Мой путь озарён рассветом (СИ)

— Он просто сбежал от неудобной ему жизни, — процедила шиикара. — Предатель и трус, каким он всегда и был. Представляете, какие у нас были проблемы? Если бы не Рейнер… Проклятье, я чувствую себя его должницей. Ненавижу чувствовать себя должницей, особенно когда дело доходит до таких, как он. Хотя я думаю, всё дело в Аделинде.

— Аделинде? — не понял Крис, и Рия фыркнула.

— Они друг друга… ммм… заинтересовали. Очень.

Кажется, Призрак ей не поверил. Саркастически изогнув брови, он уточнил:

— Рейнера Ворона заинтересовала женщина?

— Он в конце концов человек, а Аделинда умеет привлекать внимание, если захочет.

Судя по тому, что выражение его лица ничуть не изменилось, Крис не считал Рейнера за человека, но Рию больше волновало другое.

— У Морено теперь большие проблемы. Рейнер кое-как прикрыл нас перед валмиранцами, но южане жаждут расплаты, а у Морено и так очень сложные отношения с Золотопалым. Не знаю, что там наболтали временные члены нашей команды, но этот мерзавец настаивает на Союзном Суде, и, если он этого добьётся — а он добьётся без труда, — Морено и всю его старую команду казнят. Но Рейнеру нужна Аделинда, поэтому он похлопотал за них. Теперь у Морено и остальных есть шанс стать валмиранцами тоже, но с этим много сложностей. Они пока всё ещё снаружи стен, и я боюсь, что однажды Монику просто подожгут, и…

Рассказчица прервалась, и я с удивлением заметила, что она почти плачет.

— Рейнер в самом деле очень многое для нас сделал. Непростительно многое!

Поддавшись внезапному порыву, я перегнулась через стол и попыталась её обнять. Движение вышло весьма неловким, но Рия тоже вскочила на ноги, и мы кое-как сумели достать друг друга над широким столом.

— Морено со дня на день должны доставить в столицу, может, даже сегодня. Будут большие слушания… — прошептала шиикара, садясь на место.

— Большие слушанья по делу бывшего контрабандиста? — удивился Крис.

Рия грустно засмеялась.

— Вы ведь не знаете. Они так ничего и не сказали в тот раз…

— Они ни словом не обмолвились о своей родине, пока мы были с ними, — подтвердил Призрак. — Но и мы тоже были не слишком многословны.

Смех шиикары стал громче.

— Вы ни за что не поверите. Я сама не сразу поверила. Морено слишком хорошо понимает, какая жизнь ждёт должников Золотопалого в Южном Союзе, потому что он сам — принц.

— Принц?!

Я тоже не была готова так просто поверить в такие заявления.

— Принц! — с готовностью подтвердила Рия, которая снова сияла, словно не было только что этой чудовищной злости на ушедшего в лучший мир Берта и тревоги за новых друзей. — На самом деле, в Южном Союзе всяких принцев и принцесс не меньше, чем кииринов у расков. Острова разбиты на крошечные королевства, во многих из которых всего один город, и всё решают деньги. А так как почти все земли бесплодны, друг с другом они особо не воюют, смысла нет. У южан другой враг — весь мир, а оружие против него — товар и золото. Потому и существует их союз. И потому в этом союзе существуют такие, как Золотопалый.

Он очень умён и успешен, не боится риска, а потому получает много. За свою жизнь он один подмял под себя треть союза. Формально королевства всё ещё разные, фактически — никто из других правителей не имеет права сказать даже слова поперёк Золотопалого, потому что они должны ему свою жизнь и жизни своих потомков, прямо как я Рейнеру, чтоб его. В общем, город Морено тоже попал в его ловушку. Чтобы освободиться, им нужно выплатить Золотопалому баснословную сумму денег. Дед Морено заварил всю эту кашу, потому что жил неприлично долго. Его наследником был отец Аделинды, а отец Морено — вторым сыном. И вот оба этих сына решили, что дела не исправить, пока старикашка называется королём, а отец Морено решил, что справится с управлением лучше, чем его старший брат, потому что ему первому в голову пришла потрясающая идея: удачно продать замуж Аделинду. Это в самом деле могло бы помочь, но вы же видели Аделинду. А теперь представьте себе её родителей. Всё закончилось тем, что мать Аделинды отравила отца Морено, а нашу змейку начала продавать уже более близкая родня. Никогда не угадаете, что из этого вышло.

— Аделинда отравила всех? — нервно хихикнув, предположила я.

На лице Рии отразилось такое разочарование, что я поняла: угадала. И сама удивилась этому.

— Она отравила своих родителей и жениха. Говорит, это был мерзкий тип, но, сами понимаете, от этого ситуация стала только хуже. Дед приговорил Аделинду к казни, но не казнил, а позволил сбежать. Тогда Морено собрал команду верных ему людей и вместе с сестрой покинул острова. Они хотели разбогатеть и обзавестись надёжными связами, чтобы вернуться после смерти деда и освободить свой город. Но теперь им уже не вернуться. Золотопалый просто приберёт город себе, когда старик помрёт, не оставив никаких наследников, кроме Морено, которого приговорит Совет Союза. И всё из-за Берта!

Я удивлённо вскинула голову. Окажись я на месте шиикары, я бы винила себя, места бы не находила из-за того, что искалечила жизнь любимому человеку. Но Рия не собиралась грузить себя чувством вины. И, пожалуй, была права.

— Любопытная история. — Крис почему-то выглядел удивительно благодушным, хотя ничего хорошего шиикара не сказала. — Больше похожа на сказку или легенду.

Да уж, мы и представить не могли, кем на самом деле являются контрабандисты, подобравшие четверых бродяг в лесу.

— Морено сказал, что всё будет хорошо, — серьёзно объявила Рия. — Они все станут частью Валмираны, и мы будем жить вместе. Морено и дальше будет торговать, теперь уже честно. Так он сможет накопить деньги даже быстрее и выкупить свой город. Даже если он сам не сможет стать королём, он знает других достойных людей. Кроме того, там всё ещё остаётся его мать.

Это уже звучало менее беспросветно.

— А что будет с шиикарами? — спросила я.

Рия резко погрустнела.

— Да кто их знает. Совет Старейшин всё не может договориться, а у них нет никакого Старшего Крылатого теперь. Знаете, как Совет Старейшин принимает решения? Они должны прийти к единогласному мнению. Единогласному! Найти идеальный компромисс! Да у них на это лет сто уйдёт, не меньше, а вариантов всего два.

Криса такая ситуация очевидно немало удивляла, да и я тоже не могла понять, о чём они вообще думают. Какие традиции они так боятся потерять, что готовы продать в рабство самих себя? Право отрубать крылья тем, кто говорил, что видел Кииру?

— А что считают остальные? — спросил Призрак, и Рия пожала плечами.

— Они не привыкли считать, они привыкли слушать Совет Старейшин и Старшего Крылатого. В общем, там тоже разделились мнения и ничего понятного.

— А что насчёт твоей семьи? — вдруг вспомнила я. — Они в порядке? Что они об этом думают?

Шиикара сникла.

— Я не говорила с ними, только видела издали. Понятия не имею, что они думают.

— Но почему? — не поняла я.

— Я отверженная, — грустно напомнила Рия. — Мне запрещено возвращаться к ним.

— Но это они пришли к тебе! Ты поселилась в Валмиране раньше!

Я совершенно не понимала, как она могла так думать. Если бы Рия ненавидела родных или презирала их, я могла бы её понять, но я видела, что моя подруга тоскует, что ей хотелось бы если не вернуться, то хотя бы примириться с семьёй.

— Это не имеет значения, — сердито отрезала Рия, глядя на свои руки. — Я отверженная и не вернусь назад. Я уже даже не шиикара.

«Гордыня», — определила я, дёрнула ушами, но не сказала больше ничего. На веранде повисла тишина. Стремительно темнело, и всё больше и больше звёзд проступало на ночном небе. К нам неслышно приблизился работник, зажёг свечи и сообщил, что еду сейчас подадут. Из крытого помещения в самом деле доносился чарующий запах пищи. Там, внутри, смеялись люди, они пришли сюда, чтобы веселиться, мы тоже явились отметить встречу, а не ковырять старые раны.

— Считай себя, кем хочешь, но я с тобой в любом случае.