить в детстве, или ты умерла бы от старости – не имеет значения. Клепсидра держалась на нас, Шести, а ты при этом была запасной деталью. И должна была ею оставаться, - в глазах Цехтуу заплясал яростный огонёк. - Но когда начали умирать бессмертные, всё полетело в бездну. Верхняя половина рухнула бы на нижнюю, всё сломалось бы, разбилось и разрушилось. Знаешь, почему до сих пор этого не случилось? Потому что ты – запасная деталь, переменная, из-за которой мир всё ещё стоит на прочной основе.

Ну, не такой уж и прочной, хотела я возразить. Чувствовала, как нечто в мире растягивалось и рвалось, кровоточило и лопалось от напряжения. Клепсидра уже покрывалась трещинами. Разве можно назвать это устойчивостью?

- Если нас не станет, одна ты мир не потянешь, - продолжала Королева. - Но спасибо предусмотрительности Вселенной, твоё существование – небольшая поддержка.

- Но я всё равно могу умереть хоть сейчас, ведь польза от моего рождения уже внесена в… - я не знала, как выразиться, но Цехтуу вроде и так поняла. - В общем, я всё ещё ничего не должна делать.

- Верно. Но ты можешь что-то сделать. Ты ведь заметила, как возросли твои силы, когда его не стало? Словно его присутствие подавляло тебя, и как только он ушёл, ты обрела второе дыхание.

Эти слова задели меня. Я сердито выступила вперёд, сжимая кулаки. Сайтроми не мешал мне! Что за глупость?

- У меня и до этого открывались способности, ещё когда вы все были живы.

- Да, я спрашивала их, почему так произошло, - задумчиво отчеканила бессмертная, глядя куда-то выше моей головы. - Они сказали, что это аномалия. Ты должна была получить все наши силы только после наших смертей, как бы заполняя брешь, но из-за близкого присутствия артефакта и какого-то сдвига в пространстве и времени они начали пробуждаться в тебе заранее. Словно замена нас на тебя была неизбежной.

И всё равно это никак не объясняло, почему, например, я не открыла в себе силы Хат’ндо сразу после его гибели или не научилась разжигать зелёный огонь. Если я являлась дополнительной опорой и должна была встать вместо бессмертных, то где они, мои пробуждающиеся таланты?

- Я – не ваша замена и вряд ли смогу привнести в этот покалеченный мир хоть что-то, - проворчала я. Такая идея даже пугала. Ведь если Цехтуу мирилась со мной, чтобы привлечь к некой ответственности, она ждала в будущем от меня активности и подвигов. А я… была не готова. Слишком раздавлена трагедией.

Королева вдруг повалила меня на пол силой мысли. Потом я отлетела к стене, и из лёгких выбило весь воздух. Шея заболела от резкого встряхивания. Несмотря на уверенность в том, что я готова умереть хоть сейчас, во мне заиграл естественный инстинкт выживания. Пока Цехтуу придумывала, во что впечатать меня в следующий раз, откатилась за кушетку и стала искать новое укрытие. Мебель взлетела в воздух и едва не придавила меня сверху.

- Что ещё за игры? - выкрикнула я, выбегая на середину комнаты. Знала, что Королева при желании могла раздавить моё сердце, даже не напрягаясь. А тут выбрала мою тактику перекидывания противника из угла в угол. Она просто дразнила меня. - Я не буду с тобой драться! У меня нет таких сил!

- Не нужно со мной. Есть те, кто заслуживает твоей мести! - горячо выпалила Цехтуу. - А ты вместо того, чтобы сорваться по их следу в первый же день, сидишь тут и жалеешь себя!

Да разве я не хотела найти мудрецов? Только до трагедии мне не позволяли, а сейчас, когда Сат’Узунд потонула в собственном горе, всем стало вдруг безразлично на мои планы касательно артефакта. И мне в том числе. Поздно уже метаться. Я хотела остановить владельцев артефакта, чтобы предотвратить беду, но раз уж нам не суждено было миновать её…

- Подумай: они убили твоего отца! - Королева сделала осторожные шаги в мою сторону, как бы прокладывая мост между нашими противоречиями. - Думаешь, Сайтроми не угостил бы мудрецов их же внутренностями? Или ты недостаточно сильно любила его, чтобы желать смерти его убийцам?

- Прекрати это! - выпалила я. Невыносимо было слушать её провокации. - Ты хочешь избавиться от меня! Если я потерплю неудачу, то артефакт сотрёт меня из реальности. Настоящая смерть для бессмертного.

- Звучит заманчиво. Но ещё больше я хочу отомстить за мою семью. Не собираюсь я сидеть здесь, пока ты будешь убивать этих людей! Какой мне в этом интерес? - фыркнула Цехтуу. - Я тоже приму участие в расправе! И мой брат, несомненно, не останется в стороне. А ты? Так и будешь лить слёзы, как бесхарактерная тварь, или выследишь их и убьёшь?

У неё был такой вид, словно она сию минуту готова броситься в бой. И её раскрасневшееся лицо и горящие яростью глаза распаляли во мне истлевавшие угольки. Да, я желала бы устроить аутодафе всем, кто хотя бы разделяет убеждения мудрецов. Заполнить пустоту местью было притягательным предложением. Однако…

Я уже отдавалась ненависти, когда задумала поквитаться с Катрией, и мне не понравилось данное чувство. И то, что творилось со мной потом. Боль от гибели Сайтроми была сильнее унижений в плену настоятельницы, и именно эта боль выпила из меня все стремления. Я раздавлена ею, и никакие цели не пробуждали во мне страсть куда-то идти, что-то делать…

- Несомненно, забрать артефакт и разобраться с группой его хранителей надо, - выдавила я. - Но это нужно сделать продуманно, а не на горячую голову. В качестве… предотвращения будущих катастроф, а не из ненависти.

- Мне всё равно, как ты объяснишь свою жажду крови: необходимостью, местью, благом. Но сидеть тут и гнить – последнее, что я советовала бы тебе делать. Если уж даже Вселенная не ленится ходить в гости, то тебе точно следует выйти из этого мнимого убежища. - Цехтуу махнула рукой и пошла прочь из комнаты, бросив на прощание. - Подумай о моих словах.

Запереться в четырёх стенах было бы проще. Наедине со страданиями. Моя обида кричала громче голоса разума, который подсказывал правильные решения, да опускался до едва различимого шёпота. Это странное состояние, когда видишь прямую дорогу, но эмоции заставляют петлять по кривой. Обида из-за несправедливого лишения была такой сильной, что кружила голову и лишала рассудка. Передо мной маячили два варианта на выбор: кровавая месть или жалкое существование во дворце. Они тянули меня в разные стороны, и хотя решений было куда больше, я не могла из-за эмоций сосредоточиться на логичном итоге.

Цехтуу пыталась подбить меня на активные действия. Всё в её поступках – рассказ, выдуманный или правдивый, мнимое нападение, обвинения – было направлено на мою апатию. Она вытачивала из меня мстителя, и часть меня соглашалась на это. Вторая же половина… Она шла на поводу у старой привычки жалеть себя. А после к ней присоединилась Сат’Узунд, вспомнившая, что я была наследием её возлюбленного брата. Она стала требовать моего постоянного присутствия, будто те дни, что она избегала меня, подорвали её здоровье, и теперь она набиралась сил через моё присутствие. Средняя сестра не хотела отпускать меня куда бы то ни было и, подписавшись на заточение в этом дворце, она приговаривала к нему и свою племянницу.

Для разрешения противоречия мне требовалось знать мнение третьей стороны. Не знаю, Цеткрохъев или… Сайтроми. Да, отец бы подсказал, чью позицию занять. Это какой-то кошмар! Без него чувствовала себя совершенно безвольной, безнадёжной невеждой, которая не в состоянии принять ни единого решения. И ведь из-за его гибели я стала такой.