Оскал Фортуны

В дверь постучали. Чубсо поморщился. Прежде чем он что-то ответил, в комнату вошел стражник наместника и облаченный в доспехи Ёсо. Чиновник удивленно вкинул брови.

- Что случилось, господин Ёсо?

- Моя госпожа Канаго хочет тебя видеть, Чубсо-сей.

Старший дознаватель с видимым сожалением отдал недопитую чашку слуге, уже державшему наготове поднос со сладостями.

- Я готов, только дай мне немного времени привести себя в порядок.

- Я подожду, - усмехнулся десятник стражи покоев и, усевшись на табурет, стал с усмешкой разглядывать комнату.

- Мой господин, - прогудел стражник, мрачно косясь на телохранителя сегуна.

- Иди, - махнул рукой чиновник.

Ему вдруг стало любопытно, чем вызвано столь вызывающее поведение воина.

Слуга помог ему облачиться в новое кимо, поправил прическу, опустившись на колени, отдел господину новенькие сапожки с вышитыми голенищами, и с поклоном протянул меч в ножнах.

Все время, пока чиновник не торопясь, облачался, десятник спокойно сидел ни выказывая никаких признаков волнения.

Слуга сдул с плеча господина невидимую соринку и с поклоном отступил, потупив взор.

- Я готов, Ёсо-сей, - проговорил Чубсо.

Чиновник думал, что ее высочество будет разговаривать с ним в своем кабинете, однако телохранитель проводил его в Розовую гостиную. Чиновник еще никогда не удостаивался такой чести. Стены небольшой ярко освещенной комнаты затянутые желто-голубым шелком украшали картины и рисунки разнообразных цветов, преимущественно роз. Но, по-настоящему его удивил большой букет алых и белых роз в вычурной фарфоровой вазе. Вдоль стены стояли три узеньких диванчика тоже изукрашенные цветочным орнаментом. На одном из них сидел незнакомый старик в богатой одежде с холеной седой бородкой, усами и розовой лысиной в обрамлении тонких, похожих на пух, волос. На коленях у него лежала красная кожаная папка.

Госпожа Канаго, одетая в темно-зеленое, с узором из лесных трав платье стояла лицом к зарешеченному окну и, казалось, была полностью поглощена наблюдением за дождевыми каплями, лениво сползавшими по стеклу.

- Моя госпожа, - низко, но с достоинством, поклонился старший дознаватель.

Женщина резко обернулась, так, что длинные, висячие серьги с рубинами жалобно звякнули.

- Чубсо-сей, - скривила она губы в подобии улыбки. - Как продвигаются поиски государственной преступницы?

- Ищем, моя госпожа, - вновь поклонился чиновник. - В пригороде ее нет, так, что поиски, похоже, затянутся.

- А в Змеином болоте искать не пробовали? - вкрадчиво спросила Канаго.

Старший дознаватель растерянно заморгал.

- Разве твой писарь не сказал тебе, что и преступница и ее слуга утонули? - задала она новый вопрос. - Неужели у вас в Канцелярии подчиненных не учат отчитываться перед своими начальниками?

- Нет никаких доказательств, что это была Сайо, моя госпожа, - нашелся чиновник.

- А вот господин Охло, говорит, что по всем приметам это были именно те, кого ты так старательно ищешь, - Канаго указала сложенным веером на старика.

Тот важно кивнул, сверкнув лысиной.

- Да, моя госпожа.

Голос у него оказался резкий и противный как скрип несмазанной телеги.

- После убийства моего соратника я провел расследование. Нашел свидетелей, видевших эту парочку. И рост, и сложение и описание лиц, все указывает на то, что это была беглая преступница и ее сообщник. Мои воины сообщили об этом господину Модово.

Он привстал и протянул папку Чубсо.

- Здесь показания троих крестьян, записанные моими соратниками. И показания самих соратников, присутствовавших при гибели преступников.

Чиновник с поклоном принял папку и попробовал защитить четь мундира.

- Модово-сей сказал, что среди свидетелей не оказалось ни одного благородного человека. А верить словам простолюдинов я не мог.

- Ты, Чубсо-сей? - насмешливо спросила женщина.

Старший дознаватель с трудом удержался и не скрипнул зубами. Проклятая аристократка явно намекает на его происхождение.

- Ты замучил бесконечными допросами всех моих рабов, - чуть смягчилась Канаго. - Почему же не хочешь слушать людей уважаемого господина Охло?

- Я лишь выполняю свой долг, моя госпожа, - поклонился чиновник, опуская глаза. - Побег должен быть раскрыт.

- Никто не станет мешать тебе, Чубсо-сей, - проговорила женщина. - Но все отряды, посланные по твоему приказу, я возвращаю в замок.

- Но я еще не ознакомился с документами, моя госпожа, - возразил старший дознаватель.

- У тебя было время, Чубсо-сей,- жестко сказала Канаго. - Можешь наказать своего писаря, за то, что не довел до тебя информацию вовремя.

Чиновник сунул папку подмышку.

Женщина вновь повернулась к окну.

- Можешь возвращаться к своим обязанностям.

Чубсо вышел из гостиной как оплеванный. Глядя на вышагивавшего рядом с каменным лицом десятника, он не удержался.

- Кажется, невеста потеряна для тебя окончательно, Ёсо-сей.

- Девушку найти легче, - усмехнулся воин. - Чем вернуть потерянную репутацию!

Караван въехал в Кутир уже в сумерках. После ночевки под открытым небом у Александры першило в горле и щекотало в носу. Сайо, наоборот, чувствовала себя прекрасно, даже чему-то улыбалась.

"Опять всю ночь продрыхла, а я один костер жег", - с глухой неприязнью думала Алекс, глядя из-за плеча на свою спутницу.

Деревня, а лучше сказать, городок, начался с постоялого двора, окруженного редким забором. Караван Кансая проследовал мимо гостеприимно распахнутых ворот, через которые Александра увидела грязный двор, покосившиеся постройки, грустную лошадь у коновязи и двух пьяных, горланивших что-то непонятное, нежно обминая друг друга за плечи.

"Понятно, почему купец сюда не заехал", - подумала Алекс, с досадой чувствуя, как гудят от усталости натруженные ноги.

Мимо потянулись потемневшие от времени заборы, за которыми виднелись крыши домов. По улице бродили куры и собаки, возле одного из домов, в луже плавали гуси. Под ногами противно чавкала грязь.

Сайо остановилась и заговорила с какой-то женщиной, семенившей куда-то прижав к груди узелок.

- Как ты сказала, почтенная? - переспросила та, высвобождая из-под платка ухо. - "Седой волк"?

- Да, - кивнула девушка.

- Ой, это считай, в другом конце деревни, - покачала головой собеседница, пожевав губами. - Езжайте прямо, до базарной площади, там повернешь направо, потом через три поворота налево и еще направо.

- Спасибо, - прервала ее излияния Сайо, вновь забираясь на спину грустному ослику.

- На базаре спросим, - сказала она Александре. Та молча пожала плечами, беря под уздцы Горбунка.

Постепенно глухие заборы исчезли, уступив место большим одно и двух этажным деревянным домам с застекленными окнами и зазывно горевшими у дверей бумажными фонариками. Люди толпились у все еще открытых лавок. Из дверей кабаков и прочих увеселительных заведений доносились музыка и пьяный смех. Прошел соратник в доспехах, сопровождаемый двумя крепкими простолюдинами с дубинками. Алекс насторожилась. Воин скользнул по ним равнодушным взглядом и прошел дальше, его спутники даже не прервали оживленную беседу. Александра подумала, что не видит в толпе ни одного ратника. Улица принадлежала простолюдинам. В лохмотьях или добротных куртках, с грубыми руками ремесленников или мягкими ладошками купцов, кругом были одни простолюдины. Двое всадников торопливо разгонявших людей плетьми, выглядели чужеродным явлением. Пропустив воинов, толпа вновь сомкнулась, как будто их и не было. Зато, то тут, то там мелькали женские платья со знакомым значком так похожим на латинскую букву "G".

Караван медленно втягивался в открытые ворота возле большого двухэтажного здания. Сайо махнула рукой, подзывая продавца пирогов.

"За чем придумывать что-то новое?", - с иронией подумала Алекс, вспомнив Софед.

Мужчина подробно объяснил покупательнице, как добраться до нужной гостиницы и поспешил к новому клиенту.